Сны с чёрного хода 2 - Алексей Небоходов

самого детства мне казалось, что знание – это единственное, что делает человека свободным. Не деньги, не положение, не связи – только способность понимать, осознавать, мыслить.

Он говорил спокойно, но в его голосе слышалось что—то глубже простого рассуждения.

– Я всегда был осторожен. Меня учили, что за ошибки приходится платить слишком высокую цену.

Лия слушала его, ощущая, как напряжение между ними приобретает другой оттенок. Это было больше простой беседы.

– Но что, если осторожность тоже имеет свою цену?

Александр повернулся к ней.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, – Лия немного пожала плечами, – если вы всегда выбирали правильный путь, если избегали риска… что, если вы что—то упустили?

Он замолчал. Они медленно шли вдоль бульвара, пока ветер осторожно раскачивал ветви деревьев.

– Иногда я думаю об этом, – наконец сказал Александр, и в его голосе было что—то странное – не сожаление, а скорее… принятие. – Иногда мне кажется, что, если бы я позволял себе делать шаги в сторону, а не только вперёд, всё было бы иначе.

Он посмотрел на неё, и Лия улыбнулась.

– Но теперь вы сделали шаг.

Он не ответил, но в темноте ночи она заметила, как его рука едва заметно коснулась её пальцев. Это движение было почти невесомым, но Лия почувствовала его так же отчётливо, как если бы он крепко взял её за руку.

Она не убрала ладонь.

Александр тоже не отстранился.

И в этот момент она поняла: здесь, в этой прогулке, в этих словах, в этом случайном прикосновении, она действительно изменила ход истории.

Лия замерла на месте, её взгляд остановился на нём, будто пытаясь уловить мельчайшие изменения в выражении лица, прочитать в глазах то, что он, возможно, не осмеливался произнести вслух. – на того самого Александра, которого столько лет знала только издалека, которого изучала в его сдержанных жестах, холодных взглядах, в голосе, в котором никогда не звучало ничего, кроме строгости и интеллекта. Но сейчас он был другим. В мягком свете фонарей исчезла привычная маска преподавателя, его взгляд больше не был отстранённым, а движения – размеренными и выверенными. Он выглядел так, словно впервые позволил себе быть просто мужчиной, а не наставником, фигурой, застывшей в строгих рамках своей собственной морали.

Его рука всё ещё не отпускала её пальцы, их ладони были едва соединены, но в этом случайном касании было больше, чем во всех годах молчаливого наблюдения друг за другом. Лия чувствовала жар его кожи, слышала его дыхание, улавливала мельчайшие изменения в выражении его лица.

Тело Александра было напряжено, плечи застыли в неуловимом движении, а губы слегка приоткрылись, словно он собирался что—то сказать, но вдруг передумал, так и не найдя нужных слов.

Лия осознавала, что этот момент был совершенно новым, неожиданным, никогда прежде не случавшимся. Теперь всё зависело от неё, от её решительности, от готовности сделать шаг вперёд, разрушив барьеры прошлого.

Ей не нужно было размышлять. Она сделала шаг вперёд, смело, уверенно, как будто все эти годы существовали только для того, чтобы привести её к этой секунде. Её пальцы мягко коснулись его лица, изучая рельеф скул, уголки губ, лёгкую тень щетины на его подбородке.

Александр замер. Лия чувствовала, как в его теле борются противоречивые желания – удержаться, остановить её, отступить… но вместо этого он просто смотрел на неё, не двигаясь, не отстраняясь.

И она поцеловала его.

Это не было случайным прикосновением или мгновенным порывом. Это был осознанный, уверенный шаг женщины, которая больше не желает быть пленницей прошлого и не позволит времени снова выскользнуть сквозь пальцы.

Она почувствовала, как его дыхание сбилось, как его пальцы крепче сжали её ладонь, а затем…

Он ответил. Сначала медленно, осторожно, но в следующую секунду напряжение, сдерживавшее его, исчезло, и он притянул её ближе. Поцелуй стал глубже. Это было не что—то новое – это было нечто давно запретное, но наконец сорвавшееся с цепи.

Его рука скользнула по её спине, прижимая к себе, ладонь легла на затылок, удерживая её, как будто он боялся, что, если отпустит – всё исчезнет, растворится, превратится в ещё один сон.

Но всё происходящее ощущалось до невозможности реальным, наполненным живым жаром, проникающим в каждый нерв, в каждую клеточку её тела. Это было не просто прикосновение, а что—то гораздо более глубокое, то, что не оставляло сомнений – между ними возникла та искра, которую уже невозможно было игнорировать или заглушить.

Он сделал шаг назад, будто хотел взять под контроль происходящее, но девушка не позволила. Она не отпустила его, следуя за ним, отвечая на каждое его движение, каждый вздох.

– Лия… – выдохнул он, едва отстранившись, его голос был хриплым, низким, непривычным.

Студентка открыла глаза, встретившись с ним взглядом. Там, в этих глубоких, напряжённых глазах, был страх.

Это был не страх перед ошибкой, не тревога перед возможными последствиями. Это было иное, более глубокое осознание: точка невозврата была пройдена, и теперь назад дороги уже не существовало.

– Нам… – он запнулся, провёл языком по губам, словно пробуя её вкус, не веря, что всё это действительно произошло. – Нам не стоит…

Но его голос звучал неуверенно, в нём не было твёрдости, которая могла бы убедить их обоих в правильности отступления. Он понимал, что граница между дозволенным и запретным уже пересечена, что слова предостережения теперь звучали запоздало и не могли ничего изменить. И всё же внутри него продолжалась борьба, попытка найти опору в принципах, которые раньше казались нерушимыми.

– Александр, – она улыбнулась, проводя пальцами по его лицу. – Разве вы этого не хотели?

Он прикрыл глаза, и Лия видела, как его грудь вздымается в глубоком вдохе. Александр хотел этого с самого начала, этот огонь жил в нём, тихий, сдержанный, но неизменно присутствующий. Всегда хотел, но привычка держать себя в рамках, загонять чувства в глубину сознания, не позволяла ему переступить через установленные самим собой границы.

Он открыл глаза, снова посмотрел на неё. Его пальцы мягко прошлись по её запястью, по руке, затем он крепко взял её ладонь в свою.

– Поехали ко мне, – тихо сказал он, почти шёпотом, словно проверяя, осмелится ли он произнести это вслух.

Лия не сомневалась в своём выборе. Она твёрдо кивнула, ощущая, как мгновение вокруг них наполняется необратимостью. В глубине души она осознавала, что этот шаг и её ответ окончательно изменят ход событий, стирая границы между тем, что было, и тем, что теперь станет её новой реальностью.

Александр открыл дверь, и Лия, перешагнув порог, невольно замедлила ход. Его квартира оказалась именно