Любовь по-немецки - Мара Дорст

Существовало только одно настоящее препятствие – это Карстен. Я не представляла, как я смогу покинуть его. С одной стороны, жизнь рядом с моим мужем стала для меня невыносимой, с другой стороны, я не могла оторваться от моего любимого.

Мои сомнения по поводу бегства мне помог решить дневной визит Карстена. Мой муж давно уже высказывал мне претензии, что я сплю в пижаме, поэтому у него якобы никак не получается секса со мной. Накануне у нас была очередная ссора по этому поводу, когда я заявила, что я спала и буду спать так, как мне удобно, и я вообще не хочу секса ни с кем, кроме Карстена. Я лежала, расстроенная и обессиленная ночной ссорой, в спальне с закрытыми занавесками, как вдруг хлопнула входная дверь. Лёгкий стук в двери спальни, и, не дожидаясь разрешения, ворвался Карстен. Он всегда так делал.

– Почему ты в кровати, когда на улице день? – улыбался он. Его появление было словно порыв свежего ветра в нашем унылом жилище.

Когда я видела его, мои губы сами расплывались в улыбке, и теперь мне действительно стало стыдно за то, что я, как больная, лежу в постели среди бела дня.

Мы прошли в гостиную и, разговаривая с Йенсом, Карстен подошел к компьютеру и написал на экране информацию для меня. Переводчиком на компьютере мы обычно пользовались, когда надо было сообщить что-то важное, потому что здесь перевод получался наиболее точным. Я подошла и прочитала. Карстен писал: «Пожалуйста, обещайте, что один раз в месяц вы будете иметь секс с вашим мужем. И пожалуйста, наденьте сегодня ночью красную ночную рубашку, которую он вам купил».

Ах вот оно что! Вот зачем он пришёл! Мой муж в очередной раз позвал своего друга для того, что убедить меня поступить так, как он хочет. Но того, что Карстен будет участвовать в том, чтобы заставить меня иметь секс с мужем, я никак не ожидала. Он, который писал мне в Россию «не позволяйте Йенсу прикасаться к вам, иначе мне будет больно». Я внимательно посмотрела Карстену в глаза, пытаясь понять, говорит он всерьёз или это делается только для Йенса, который сидел тут же и ожидал моего ответа. Глаза Карстена за стеклами очков были непроницаемы.

– Ты действительно хочешь этого? – спросила я в надежде, что он как-то моргнет или скрестит незаметно пальцы, давая мне понять, что это не так.

Но он ответил на полном серьезе «да» и даже кивнул для убедительности.

Я нервно отправилась курить, а вернувшись, сказала: «Окей, пусть будет так, как вы хотите».

Мой муж не мог заниматься сексом со мной. Этого не случилось ни разу за все время нашей совместной жизни, и я не очень верила, что он сам сможет соблюсти условие, которое ставит передо мной. Однако нельзя было отмести возможность того, что он начал или планировал принимать какие-то таблетки. Иначе бы вопрос не поднимался.

Предательство Карстена потрясло меня и впервые заставило меня усомниться в его любви. Когда Йенс вышел из комнаты за пивом, я спросила:

– Как ты можешь просить меня об этом?

– Но иначе Йенс не даст нам больше видеться, – ответил Карстен как ни в чем не бывало и пожал плечами.

Это происшествие окончательно убедило меня в том, что решение бежать во фрауенхаус принято мной правильно.

Вечером я отправила по электронной почте в Джобцентр заранее составленное письмо о том, что я планирую расторгнуть договор, так как моя семейная жизнь не удалась, я нахожусь под контролем и давлением со стороны моего мужа и хочу уехать из Германии навсегда.

