Жестокие игры - Диксон Уиллоу

Что за черт?

— Нравится, то, что видишь? — с трудом выдавливает он, его голос тяжелый от удовольствия, а лицо напряжено.

Я поднимаю глаза и гневно смотрю на него.

Он делает полшага ближе.

— Открой рот.

Я зажимаю губы и кусаю их, демонстративно показывая свое неповиновение.

Он делает еще полшага, сокращая расстояние, между нами, так что оказывается прямо передо мной. Он так близко, что я чувствую прикосновение его руки к моей щеке при каждом яростном движении его кулака.

— Либо открывай рот, либо я кончу тебе на лицо. — Он сильно оттягивает свои яйца свободной рукой, его лицо искажено от удовольствия.

Я злобно смотрю на него.

Он выдыхает напряженный смешок и облизывает нижнюю губу.

— Конечно, ты будешь подушкой, как и все, с кем я спал.

Это выражение немного раздражает меня, но я понимаю, что он не имеет в виду гомофобную насмешку. Киллиан может быть засранцем с очень распущенными нравами и склонностью к насилию, но он не фанатик. Он просто использует это выражение, потому что оно является частью его лексикона, а не потому, что он называет меня женщиной.

— Давай, принцесса, — дразнит он, прекращая движения настолько, чтобы потереть кончиком своего члена о мою щеку.

Его влажная кожа скользит по моей, и я чувствую легкую дрожь осознания, а мой желудок снова сжимается, когда я ощущаю влажный след, который он оставил.

— Давай, Фефе. — Он широко раздвигает ноги, его поза мощная и такая же самоуверенная, как и он сам, когда он нависает надо мной. — Открой для меня свой красивый ротик. — Он с силой ударяет своим членом по моим губам, и я сдерживаю стон, когда он делает это снова. — Или я заставлю тебя. — Он проводит зубами по нижней губе и снова начинает поглаживать член, двигаясь медленнее, чем раньше. — Что скажешь, маленький брат? Будешь хорошим мальчиком или узнаешь, что плохих мальчиков наказывают?

Все мое тело напрягается, и я вынужден прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы боль не позволила мне смягчить выражение лица и выдать, насколько его слова влияют на меня.

Почему, черт возьми, это меня возбуждает? Почему мысль о том, что он хватает меня за голову и засовывает свой член мне в горло, чтобы трахнуть меня в рот, так чертовски возбуждает?

Медленная, хищная улыбка расплывается на губах Киллиана, и в следующий момент он хватает меня за волосы и откидывает голову назад.

— Открой, — хрипит он и держит свой член за основание, направляя его к моему рту.

Я вызывающе смотрю на него.

— Не заставляй меня просить дважды. — В его голосе слышится угроза.

Медленно я приоткрываю губы.

— Высунь язык. Сейчас же, — добавляет он, когда я не сразу подчиняюсь.

Он впивается рукой в мои волосы. Боль разрывает мне скальп, и я открываю рот, выпуская удивленный крик.

В его выражении лица мелькают жар и что-то, что я не могу понять, пока он быстрее движет своим членом. Головка его члена при каждом движении трется о мой язык, и его вкус взрывается на моих вкусовых рецепторах.

Все в этом моменте не так, и я понятия не имею, как мы, черт возьми, до этого дошли. Как, черт возьми, мы перешли от спора о том, что я не уйду из комнаты, к тому, что Киллиан дрочит на меня и использует меня как носок для спермы?

— Ты должен заставить меня кончить, — говорит он. — Использовать тебя как шлюху, которой ты и являешься. — Он крепче сжимает мои волосы и слегка дергает их. — Что ты думаешь об этой идее, младший брат?

Что-то во мне ломается, и вместо того, чтобы накричать на него или оттолкнуть, я обхватываю губами головку его члена.

Это странное ощущение, но в то же время и нет. Я никогда не брал член в рот, никогда не хотел этого, но сейчас это кажется правильным. Как будто для меня совершенно нормально добровольно отсосать Киллиану, вместо того чтобы ждать, пока он кончит мне на лицо.

Его глаза расширяются, а рот открывается от удивления.

Я испытываю гордость от его искреннего шока и провоцирующее скольжу языком по его стволу, чтобы посмотреть, как он отреагирует.

Урчание удовольствия Киллиана — один из самых возбуждающих звуков, которые я когда-либо слышал, и я сам издаю урчание, когда он хватает меня за волосы обеими руками и покачивает бедрами, чтобы скользить своим членом по моему языку.

— Блядь, — задыхается он, толкая свой член глубже в мой рот, быстро находя ритм, пока трахает меня в рот. — Вот так, — стонет он. — Продолжай сосать. Боже, ты такая шлюха. — В его тоне есть что-то необычное. Он по-прежнему резкий и острый, но в нем есть нотка восхищения, которой я не ожидал.

Прежде чем я успеваю слишком глубоко задуматься об этом изменении, Киллиан издает неровный стон и напрягается, кончая и наполняя мой рот своей спермой.

Я инстинктивно глотаю, увлеченно глядя на Киллиана, впитывая каждый момент его удовольствия.

Он прекрасен, когда кончает. Киллиан великолепен в любой день недели, и не нужно быть гетеросексуалом, чтобы это заметить. Но большинство людей выглядят глупо, когда кончают, или, по крайней мере, немного странно.

Конечно, мой сводный брат является исключением из правила и выглядит как чертова супермодель, когда достигает оргазма.

Когда он наконец заканчивает, Киллиан вытаскивает свой мягкий член из моего рта и делает шаг назад.

Я намеренно проглатываю последнюю каплю.

— Ты вкусный, старший брат.

Что-то в выражении лица Киллиана вспыхивает, и он смотрит на меня, как будто не может решить, хочет ли он убить меня или перевернуть и трахнуть на полу.

Надев свою пустую маску, я встаю и убираюсь прочь. Не говоря ни слова, Киллиан делает то же самое. Когда он в основном приходит в себя, он поворачивается на каблуках и выходит из комнаты.

Когда дверь за ним закрывается, я возвращаюсь на диван и сажусь.

— Что, черт возьми, только что произошло? — бормочу я в пустую комнату.

Глава десятая

Феликс

Я прикладываю свою идентификационную карту к датчику рядом с дверью и жду, пока раздастся щелчок, означающий, что дверь открыта. Когда это происходит, я резко открываю дверь и вхожу.

Меня сразу же обдаёт сильный запах хлора, настолько едкий, что у меня начинает жечь нос. Я останавливаюсь у входа и делаю несколько неглубоких