Сладкий - Маша Ловыгина

– Ерунда какая-то, – поморщился он. – Если сдохнем, свидетели есть. Ты, главное, давай отсыпайся, лечись, а я ужин приготовлю.

Егор растопил печь, разделал мясо и сложил его в чугунок. Пока дрова горели, вышел на задний двор и расчистил снег у приземистого кривоватого строения. Это была баня – старая, оставшаяся еще с незапамятных времен, когда заместо их домишки стояла другая изба. Отец как-то думал еще баню перестроить, да руки так и не дошли. Они заменили только очаг и натаскали камней.

Когда Егор с отцом приезжали сюда, то обязательно устраивали помывку. Исполняли своего рода ритуал мужской силы и единения с природой. Егор довольно быстро обратил внимание на то, что живя вдали от города, очищаешься не только внутри, но и снаружи. То ли чистый воздух проникает в каждую пору, то ли вода состав крови меняет.

Часа полтора Столетов бродил от бани к дому то с поленьями, то с ведрами. Так увлекся, что думать ни о чем уже не хотелось.

Глядя на горячие угли, освещающие напрочь прокопченную баню, Егор вдыхал колючий аромат и чувствовал, как постепенно расслабляются мышцы. Дым убегал в маленькое окошко и растворялся в зимнем тумане. Камни нагрелись и теперь палили жаром. Столетов зачерпнул из ведра талой воды, плеснул на них, а затем умылся. Ноги его утопали в сосновых ветках, и лесной аромат щекотал ноздри. Закрыв глаза, Егор уперся ладонями в лавку и вдруг почувствовал нотки другого аромата – тонкого, едва уловимого, но уже ему знакомого.

– Ну нет, это уже ни в какие ворота! – рыкнул он и вылил на себя из ведра всю воду.

Камни опять зашипели от брызг, а Егор выскочил из бани и плашмя упал в снег. Тело обволокло холодом, но в сочетании с внутренним жаром, это было самым прекрасным ощущением.

Уже совсем стемнело. Угли еще тлели, и Столетов плотно прикрыл дверь в баню, чтобы сохранить тепло и растопить снег в ведре и тазу.

В доме хорошо и сытно пахло. Высунув язык, Джек не сводил взгляд с печи.

– Что, брат, не потравили нас с тобой? – Столетов достал чугунок и поставил его на стол. Вывалив часть каши, он отставил миску. – Остынет пока.

Пес нервно дернул ушами, но, кажется, понял и опять улегся на подстилку.

– Умный, – кивнул Егор и налил в стакан немного настойки. – Ты же не будешь против, если я тебе компанию составлю?

После ужина Столетов улегся, подложив руки под голову и глядя в потолок, которого уже не видел из-за темноты. Странное и непонятное состояние овладело им. И не сон, и не явь. Будто тело его качало на волнах, а разум улетел куда-то далеко, где навстречу ему шла девушка с темными волосами и курносым носом...

«Я схожу с ума...» – пронеслось в голове Егора.

И словно подтверждая это, глухо завыл пес.

А вокруг тишина! И только...

– Что я делаю? – со смешанным чувством восторга, удивления и неподдельного интереса пробормотала Варя, уходя все дальше от Сладкого. Ледяное безмолвие завораживало, а тихо падающий снег придавал зимней ночи сказочности и настоящего волшебства. Ей бы остановиться, насладиться моментом и спокойно лечь спать, но обуявший азарт придавал сил и гнал Варвару вперед непонятно зачем и с какой целью.

Ведь все эти рассказы, тайны и недоговоренности вкупе с близостью тюремного острога совершенно не пугали. Ну кто сейчас верит в мистику? Поклонники Стивена Кинга или хоррор-сериалов? Да, это забавно, но лишь для того, кто хочет пощекотать себе нервы и добавить адреналина в скучную обыденную жизнь.

– Мне просто нужно убедиться в том, что это иллюзия. Когда я узнаю, что является источником света, все перестанут относиться к этому преданию всерьез, – с жаром увещевала она саму себя. – Ведь не может же на самом деле существовать этот монах? Сколько ему? Четыреста лет? – Варя поежилась и перевела дыхание.

Но что если потустороннее все-таки существует? Осталось еще вот в таких богом забытых местах и живет себе спокойненько, питаясь душами «погибших альпинистов»? Да что говорить про захолустье! Вон у них в Москве мало, что ли, городских легенд? Одно метро чего стоит... Кажется, Разумов даже что-то писал об этом. Или, наоборот, цитировал чью-то статью. Она тогда еще подумала, что просто так ниоткуда ничего не берется, и все это имеет под собой вполне осязаемую почву. Спорить правда с ним не стала. Какой смысл? Олег бы только поднял ее на смех и сказал, что она маленькая глупая девочка. Однако же даже самые светлые умы с осторожностью относятся к такого рода вещам. И никто особо не берется развенчивать слухи и необъяснимые вещи. Смеяться-то все умеют... А ты докажи!

– Кости... трупы... – Варя содрогнулась. Разговор Любы и Ермоленко всплыл в ее голове, оттеснив все остальные мысли. Эти двое знают что-то такое, о чем боятся рассказывать остальным. Варвара достала телефон и включила диктофон: – Итак, я на Сладком. Сейчас десять часов и двадцать минут. Около десяти я увидела непонятный световой сигнал в районе... – она шмыгнула носом и добавила: – В общем, правее от острова на другой стороне Новозера. Со слов бабы Любы – это болотистое место, где стоит тот самый монастырь. Вернее, то, что от него осталось. Местная легенда гласит, что...

На автомате Варя стала протирать экран, и под ее пальцами оказалась включенная камера. Раздался щелчок. Вспышка не только выхватила из темноты крупные белые снежинки, но и ослепила.

– Черт... – выругалась Варвара и зажмурилась. – Ладно, об этом я отдельно расскажу. А завтра вернусь и сфотографирую с разных ракурсов. Что же это могло быть? Точно не падающая звезда, и не спутник. Слишком низко от земли... Да и лес там вообще-то! Надо разбираться! Начну прямо с утра.

А снегопад тем временем лишь усилился – снег повалил с такой густотой, что превратился в живую стену. Варя поняла это только тогда, когда обернулась и попыталась разглядеть остров. Но его не было! И сколько бы она не крутилась и не смотрела по сторонам, кроме белой пелены, ничего увидеть не смогла.

– Мамочки... – осознав ситуацию, прошептала она. Выставив руки перед собой, Варвара едва различила собственные пальцы, зато почувствовала, как мороз тут же вцепился в голую кожу. Ее передернуло от пробравшегося внутрь рукавов