Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк

и поспешила спуститься в трактир, чтобы поблагодарить хозяйку. Только её взгляд упал на людей в зале, как Вера заметила недоброе. Один мужчина наставлял пистоль на хозяйку, другой искал что-то по шкафам, а третий, видно было, занимался обыском на кухне... – Стой, детка, – в страхе застыл на лестнице Матвей и чувствовал, что не успеет спуститься, чтобы защитить Веру. Она была уже внизу и... уже под прицелом другого мужчины... – Деньги, и быстро! – восклицал на немецком и с усмешкой приближался тот к ней, чтобы схватить. В тот же момент с верхнего этажа прибежал со своим спутником и Мартин, наставив пистоль на воров. Он по всему виду был наспех одет, словно спешил скорее сразиться с нападающими. В момент, как только один из воров схватил Веру, Мартин выстрелил в него, а Вера добавила ещё и своими кулаками. Сама не ожидала от себя такого всплеска ярости: чтобы защитить и себя, и остальных, она не останавливалась бить раненого. Прозвучавшие вокруг выстрелы заставили воров скорее сдаться, и хозяева вместе с Мартином, его товарищем и Матвеем привязали их тугими верёвками к стульям... – Всё, детка, вот и зло, а я предупреждал, – с ещё большим беспокойством сказал Матвей, когда Мартин отвёл успокаивающуюся Веру от раненого. – Я сама их могу победить, – поражалась Вера через боль в руках. Они болели, душа и тело дрожали, но Вера радовалась, что смогла найти силы показать себя: – Я смогла, Матвеюшка! Я могу тоже защищаться! – смеялась она. – Вы смелая! – улыбался Мартин рядом, искренне восхищаясь Верой.

– Благодарю, господин Лаукхуф, – радостно поклонилась Вера, не зная, что он сказал, но чувствуя, что доброе, и они все вместе засмеялись, как и хозяева двора.

Только прощание с Верой и её недоверчивым спутником что для Мартина, что для хозяев оказалось немного трудным, но все прекрасно знали: так надо, и пусть эта встреча была единственной в их жизни, но она несла тот свет, который сохранится навсегда... Тот свет, который подарил веру и силу жить и... нести добро всем: есть добрые люди на свете, есть...

40

Глава 40

– Мы приближаемся! – с восторгом кричала Вера, пока конь нёс её через снежные поля, а рядом следовал верхом Матвей.

Они радовались тому, что снега выпало немного, что погода не была строгой до сих пор, и грела надежда, что путешествие заканчивается. Они смотрели на показавшиеся крыши домов и башни церквей. Уже который день мчались по дорогам Голландии и восхищались необычностью построений. Люди, которых встречали на постоялых дворах или почтовых станциях, говорили то на своём языке, то на французском и были невероятно дружелюбны. Настолько тёплыми казались Вере приёмы иностранцев здесь, что даже без знания языка могли понимать друг друга и смеяться, как забавно подобное общение... – Это и есть тот знаменитый Гарлем*? – чуть притормозив коня, вопросил Матвей, и Вера стала так же медленно ехать возле: – Да, – улыбнулась она и перекрестилась. – Как моя дорогая Оделия узнала, откуда Фредерик, с какого города да как фамилия его, всё мне рассказала. Иначе бы не смогла бы я его найти. – Может быть, вернулся бы он. Уж столько нежности было в его глазах, столько грусти, когда уходил от тебя, – вспоминал Матвей. – Да, ты говоришь мне это уже не раз. Потому и решилась я уехать следом, – стала говорить тише Вера и задумалась. – Так волнуюсь я теперь. Что я скажу ему? – Что это ты вдруг растерялась? – удивился Матвей. – Мы почти приехали уж. Я так вот устал от каждодневной скачки. – Не каждый день, – улыбнулась робко Вера. – Но и я устала... Они приблизились к очередному голландскому городу. То был Гарлем. И он тоже удивлял старинными постройками, своим характером жизни, кажущимся Вере необъяснимым, каким-то сказочным. Она знала и рассказала сразу Матвею, что об этом городе многие в мире знают. Ведь именно здесь есть прекрасные цветы, а гарлемские капли славятся всеобщим употреблением при многих болезнях...

Остановившись прямо у первого трактира, чтобы поесть, Вера и Матвей устроились за один из столиков. К ним тут же подошёл сам хозяин и что-то сказал на французском. Объяснив про еду, Вера и Матвей были уверены, что их накормят, что всё будет замечательно, и тут Вера обратилась вновь к хозяину трактира, но лишь назвала имя:

– Фредерик Армоур? – Armour?! Hertog Armour? – переспросил тот и в своём блокноте что-то записал, а записку с адресом дал Вере. – Он сказал герцог? – переспросил Матвей, когда они уже обедали. – Разве? Послышалось, поди... Надеюсь, что не так он богат, конечно, – удивилась Вера и ещё больше была удивлена, когда они приехали по полученному адресу. То место оказалось за городом. Красивое каменное здание, похожее на замок, виднелось за толстыми металлическими прутьями ворот. Глядя и восхищаясь то заснеженным садом перед замком, то высокими воротами, узоры на которых привлекали к себе внимание, Вера почувствовала страх: – Боюсь, нас не так поняли и дали не тот адрес. – Почему же? Коли герцог он, то здесь живёт, – не сомневался Матвей, но Вера не верила: – Нет. Я думала, он простой... Нет... Он же путешественник... – Давай же всё же спросим, здесь ли сей господин, а там и решим дальше? – предложил Матвей, только Вера пятилась и снова села на коня:

– Зачем я приехала? Что я скажу?... Нет... Что-то я не так сделала.

– Вот тебе на, стемнеет уж скоро, а она на попятную, – всплеснул руками Матвей и заметил, как к ним из замка кто-то приближается по расчищенной от снега тропе...

* – Гарлем – ныне Хаарлем

41

Глава 41

С трудом оставив Россию, Фредерик спешил вернуться домой, в свой дом, который приобрёл пять лет назад. Выучившись в Голландии, он решил остаться в городе, завоевавшем его душу. Дом, который там продавался, сразу покорил сердце, только теперь возвращаться сюда не было желания.

Сколько путешествовал Фредерик раннее, сколько возвращался, такого, как сейчас, не было. В России, посещать которую не было и в планах, но пришлось, осталось что-то, без чего жить уже не представлялось. Фредерик знал: забыть и дальше быть без Веры, без этой прекрасной