Беда - Никки Мэй

— Комбинезон. Это же очевидно, — сказала Изобель, открывая дверь в кафе.

— Ты уверена? Оранжевый впрямь хит сезона?

Оказалось, что Изобель много знает о комбинезонах. Кажется, это и правда чудесный наряд, если не брать в расчет проблему с туалетом.

— Он не сможет рук от тебя оторвать, — сказала Изобель под конец своей речи.

— Не говори глупостей. Я просто хочу выглядеть как современный человек, на которого можно положиться. А еще чтобы меня воспринимали всерьез. — Это была правда. В основном правда.

— Просто представь, что это пляжный костюм, который стоит только надеть — и ты становишься смелее. Но при этом ты не рискуешь сверкать трусиками, как Сими. И знаешь, что самое классное? Правильно подобранный комбинезон прибавит тебе роста и скроет пару кило. Замечательная вещь, ты визуально вытянешься!

— Уговорила! — Бу взглянула на Изобель. Она выглядела такой самоуверенной. Может, правильно подобранная одежда действительно изменит ее самооценку? — Но у меня нет комбинезонов. Может, лучше платье, которое я носила на прошлой неделе? Помнишь, такое темно-серое?

— Бу, нам нужно поменять гардероб, — сказала Изобель и достала свой планшет. — У тебя восьмой размер?

— Десятый. А может, и двенадцатый…

— Не удивлена, что ты носишь такие бесформенные тряпки. Размер не твой. И это точно не двенадцатый. У тебя прекрасная фигура, хватит ее прятать! И перестань покупать дешевое барахло. Не обижайся, но ты получаешь то, за что платишь. Возьми нам кофе, а я пока поищу.

Когда Бу вернулась к Изобель, та уже добавила в корзину три комбинезона.

— Лучше заказать несколько, чтобы потом выбрать один. Отправь мне потом фото. Обожаю создавать новые образы! — Изобель вернулась на предыдущую страницу. — О боже, нет, в этом ты будешь похожа на охотника за привидениями… А вот это шикарный комбинезон, но я не уверена, что ты уже готова носить тигровый принт.

Те комбинезоны, которые она одобрила, для Бу выглядели одинаково. Но Изобель просто отмахнулась.

— Если не понравится, отошлешь обратно, — сказала она, когда Бу наотрез отказалась от комбинезона с открытой спиной. — Ты можешь надеть его и на официальную встречу, и носить как повседневный наряд — он всегда будет в моде. Главное, помни, что ты женщина. Сексуальная женщина. Разожги его страсть жгучим нарядом! — Изобель рассмеялась.

— Сомневаюсь, что Дидье обратит внимание…

— А я не о Дидье говорила, — подмигнула подруга. — И вообще, как вышло, что ты связалась со своим муженьком? Такая шикарная женщина! Могла бы покорить кого угодно.

Бу сделала вид, что не услышала, — она удаляла из корзины два самых экстремальных варианта: один был слишком пошлый, а другой стоил целых четыреста фунтов.

После того как они купили необходимое, разговор зашел о вечеринке Софии. Изобель попросила, чтобы Бу прислала ей фотографии дочери. Это нужно для торта, но зачем именно — сюрприз.

— Как там Ронке, все хорошо? — невзначай поинтересовалась подруга.

— Ну да. А почему ты спрашиваешь? — Бу озадачило, что Изобель так резко поменяла тему разговора.

— Я писала ей несколько раз, предлагала встретиться — так хочется узнать ее получше. Но она постоянно занята. Страшно переживаю: вдруг я ей не нравлюсь. Кажется, в прошлый раз она расстроилась.

— Дело не в тебе, — сказала Бу и поежилась. — Скорее всего, это я виновата, потому что начала про отца… Ее отец умер, когда она была маленькая. Ронке никак не может оправиться.

— Правда? Какой он был?

— Без понятия. Я знаю о нем не больше, чем о своем. Но Ронке считает, что он был прекрасным отцом.

— Ничего подобного, — пробормотала Изобель.

— Что? — Бу заинтересованно наклонила голову.

— Да так, — отмахнулась Изобель. — Твоя мама рассказывала тебе что-нибудь про отца?

— Было дело. Когда рассказывала мне про пестики и тычинки.

— И что она сказала?

— Да ничего интересного, — пробормотала Бу, потянулась, закинув руки назад, и посмотрела в сторону выхода. Она начала про отцов, только чтобы поддержать разговор. Нельзя же заявить Изобель, что Ронке считает ее странной и навязчивой.

— Нет, это неправда. Я хочу знать все.

— Ну ладно, — сдалась Бу. — Мама переехала в Лондон, когда ей было девятнадцать. Она нашла работу в каком-то шикарном отеле, на ресепшен. И как только в этом прекрасном отеле появился холеный нигериец, он просто поразил ее своими деньгами. На первое свидание отвез ее в Париж. На второе — подарил золотой браслет. Она была наивной, думала, что это настоящая любовь. Он поселил ее в квартире в Финчли, и вскоре мама забеременела. Он побыл с ней несколько месяцев — успел дать мне имя, но при этом не дождался моего рождения.

— Это он назвал тебя Бу?

— Букола. Он сказал, что так звали его маму. Наверное, снова соврал.

— Мне кажется, это милое имя.

— А мне — нет, — сказала Бу. Она ненавидела свое имя. Оно напоминало ей об отце, об этом аферисте!

— Жаль твою маму, — сказала Изобель. — Ей, наверное, было очень тяжело.

Бу пожала плечами.

— Она вернулась в Пикеринг[67] и познакомилась там с Терри, моим отчимом. Мне было четыре. Через год они поженились. Мама счастлива. И я счастлива. Все сложилось хорошо.

— Да, так и есть, — согласилась Изобель.

Бу почувствовала облегчение, когда увидела, что Изобель ее поняла.

— Мама таких глупостей натворила. Она думала, случилось что-то ужасное. Даже поехала допытываться в представительство Нигерии. Там над ней только посмеялись и сказали, что у отца вообще-то дома жена.

— И ты никогда не пыталась его найти? — Изобель беспокойно наморщила лоб.

— А зачем? Как говорит Ронке, один африканец из четырех — нигериец. Это все равно что искать иголку в стоге сена. Да и вообще, не хочу я с ним связываться.

— А как твоя девичья фамилия?

— Уайт.

— Нет, фамилия твоего отца.

— А, Бабангари. Деле Бабангари, — сказала Бу, поерзала и снова посмотрела в сторону двери. Она понимала: Изобель пытается ее поддержать, но тема ей уже надоела и показалось, что на нее начали давить. — Может, о чем-нибудь другом поговорим? Он мне не отец. Он мне никто.

— Ты права, — согласилась Изобель и ласково положила ладонь на руку Бу. — Он тебе никто. Когда у тебя день рождения?

— В августе. Почему ты спрашиваешь?

— Я же говорю: хочу знать все! — Изобель убрала руку и переплела пальцы. — Ты, получается, на четыре месяца старше меня.

Бу рассмеялась.

— Почти твоя тетя.

На следующий день, пока Бу всячески пыталась убедить Софию, что кабачки не ядовиты, ей доставили огромную коробку. Бу разнервничалась. Можно ли вшить в ткань одежды чувство уверенности? Она