24. Абшит

После того как я решилась отправить письмо в Джобцентр, я полагала, что дороги назад нет и мой отъезд – только вопрос времени. Как только власти получат моё письмо, мой брак с Йенсом Хаасом будет подвергнут сомнению, и я буду выселена из страны. Именно этого я и добивалась, больше не видя для себя иного выхода из той ситуации скрытого насилия, в которой я оказалась. Моя новоявленная подруга по соцсети ускорила процесс. Она дозвонилась до фрауенхаус и попросила убежища для меня. Если бы не Карстен, я бы действовала более решительно. Но мысль о том, что я потеряю его навсегда, заставляла меня колебаться. Я совсем извела себя метаниями из стороны в сторону. О Карстен, если бы ты оказал мне необходимую моральную поддержку, которую обещал в России! Но ты устранился, оставив меня наедине с моим мужем-психопатом. Я сражалась в одиночку, и я проиграла. Не понимая языка, не зная законов, я не могла обойти или предвидеть все те подводные камни, которые стояли на моём пути, и мой муж бесстыдно пользовался этим обстоятельством, постоянно дурача меня. Выплаты денег моей семье постоянно откладывались или переносились на неопределенный срок. В основе этого всегда лежали якобы уважительные причины, но в конце концов я поняла, что меня просто водят вокруг пальца. И хотя я понимала его очевидную ложь, я не могла припереть его к стенке. Все, что я могла противопоставить его лжи, – это мою ярость, мой гнев, мои слезы и самый сильный аргумент: угрозу уехать в Россию. С моим отъездом муж потерял бы все выплаты, которых он добивался через меня, и это было единственное, чем я реально могла сдерживать его манипуляции. Но именно эти угрозы сыграли для меня роковую роль в моих отношениях с Карстеном.

Мое бегство во фрауенхаус было запланировано на понедельник. Не то чтобы мне грозила реальная физическая опасность, но сотрудники «женского дома» обещали мне решить все вопросы с властями, чтобы я могла покинуть Германию безо всяких долгов перед этой страной. Кроме того, меня по-прежнему волновал вопрос, могу ли я пересечь границу без проблем со стороны пограничного контроля, так как у меня заключен договор с Джобцентром, в котором прописано, что я не могу покидать страну без утвержденного мне отпуска. Угроза штрафа за нарушение договора в 1000 евро пугала меня.

Сегодня Карстен обещал прийти. Я тщательно в деталях запланировала сценарий нашего прощального вечера. Ещё в России перед отъездом я заказала в «Аli express» коротенькое с имитацией искусственной кожи красное пальто, очень сексуальное, с погонами и лацканами. Покупая его, я мечтала о том, как буду щеголять в нем в Германии по улицам Бад Бодентайха в туфлях на высоком каблуке, и предвкушала реакцию моего возлюбленного, сраженного моей красотой наповал. Однако, когда я приехала в Бад Бодентайх, оказалось, что здесь нет такого сезона, когда можно носить лёгкие пальто или плащи. Сразу за холодами и снегом наступила жара. Весь мой гардероб из коротких платьев, юбочек, чулочков оказался бесполезным здесь. Все, что было необходимо в этом климате и в этой обстановке, – это джинсы, футболка, свитер и куртка. Ну и, конечно, кроссовки и рюкзак вместо дамской сумочки. Мне было обидно, что Карстен так и не лицезрел меня в моём суперсексуальном образе, поэтому я решила во что бы то ни стало продемонстрировать ему себя в моём «кожаном» пальто в наш прощальный вечер. В дополнение к моему образу шли красные чулки на кружевных резинках и остроносые лакированные красные туфли на каблуках, которые купил мне Йенс для домашней вечеринки.

Когда Карстен пришёл, я встретила его в обычном домашнем виде. Мы пили пиво и слушали музыку, но я все более становилась грустна, осознавая, что это, наверное, последняя встреча перед моим отъездом. Моя грусть и взгляд, полный слез, не остались незамеченными для моего возлюбленного. В конце концов он обхватил моё лицо ладонями и серьёзно спросил: «Вас ист лос, вас ист лос, Марина?» («Что