Вишенка 45. Сильным трусы не нужны - Мара Евгеника

– это твой архетипичный образ. Кстати, этот женский персонаж зачастую королевской крови, – муркающим тоном шепчет Парамоша. – Он обладает сильным характером и занимается типично «мужским» делом. Я соскучился…

– Вы, Павел Кириллович, мне зубы не заговаривайте, – опуская последнюю фразу Парамоши, говорю строго, хотя у самой в солнечном сплетении бабочки крылышками делают бяк-бяк и гонят жар в самый низ - в трусы.

Попыхтев, начинаю рассказывать о подготовке к завтрашнему судебному заседанию.

Касаюсь точек, которые для Парамона являются болевыми.

Отвечая на мои вопросы, он периодически рычит.

Я медленно записываю интересующую меня информацию.

Надеюсь, что Парамонов за это время остынет и успокоится. Но… Увы мне, увы!

- И что ты, Виктория, думаешь по этому поводу. Какие твои прогнозы? Ну, или предположения?

- Прогнозы? За прогнозами - это в гисметео. Ну, можно еще к ясновидящим обратиться, - произношу спокойно.

Стараюсь не выражать никаких эмоций, потому что Парамон и так в курсе, что дело это мне не нравится от слова совсем.

Только теперь у меня есть одно но…

Вновь выявленное обстоятельство. Мне нравится сам ответчик.

Да, по коллизии судьбы в судебном разбирательстве Парамонов выступает в роли нарушителя права истца - гражданки Парамоновой Виолетты Яновны, урожденной Хромой.

И чем больше я думаю над делом, тем отчетливее понимаю, почему Бражников в тандеме с ВладИчем именно мне навялили его.

Причина - человеческая и профессиональная амбициозность, плюс болезненная щепетильность.

Ульянов не зря несколько раз подчеркнул Парамонову, что Виктория Вольдемаровна справится и все сделает на высшем уровне.

Своими словами он дважды наступил мне на мою мозоль. Нет, правильнее, на ахиллесову пяту.

Думаю о своем девичьем, пока Парамонов с зубным скрежетом поясняет мне конструкцию карточного домика, который он построил без учета поправок на непредвиденные обстоятельства и человеческий фактор.

Павел продолжают пыхтеть, как бык.

Снова представляю себя тореадором. От этой мысли меня разбирает хохот.

Прикусываю до боли губу. Но…

Не успеваю сдержать смех.

Тут же получаю рычащую реакцию Парамона.

- Это…ты…сейчас…надо….мной? - он снова пытается надавить на меня голосом.

- Может, Вам, Павел Кириллович, поискать другого адвоката? - не отвечая на его вопрос, сразу кидаю ему словесный пас.

- Нет! Мы это уже обсуждали, Вика. И больше нет смысла к этому возвращаться! Моим адвокатом будешь только ты, Виктория, - категорично заявляет Пармонов. – Отдыхай, милая! Набирайся сил. После суда позвоню. Хотя нет… Лучше вечером перед сном, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.

Увы и ах! Заснуть под бархатистое воркование Парамоши мне следующим вечером не придется...

Глава 32

Несмотря на плотные портьеры и мурлыканье Цилиуса рядом, понимаю, проснулась рано.

Первая мысль: лучше б я умерла вчера.

Чувствую себя отвратительно. Но…

Не от шампанского. Просто общее самочувствие совсем несовсем…

Тело ломит. Голова, словно чугунное ядро. Хотя нет...

Она больше похожа на колокол, в стены которого через разные промежутки времени язык отбивает: бом, бом-бом, бом-бом-бом.

Если бы не два судебных заседания и встречи с клиентами, то взяла бы больничный. Только не сегодня – не сегодня…

Вздохнув приоткрываю глаза. Пялюсь в темноту.

Пытаюсь собраться мысленно и душевно.

Обычно в этом вопросе мне всегда помогают логические задачи.

Значит, надо порешать. Вот, например:

“Стол. На нем ряд из шести чашек. Три первые из них ничем не наполнены, а три следующие – с водой. Как добиться чередования пустых чашек с теми, что с водой? Касаться разрешается только одной чашки. При этом толкать чашку чашкой запрещается. Как расставить чашки в нужном порядке?”

– Надо взять пятую чашку, перелить из нее воду во вторую и поставить чашку на место, – произношу вслух, чтобы услышать свой голос и окончательно проснуться. – Банально как и про кошек в темной комнате.

Хотя…В абсолютной темноте кошке не обязательно быть черной.

Да, и не обязательно даже быть кошкой. Просто достаточно быть.

И вообще, чтобы найти кошку без гонок по вертикали нужно просто включить свет.

Даже если комната окажется пустой, то все равно именно свет – единственно-верное решение задачи. Ведь…

Вполне возможно, что в абсолютно темной комнате есть что-то, что гораздо важнее кошек.

Например, я сама, мои страхи, загоны, рефлексии…

И главное, Парамонов.

Я все время упорно стараюсь отрицать факт присутствия азартного Парамоши в моей жизни? А он, гадёныш, есть…

И в этом вопросе даже нет смысла устраивать сеансы рефлексотерапии.

– Так, Витька, хватит играть в дурацкое “верю – не верю”.., – приказываю себе, вытаскивая тельце из теплой постельки.

Бреду из спальни в кухню через гостиную.

Проходя мимо комода, беру в руки телефон.

Вижу смс, читаю:“А роза упала на руки графини. Открой дверь. Доброе утро. Думаю о тебе. Очень неприлично. Павел”.

Прочитав второй раз, отправляю сообщение:“Спасибо! Приятно! Береги себя!”- и иду к двери.

Опять вижу амбала метра под два ростом.

Он молча передает мне букет прекрасных рыжих роз.

– Доброе утро! Кофе будете? - уточняю, зная ответ.

Традиционно получаю отрицательный кивок головы. Закрываю дверь. Дохожу с цветами до кофе машины.

Делаю большой бумажный стакан американо. Вместе с тремя конфетами выношу тому, кто меня охраняет.

Услышав короткое: “Спасибо!” – возвращаюсь в кухню. Пью теплую воду и шлепаю в душ.

После утренних процедур и укладки очаровательных рыжих волос заворачиваю в гардеробную.

Долго стою перед длинным рядом костюмов.

Выбираю шоколадного цвета. Знаю, что в нем буду выглядеть шикарно. Узкая юбка чуть ниже колена, пиджак приталенный строго по фигуре с чуть заниженным вырезом подчеркнет то, что нужно.

– Да… Пиджак больше скроет, чем откроет. И все же… Чем бы мне прикрыть ложбинку и округлости грудей, – думаю вслух, осматривая пристально себя голую в ростовое зеркало. – Сисяндры точно надо закамуфлировать. Иначе буду словно голая. А вот и рыжий топик. Супер. Небольшой акцент очень даже к месту.

Завершив сборы и легкий завтрак, в настроении средней паршивости отправляюсь на первое судебное заседание.

Дальше день идет по стандартному плану. Возвращаюсь в бюро. Захожу к Ильичу. Слушаю его нудятину.

Пока ВладИч рассказывает о делах насущных, думаю: пора-пора отпочковываться в отдельную адвокатскую единицу.

С этой же мыслью провожу несколько встреч с клиентами.

Последний час перед судебным заседанием по делу ответчика Павла Кирилловича Парамонова перебираю документы и раскладываю из них пасьянс, мысленно выстраивая вопросы и ответы.

В суд приезжаю немного заранее.

К своей радости сразу в коридоре сталкиваюсь Элен Мазай.

- Виктория Вольдемаровна, привет – привет! Давно не встречались, –