Поздравляю, Сеул! - Катерина Райдер

– Хорошо, – кивнула я, не знаю почему… Просто почувствовала, что оно того стоит.

– Тогда встретимся в холле в десять утра. Оденься потеплее, Москва, день будет длинным.

Тэя́н чуть заметно улыбнулся, склонил голову в прощальном поклоне и вышел на лестничную клетку. А я… Я еще долго стояла в коридоре, пытаясь понять, откуда в моей некогда скованной льдом душе так много веры в этого человека…

Глава 8

Как только я приложила ключ-карту к двери своего номера, из соседнего выглянула рыжая кудрявая голова.

– Даша, я ждала вас, хотела извиниться… – начала было Макарова, но вдруг замолчала, открыла дверь шире, шагнула за порог. – Даш, вы что… плачете?

Мои плечи дрогнули, и я с опаской прикоснулась ладонью к лицу – слезы… По щекам действительно текли слезы! Катя не раздумывая поспешила ко мне, протянула руку и, мягко коснувшись плеча, начала его растирать.

– Что произошло? Вас кто-то обидел? Или это из-за меня? – В огромных синих глазах вспыхнула вина.

– Нет, Катюш, ты здесь ни при чем… – устало выдохнула я.

Макарова наморщила нос и придвинулась ближе, принюхиваясь.

– Вы пили?

– Немного…

– В одиночестве?

Я отрицательно покачала головой.

– Идемте ко мне, – бескомпромиссно потребовала она и, взяв меня за руку, увлекла за собой в номер. – Нельзя оставаться одному, когда на душе тяжко. Посмотрим фильм и, если хотите, вместе поплачем.

– Я в порядке, Кать, просто…

– Вот просто и пойдемте.

Сил спорить не было, поэтому я быстро сдалась и молча поплелась вслед за Макаровой. Она с порога вручила мне безразмерную футболку, полотенце и гель с рождественским ароматом мандарина, который привезла с собой, и отправила в ванную. А когда я смыла с тела, но не с души, тяготы сегодняшнего дня, предложила выпить бананового молока. Напиток оказался на редкость вкусный.

– Ну что, а теперь посмотрим «Красотку» в оригинале? – предложила Катя, похлопывая ладонью по свободной половине постели.

– Почему именно «Красотку»? – улыбнулась я, забираясь под одеяло.

– А что еще смотреть двум подружкам в отпуске после того, как одна из них выплакала море слез?

– И вовсе не море, – буркнула я, глянув в окно. Ночь была темной, воды совсем не видно.

– Может, расскажете, что стряслось? – шепнула Катя, осторожно подобравшись ближе и уложив голову мне на плечо. – Обещаю, больше не буду говорить те ужасные глупости про взрослых и…

– Вовсе это не глупости, Кать, – удрученно вздохнула я. – Ты, как всегда, оказалась права. Мы, взрослые, действительно слишком многое держим в себе, пытаемся казаться сильными, даже когда сил не осталось. Так нас воспитывали: не ной, терпи, не жалуйся, будь осознанным. Вот мы и терпим, потому что боимся не справиться.

– Да, но ведь у вас столько проблем…

– В наши дни проблемы есть у всех. Ты такая юная, но уже успела понять, какова она – жизнь. И, несмотря ни на что, пытаешься сделать ее лучше. А я… просто застыла.

– Неправда! Гляньте, какая вы крутая! Красивая, уверенная в себе даже в мятой футболке, четко знаете, чего хотите, и добиваетесь этого.

– А знаю ли?.. – задумчиво обронила я, глядя на экран плазмы, где героиня Джулии Робертс пыталась склеить Ричарда Гира, еще не подозревая, что он окажется любовью всей ее жизни…

Да, порой эта самая жизнь преподносит нам удивительные сюрпризы… Однако «Красотка» – всего лишь фильм, очень далекий от реальности.

– Вы не забыли, что завтра мы едем смотреть Пусанскую башню? – спросила Катя, пытаясь сменить тему.

Вот же! Я ведь обещала Сеулу поехать в монастырь…

– По вашему виду ясно, что либо забыли, либо передумали… – надулась Катя. Вот кому действительно нужно работать в спецслужбах – щелкает меня как орешки.

– Тут такое дело… – сконфуженно начала я, покусывая губы. – Сеул… То есть Тэя́н…

– Без проблем, поедем в другой раз! – не дослушав, мигом ответила Катерина.

– Что… даже не спросишь, куда мы идем?

Макарова радостно просияла.

– И дураку понятно: на свидание. Наконец-то!

– В монастырь, – уточнила я, усмехнувшись.

Катя начала было смеяться, но быстро поняла, что я не шучу.

– То есть – в монастырь?.. Да что с вами двумя не так?!

– Он хочет отвезти меня в «Помоса». Говорит, там я смогу избавиться от старых ран, чтобы начать с чистого листа…

– А они у вас очень глубокие? – в момент став серьезной, поинтересовалась Катерина.

– Очень, – кивнула я. Макарова, более не вспоминая о прошлом, крепко-крепко прижалась ко мне, сделав звук телевизора чуть громче.

– Обожаю этот фильм! – сладко зевнула она. – Привезете мне сувенир из монастыря?

– Какой?

– Да что приглянется. Оберег, свечи или просто камень с горы. Кстати, завтра ведь католическое Рождество…

– Но мы-то с тобой не католики.

– Если Тэя́н решил провести этот день с вами, вы ему правда очень сильно нравитесь… В Южной Корее Рождество как День святого Валентина. Поэтому купите пирожное…

– Пирожное? – переспросила я, но Катя уже не ответила, заснув.

* * *

Рождественское утро подарило жителям Пусана яркое солнце и пронзительно синее небо без единого облачка. Катя, с присущим ей оптимизмом, заявила, что это добрый знак. Я же, вдыхая аромат крепкого кофе за завтраком, любовалась мерцающей рябью воды и белоснежными судами за окном. На сердце было спокойно…

Сегодня я спала без кошмарных сновидений, что славно. Катя проснулась первой, пока я принимала душ, сходила в мой номер, принесла куртку и теплый костюм с худи. Шапки я не люблю и в поездку не брала, поэтому Макарова выдала мне свою запасную – ярко-желтую с огромным помпоном. Надевать я ее не планировала, но для успокоения юной подруги положила в рюкзак вместе с перчатками и шарфом. А еще Катюша нашла на полу красный браслет с белой бусиной. Починить его не смогла, но сунула в карман моей куртки «на удачу».

После завтрака я проводила Катю до лифта. Мне было совестно оставлять ее одну в такой прекрасный день, но она заверила, что уже придумала, чем заняться. Крепко обняв меня, Катерина потребовала обещание, что сегодня я не стану слишком много думать и буду полагаться на зов своего сердца. Я выполнила ее просьбу и уже была готова проститься до вечера, как в холле раздались какие-то крики, и мы решили вместе разведать, что там стряслось.

У ресепшена стояла женщина в традиционной корейской одежде красного цвета и, размахивая шаманским «скипетром» с бубенчиками, громко ругалась на сотрудницу отеля. Скандалистку пытались успокоить и администратор, и охрана, но конфликт лишь разгорался. Когда один из мужчин в униформе попытался схватить женщину за руку, вероятно, намереваясь вывести из здания, она