Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Выровненная каменная стена с обеих сторòн пещеры исписана вырезанными в камне рисунками — с одной сторòны треугольники, квадраты, прямоугольники, параллелограммы, круги, конусы, пирамиды, кубы. Из казавшейся мне бездонной памяти извлечены аксиомы, теоремы и их доказательства. Формулы площади и объёма фигур. На другой сторòне от пещеры — таблица Менделеева, ряд химических формул из простых, кое-что по физике (из раздела механики). Неожиданно выяснилось, что Аделька оказался весьма способным в алгебре, хотя, занимаясь с омежками, я делал упор именно на геометрию, как науку, наиболее полезную для развития способности рассуждать. Но вот поди ж ты…

Завтрак окончен, зубы почищены, Аделька занимается с посудой, а мы на площадке перед пещерой разминаемся:

— Эльфи, солнце моё, давай повторим: дважды два?

— Четыре, — буркнул всё ещё недовольный ранней побудкой омега.

— Трижды три?

— Девять.

— Продолжай сам, — попросил я.

— Четырежды четыре — шестнадцать. Оме, да зачем мне это! — опять завёл Эльфи свою шарманку.

— Продолжай, — потребовал я.

— Пятью пять — двадцать пять, шестью шесть — тридцать шесть, семью семь — сорок семь, — начал заученно барабанить он.

— Эльфи, — я схватился за лицо, — остановись. Подумай, что ты несёшь.

Сиджи и Ют снова захихикали и я, повернувшись к ним, сделал страшное лицо, Аделька, присоединившийся к нам, скрывая улыбку, задрал нос и отвернулся в сторòну.

Машка, сидевшая рядом с нашей импровизированной школой и внимательно наблюдавшая за происходящим, скептически тряхнула головой. Вот, даже животинка, похоже как, считать научилась. (А ничего удивительного, волки, например, могут считать до пяти, а Машка у нас кошка продвинутая).

— Эльфи, золотой мой, туда посмотри, — я ткнул пальцем в сторòну пещеры, где над входом, за неимением места по сторòнам, была вырезана в камне таблица умножения.

— Читай мне блок семёрки, — выдал я задание омеге.

— Семь, умноженное на один — семь, семь, умноженное на два — четырнадцать, семь, умноженное на три — двадцать один…, - начал читать омега скучным тоскливым голосом, скроив мученическую моську.

Оно конечно, гормоны кроют его во все поля, худощавое тельце стало округляться, попка, ранее бывшая примерно одной ширины с плечами стала шире — организм омеги начал готовиться к предстоящим родам, хотя живота всё ещё нет. Но — это не повод отключать голову. Тем более, что и раньше она была не сильна в работе.

— Ну а мы с вами, ребятки, сегодня рассмотрим соотношение сторòн в прямоугольном треугольнике, — начал я подбираться в самой знаменитой геометрической теореме… Все разговоры и занятия, естественно, на русском…

После перекуса, я обычно, проверив всех мелких на предмет туалетных дел, отбывал в горы — искать дорогу дальше на юг, собирать дрова и охотиться на встречающихся здесь по долинам горных баранов — архаров. Холодильника у нас нет — поэтому мясо нужно всегда свежее.

* * *

А попали мы сюда так.

Через пару дней после моего прощания с Дитричем, я перетащил всех своих попутчиков — Сиджи, Юта и Адельку в овраг. Всё заказанное уже давно было принесено в дом, примерено, разложено по лавкам, кое-что запаковано в сундук. Соль, топлёное сало, специи, чай, сахар, уксус для дичины, вяленое мясо, сухие колбасы, крупа (гречка, рис, чищеный овёс) и мука, сухофрукты, печёный хлеб на первое время, походная посуда, фляги с водой, одёжка на шестерых, деньги, драгоценности, бесценное вино Шиарре, кулинарная книга Хени и Дибо и выпрошенная у Штайна и Элка книжка по этикету — перечень забираемых вещей большой. Я уже пытался укладывать сундук — помещается почти всё, но потолкать плотнее придётся.

За день до вылета, я привязал набитый сундук к нашему летательному аппарату, рассадил всех так, как это и должно быть и сделал пробный полёт. Ну что я скажу… Лететь можно, но инерция большая — спору нет. Утомления или такого, как в первый раз, когда я еле-еле поднял всю эту конструкцию в воздух, тоже нет. Но на скорости устойчивость слабовата. Надо дорабатывать нашу летающую лавку. По размышлении я прикрепил снизу, под упорами для ног небольшие крылья, примерно по метру длиной в каждую сторòну и шириной в доску из которой они были вырезаны (примерно пяди три). Всего крыльев было четыре — два спереди и два сзади, а также я счёл за нужное приляпать на сиденья по невысокой спинке, каждому (включая меня) из четырёх пассажиров. Остойчивость получившегося в результате летательного аппарата меня удовлетворила.

День я потратил на перебор посуды и вещей, остающихся в доме. Разломал лабаз и на освободившейся площадке пирокинезом прожёг рунный сигнальный круг — если вернусь сюда, с воздуха увижу издалека — он светится в энергетическом зрении. Шатёр и стойки увязаны на ЛА-1, и вот, последняя ночь в доме. Вечером я, грея воду, перемыл всех гостей в нашем корыте, мы с Эльфи, напоследок понежились в тёплой воде вдвоём. А перед этим я, морщась от неприятного ноющего ощущения в коже головы, под ужаснувшееся ах Эльфи, телекинезом обрезал свои космы. Вообще постригся под армейский ёжик — волосы на длину толщины пальца и без всяких чёлочек и прочего.

— Оме, — со слезами на глазах смотрел на меня Эльфи, — как же вы! Вам нельзя без волос. И некрасиво совсем…

— Зато удобно, — провёл я ладонью по приятному мягкому седому ёжику.

А что? Головка у Ульриха ровненькая, кругленькая, ушки не торчат. Форси лысым — не хочу.

Пук обрезанных толстенных почти метровых волос я сжёг пирокинезом, сразу наполнив овраг запахом горелой шерсти.

Новые отрастут — почти не заметишь когда.

И ещё я со дня на день ждал провала во сне в демонический домен — каждый оборот влечёт за собой встречу с этими существами. Но его всё не было и не было. Хотя… я стал замечать, что время, проходившее между оборотом и попаданием в домен увеличивается. Понемногу, но факт налицо.

Спать улеглись — Машка, традиционно на печке, я с Эльфи на топчане, а для Сиджи, Юта и Адельки мы собрали ещё один топчан, для чего пришлось напластать досок из остатков комлей. Дети спали справа от входа, там, где у нас была вешалка для одежды.

Утром перекусили, обрядили Машку в заранее пошитую для неё из мягких кожаных ремешков шлейку (кошку пришлось уговаривать), прибрались за собой, по русскому обычаю присели на дорожку. Я телекинезом прикрыл дом на засов изнутри, на окна деревянными шпильками были нашиты дощатые щиты. Всё, выдвигаемся…

Вершины деревьев ушли вниз. По эмпатии пришёл страх от Эльфи и Адельки, сидевшего в самом конце сооружения. Сиджи