432 часа - Джессика Гаджиала

— Я должен знать. Он такой же подтянутый под этой рубашкой, как я думаю?

— Да, — подтвердила я. — И у него есть пара татуировок. Одна из них какая-то военная. Другая, — татуировка Раптора.

— Раптора, — повторил Кэм. — Как в мультике «Ох уж, эти детки ?»

— Я удивлена, что ты достаточно взрослый для такого упоминания, но да. Как в мультике «Ох уж, эти детки ».

Мне было одновременно любопытно и приятно узнать, что он действительно нанес это на свою кожу. Если бы страх, что он подумает, что я его разглядываю, не держал мой язык в смертельной хватке, я бы, возможно, спросила его об этом.

— У меня сложилось впечатление, что он представляет собой смесь очень светлого и очень темного, — сказал Кэм.

— Он заплатил за мою еду, — выпалила я.

— Это странно? — спросил Кэм.

— Я имею в виду… это было не свидание. — И даже если бы это было так, Кэм был бы удивлен, сколько раз я ходила на свидания с тех пор, как наладила свою жизнь, и мужчины просто позволяли этой черной книжке лежать на столе, пока мне неизбежно не надоедало сидеть там, и я не засовывала туда свою карточку.

— Но у него есть эта атмосфера, верно? — спросила Кэм. — Атмосфера «я забочусь о женщинах», но без всего этого грубого женоненавистничества.

— Думаю, это правда, — согласилась я.

— Итак, я правильно прочитал твое сообщение? Ты заканчиваешь работу после обеда?

— Да. Брок познакомит меня со своим боссом, — сказала я ему, нехарактерно для себя умолчав о реальном плане. Пойти с Броком к нему домой, посмотреть, как он живет, почувствовать, кем он был как личность.

Я никогда не стеснялась рассказывать Кэму что-либо, даже то, что могло показаться мне неловким или даже немного глупым.

Я не знала, почему была моя оговорка.

Это потому, что Брок сказал мне внимательно следить за всеми, включая Кэма? Может какая-то часть меня сомневалась в моем безоговорочном доверии к нему?

Или это было просто потому, что я была явно влюблена в Брока, как школьница? И я не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом? Особенно потому, что я в целом очень рационально относилась к мужчинам.

Я не тосковала.

Я не чувствовала себя застенчивой или неуверенной в себе.

Все, что я чувствовала по отношению к Броку, было нехарактерно для женщины, которой я так старательно пыталась стать. И, возможно, просто слишком напоминало девушку, которую мне нужно было оставить позади, чтобы стать такой, какая я есть сейчас.

— Сойер казался профессионалом своего дела, — сказала Кэм. — Тиг тоже.

— Приятно это знать, поскольку сама моя жизнь, кажется, находится в их руках.

— Да, кстати об этом, — сказал Кэм, отчего у меня внутри все сжалось. — Я провел небольшое исследование, и у меня есть несколько кремов для этого шрама, когда он заживет достаточно, чтобы начать его лечить. Люди, перенесшие пластическую операцию, клянутся в этом.

Это было невероятно тщеславно с моей стороны, но я действительно расстроилась из-за шрама. Из-за того, что люди могли увидеть его и сделать выводы по этому поводу. А если я не смогу избавиться от него, что я должна делать в сезоны, когда длинные рукава будут неуместны или неудобны?

— Ты всегда можешь сделать татуировку, если крема не помогут, — рассудил Кэм. — И не пытайся сказать мне, что тебе не нравятся татуировки. Я узнал твой маленький секрет, — напомнил он мне.

Да, еще один мой восхитительный момент.

Я тогда упала в душе и так сильно растянула лодыжку, что мне понадобилась помощь, чтобы выбраться. И как бы я ни старалась прикрыться полотенцем, Кэму были видны бедра и задница, а это означало, что он увидел маленькую татуировку, которую я сделала очень низко на бедре, достаточно низко, чтобы она была практически на моей заднице

— Это была другая я, — настаивала я.

— Да ладно. Мир изменился. У многих богатых людей и руководителей компаний сейчас есть татуировки.

— Не так уж много, — настаивала я.

— Ты уже доказала, что вписываешься в их ряды, Рэнди, — настаивал он. — Тебе не нужно постоянно это доказывать. Если ты захочешь покрыть это татуировкой, то сделай татуировку. К черту всех, кто может что-то сказать по этому поводу.

Он был прав, конечно.

Было абсурдно, что я все еще рассматривала каждый аспект своей жизни через призму, через которую смотрели бы мои сверстники.

Я доказал свою состоятельность.

У меня была работа, деньги, дом, одежда, благотворительные пожертвования. Я имею в виду, что я в одиночку оплатила столь необходимый ремонт библиотеки в районе, где я выросла, в надежде, что больше детей, подобных мне, смогут пользоваться ею, получить некоторые знания, содержащиеся в ней, и выбраться из этого района, как это было у меня.

Мне больше не нужно было заботиться о том, что они могут видеть во мне аутсайдера.

— Если речь идет о старых денежных семьях, то для них в принципе нет способа, при котором они могли бы считать тебя равной им. Даже если твое состояние в пятьдесят раз больше их, они будут думать, что их имена имеют большее значение. И это высокомерные люди, которым вечно есть что сказать. К счастью, старые денежные семьи уже не так заметны, и их место занимают новые. Технологические миллиардеры и ребята, создавшие сайты в социальных сетях.

— Это правда. Ну, если крема не помогут, то, возможно, дойдет и до этого. Я не могу вечно скрывать свои руки. И я не знаю, как я отношусь к тому, чтобы лгать об этом, — сказала я.

— О, чуть не забыл. Завтрашняя утренняя встреча переносится на одиннадцать. Шэнди сейчас рожает, так что нам пришлось дать Джону пару дополнительных часов для работы над презентацией.

— О, хорошо. Все в порядке. Нам нужно отправить Шэнди…

— Уже в работе, — оборвал меня Кэм.

— Что бы я без тебя делала? — спросила я, качая головой.

— Все равно бы все сделала, но у тебя было бы гораздо больше седых волос и морщин, — сказал он мне с улыбкой, вставая. — Удачной небольшой однодневной поездки. Не работай в машине, — добавил