Поэма о Шанъян. Том 1–2 - Мэй Юйчжэ

Сердце мое замирало от страха, я вся неосознанно сжалась, как вдруг кто-то схватил меня за руку. Это был Хэлань Чжэнь – он тоже был одет как северный варвар.

– Это проститутки. Их продали в Ниншо, чтобы они обслуживали солдат.

Я ужаснулась его словам.

– Садись в повозку и не дай им тебя отхлестать. – Он слабо улыбнулся и повел меня к повозке.

Когда повозка с зашторенными окнами тронулась, я прижалась к стене, вслушиваясь в стук конских копыт, в голове вспышками молний проносились тысячи мыслей.

Оказывается, они притворились торговцами и переодели меня в проститутку, чтобы проникнуть в Ниншо. Обычно проституток отправляли вместе с запасами провианта и фуража. Такой груз мог беспрепятственно проходить через заставы – для этого не нужно было предоставлять верительную бирку, которую можно получить только в военном министерстве. Поставка необходимых ресурсов, да еще и с проститутками – как еще безопаснее можно было проникнуть в Ниншо?

Совсем скоро мне предстояла встреча с Сяо Ци.

Сяо Ци – мой муж, главнокомандующий сильнейшего войска Поднебесной – сможет ли он меня спасти? Я закрыла лицо и горько засмеялась.

– Что смешного?

Хэлань Чжэнь приподнял мое лицо за подбородок, голос его на удивление оказался тихим и даже нежным. Я отвернулась, не желая смотреть на него.

– Разве ты не радуешься возможности наконец воссоединиться со своим мужем?

Он погладил мое лицо холодными пальцами – я мелко задрожала, но так ничего ему и не ответила. Больше он ничего не сказал, только спокойно смотрел на меня.

Вдруг повозку резко тряхнуло, отчего меня подбросило вперед и я ударилась о стенку. Хэлань Чжэнь потянулся, чтобы помочь мне. Я отшатнулась, избегая его прикосновений.

– Неужели я настолько тебе противен? – Он смотрел на меня и горько улыбался. – Не ты ли мне сказала, что в этом нет ничего плохого? В тот день я был так счастлив услышать от тебя эти слова… Я не ожидал, что первой, кто скажет эти слова после моей матери, будешь ты.

Для меня в этих словах не было ничего особенного, но почему они были так важны для него?

Он снова слабо улыбнулся и пробормотал:

– Раньше, чтобы я ни говорил, чтобы я ни делал, все смеялись надо мной или кричали на меня. Если кто-то бил меня, а я отвечал – виноват был только я. А потом мама обнимала меня и говорила: «Чжэнь-эр, ты не сделал ничего плохого…»

Не понимаю, почему он вдруг решил заговорить о прошлом, но я слушала его, и от его слов мне стало немного грустно.

Он смотрел словно в никуда и продолжил:

– В тот день, когда ты сказала это… я подумал о своей матери… подумал, что это она мне говорит…

Я тихо спросила:

– Твоя матушка знает, чем ты сейчас занимаешься?

Он напрягся и холодно ответил:

– Она давно мертва.

Я не знала, что ответить, и просто молча опустила взгляд.

– Она всегда называла меня Чжэнь-эр, – произнес он, а затем спросил: – А тебя как мать называла?

– А-У, – честно ответила я, пусть и не желая, чтобы он знал об этом.

Он улыбнулся, чуть приподняв густые брови, и дымка в его глазах сменилась чистотой родниковых вод.

– А-У, А-У. – Он дважды просмаковал мое имя так тепло и нежно. – Очень приятно звучит.

Я не понимала, как отличить сидящего передо мной человека от злого и раздражительного молодого господина, коим и был настоящий Хэлань Чжэнь.

В повозке были только я и Хэлань Чжэнь. Вел ее крупный мужчина с бородой. Позади ехало еще несколько повозок.

Когда мы останавливались возле почтовых станций [81] немного отдохнуть, я помогала кормить лошадей. Сяое тоже переоделась в проститутку и не отходила от меня ни на шаг. Вела я себя предельно осторожно, но никак не могла найти удобный момент, чтобы позвать на помощь, не говоря уже о том, чтобы сбежать.

Чем дальше мы продвигались на север, тем ближе был город Ниншо. Я очень часто смотрела на это место на императорских картах. Но никогда не думала, что впервые ступлю на эти земли в таком положении.

Этот стратегически важный город раньше носил не такое название.

Генерал Ниншо Сяо Ци именно на этих землях нанес сокрушительное поражение туцзюэ, положив конец многолетней войне на северной границе, благодаря чему прославился на весь север. В качестве награды за столь исключительную заслугу и беспримерный подвиг этот город переименовали в честь генерала.

Жители этого города пролили слишком много кровавых слез. Теперь Сяо Ци, главнокомандующий сорокатысячным войском, держал под своим началом гарнизон в Ниншо, благодаря чему северная граница долгие годы оставалась неприступной. Ниншо – город, который не смогли отвоевать лучшие кавалеристы туцзюэ, стал логовом тигра, в которое собрался бесстрашно наведаться Хэлань Чжэнь с жалкой кучкой людей.

Что же он задумал в качестве отмщения? Какой зловещий заговор вынашивал? Чем ближе мы подбирались к Ниншо, тем тревожнее мне становилось. Меня пугала неизвестность – с чем я столкнусь, когда ступлю на эти земли? При каких обстоятельствах я встречусь с Сяо Ци? Как он отреагирует на мое появление? А как на заговор хэланьцев?

До Ниншо оставалось полдня пути. С наступлением ночи путь через горы наводнил густой туман, лошади с тяжелыми повозками за собой двигались неохотно. Пришлось сделать привал на почтовой станции Чанфэн.

Как только мы покинули повозку, Сяое отвела меня в комнату на постоялом дворе, она следила за каждым моим шагом. Эти дни я была послушна и молчалива, не сопротивлялась и даже иногда была нежна с Хэлань Чжэнем. Возможно, именно благодаря моему послушанию Хэлань Чжэнь теперь не так раздражался на меня и даже был ко мне внимателен. Чего не скажешь о Сяое – при любой удобной возможности она обязательно бросала в мою сторону несколько резких слов. Я подозревала, что она была влюблена в Хэлань Чжэня.

В комнату принесли ужин – сегодня подали кашу с фаршем и душистым луком. Когда я потянулась за деревянной ложкой, Сяое быстро выбила ее у меня из рук и бросила мне пару холодных, приготовленных на пару пампушек.

– Ты заслужила только это!

Пампушки покатились по столу и упали на пол. Я взглянула на Сяое.

– Шлюха, смерти ищешь?! На что уставилась?! Еще раз посмотришь на меня, я тебе глаза вырежу!

– Хорошо! Вырезай! – Я улыбнулась. – А потом не забудь передать мои глаза твоему молодому господину. Интересно, как он тебя вознаградит за это?

Она вскочила со своего места, ее лицо и уши загорелись от ярости.