Теория гибрида - Пенн Кэссиди

как прожектор. Запах становился сильнее, а вой был таким громким, что я почти различала отдельные голоса за ним. Я остановилась посреди поляны, Фауст повторил мой шаг. Могу сказать, что он был раздражен, но это было последнее, о чем я думала в данный момент. Кроме того, раздражение, казалось, было его настройкой по умолчанию.

Деревья зашуршали, и звук глухих шагов лап по утрамбованной земле донесся до нас, пока вскоре из-за деревьев не вышли несколько темных фигур. Я уставилась прямо на них, выпрямившись и расправив плечи. Я знала, что у меня черные глаза, и предположила, что маленькое желтое колечко, которое видела, ярко светилось. Мои зубы во рту казались еще длиннее, чем раньше, а ногти превратились в когти. Это был подсознательный сдвиг, предупреждающий меня о близости опасности.

К нам направлялись три волка. Они были массивными животными, как и все оборотни, почти такими же большими, как лошадь, и мускулистыми. Двое из них были красновато-коричневого цвета с ярко-золотистыми глазами, но тот, что посередине, отличался. Я знала этого волка. Этот одноглазый, покрытый шрамами волк с пятнистой шерстью и хитрым выражением собачьей морды.

Я вспомнила день, когда сбежала из дома Ковена Ноктюрн после того, как его взорвали. Я бежала, спасая свою жизнь, по подземным туннелям, за городские стены и прямо на территорию оборотней. Я вспомнила этого волка и то, как он зарычал на меня. То, как он и его приятели окружали меня, как добычу. Если бы Август и его стая не появились точно в назначенное время, я не сомневалась, что к этому времени была бы либо мертва, либо снова в плену.

Впрочем, я только предполагала. Честно говоря, я ничего не знала об этих оборотнях. Знала, что на территориях вокруг стен города было несколько стай. Оборотней было невозможно содержать в пределах города, и они процветали на широких открытых пространствах, где они могли бродить, охотиться и жить стаей. Стая Кровавой Луны граничила со Стаей Красного Леса, а чуть южнее была Стая Ручья, но они были в основном отшельниками, и никто никогда о них не слышал.

Я не знала, к какой стае принадлежали эти оборотни, но их энергия казалась враждебной. В такие моменты я была благодарна своим обостренным чувствам, за то, что могу

ощущать энергию в воздухе и сохранять память об ароматах. Я была рада, что наконец-то получила преимущество после многих лет пребывания на самом дне пищевой цепочки.

Два красновато-коричневых волка окружили серого и, обойдя нас по бокам, остановились. Они просто присели на задние лапы и не сводили с нас глаз. Серый перевоплотился прямо у нас на глазах. Все, что я услышала, был быстрый треск костей, и внезапно перед нами предстал мужчина.

Он был… интересным, выражаясь вежливо. Не совсем уродливым, но и красавцем определенно не был. Его грязно-каштановые волосы торчали во все стороны, а лицо было измазано грязью. У него был только один глаз, а глазница другого, похоже, была зашита. Я сдержала дрожь при виде этого ужасного зрелища.

Мне хотелось взглянуть на Фауста, но инстинктивно я знала, что мне нужно поддерживать зрительный контакт с этим волком. Внезапно мне стало необходимо установить свое господство. И я знала, что из нас двоих, я была более доминирующим волком, даже если у меня не было возможности превратиться. Так или иначе, это было неизбежно. Это было то, к чему мне предстояло привыкнуть. Я бодрствовала всего один день, а уже чувствовала то, чего никогда раньше не было. Это похоже на то, как проснулась моя вторая натура, и у меня была совершенно отдельная часть, которая работала на задворках моего мозга, выкрикивая мне разные вещи. Меня затошнило от того, что все это время она хранила молчание.

Мы смотрели друг на друга почти минуту, затем он отвел глаза. Ну… его глаз. Удовлетворение поселилось во мне от его подчинения, и я не могла не почувствовать самодовольства. Также был тот факт, что он был совершенно голым после превращения, но это, казалось, не беспокоило его. Тем не менее, я могу сказать, что выше его по рангу. Возможно, в конце концов, быть парой альфы дает некоторые преимущества.

— Кто вы? — Спросила я, нарушая повисшую тишину.

Бурые волки посмотрели на одноглазого оборотня. Он просто улыбнулся, но мне не понравились вибрации, которые он излучал при этом.

— У нас есть кое-какие новости, которые, я думаю, вам было бы очень интересно услышать, мисс Харкер.

Я зашипела, и Фауст тоже. Он сделал один шаг вперед, и это хватило. Достаточно, чтобы оба бурых волка выпрямились, ощетинив шерсть. Никто не сдвинулся с места после этого небольшого проявления враждебности.

— Думаю, ты, я и все остальные в сообществе дарклингов знают, что моя фамилия не Харкер, — просто сказала я, стараясь не слишком выдавать свое раздражение. Если бы я проявила слишком много эмоций, то бы раскрыла свои карты. — Ты можешь называть меня Сиренити, и это все. Так что, думаю, я спрошу тебя еще раз. Кто ты такой?

Краем глаза заметила, как Фауст незаметно развернулся так, чтобы при необходимости легко оказаться передо мной. Господи, он вел себя странно. Надеюсь, что то, что произошло в грузовике несколько минут назад, не сделало отношения неловкими.

Кого я обманывала? Это уже было странно.

— Виктор, — сказал он наконец. — Стая Красного леса.

Я оглядела его с ног до головы.

— Что ты делаешь так далеко от своей стаи?

— Я свободный человек. Я могу делать все, что мне заблагорассудится. Так работают стаи, не так ли? Или тебе пришлось просить разрешения у своего альфы уйти сегодня?

— Ты следил за нами, — сказала я, не потрудившись вступить в его маленькую игру. — Почему?

— Как я уже говорил, у меня есть информация, которую, думаю, вам было бы очень интересно узнать.

— Тогда выкладывай, — рявкнула я. Скоро взойдет солнце, и мне хотелось вернуться на территорию Кровавой Луны как можно скорее.

— Из достоверных источников известно, что через три дня одного заключенного переведут в новое учреждение. Некая заключенная по имени… — Он повернулся и посмотрел на своих друзей, театрально делая вид, что задумался. Затем щелкнул пальцами, как будто только что вспомнил. — О да, ее зовут Локсли Ноктюрн.

Фауст бросился к оборотню. Он был размытым пятном, когда двигался, прыгнув на него и обхватив сильной рукой за шею. Мужчина даже не попытался пошевелиться. На его лице все еще была та странная ухмылка, от которой мне становилось не по себе. Фауст держал его за голову, пока коричневые