Теория гибрида - Пенн Кэссиди

Вспышка тепла разлилась у меня в животе. Я бы даже назвал это гордостью. Глядя на Сиренити сейчас, почти через два месяца после нашей первой встречи, я чувствовал, что она стала другим человеком. Эта напуганная молодая женщина, которую я так чертовски сильно жалел, превратилась в опасного хищника с проблемами размером с Нок-Сити.

Мы поехали обратно на территорию Кровавой Луны с вырубленным оборотнем в кузове грузовика. Я слышал ровное биение его сердца и знал, что он еще какое-то

время не проснется.

Ни Сиренити, ни я не произнесли ни слова на обратном пути. Нам нечего было сказать, кроме как повторить то, что произошло между нами в этом самом грузовике. Сказать, что поездка была напряженной, было бы преуменьшением. Я продолжал проигрывать ощущение ее зубов на моей коже и удовольствие от того, как ее киска терлась о мой член. Ее кожа была такой мягкой под моими ладонями, и я хотел брать ее жестко и быстро, пока не пойму, почему она сводила меня с ума.

Я все еще ощущал вкус ее крови у себя на языке и каждые несколько минут облизывал губы. Мой член все еще был твердым, и я был уверен, что так и останется, пока не смогу позже подрочить в душе. Черт возьми… Прошло чертовски много времени с тех пор, как я погружался во влажную киску. Раньше я тонул в этом, хотя бы для того, чтобы отогнать воспоминания и сосредоточиться на других вещах. Однако в последнее время единственным, к кому я мог спокойно прикасаться, был Атлас… и она.

Вернувшись в посольство, я планировал найти какую-нибудь сексуальную вампиршу из Ноктюрна, привести в свою комнату и выебать из нее все дерьмо. Я хотел выпустить всю сдерживаемую ярость, которую копил слишком долго. Я часами сидел в том баре, пока люди приходили и уходили. Несколько женщин даже пытались подойти ко мне, но я каждый раз отмахивался от них. Что-то удерживало меня, и женщины, которых я когда-то трахал до потери способности ходить, внезапно стали непривлекательными. Что-то внутри меня было сломано.

Объективно я мог понять притяжение, которое испытывали к ней другие. От Сиренити исходила какая-то тихая сила и ярость, и все мы почувствовали это с первого момента нашей встречи с ней. Я вспомнил тот первый день, когда Меррик подошел ко мне возле поместья Харкеров. Он зашел первым, чтобы познакомиться с девушкой и осмотреть дом. Я ждал у машины с ее водителем, когда Меррик вышел из парадной двери с потерянной, почти разочарованной ухмылкой на лице.

Мне не потребовалось много времени, чтобы сложить кусочки воедино. После нескольких минут наедине с ним я едва смог заставить его заткнуться из-за ее губ. За все годы, что я знал его, мне никогда так сильно не хотелось ударить своего друга. Когда она скользнула на заднее сиденье лимузина, мне показалось, что я попал под поезд. Сила этих темно-карих глаз сокрушила меня, и моя защита взлетела до небес. В этих глазах я увидел грусть, которая потрясла меня до глубины души, и те же самые призраки, которые, как я знал, витали в моих собственных. В тот день я отогнал это чувство, сказав себе, что, должно быть, ошибаюсь. В конце концов, сколько на самом деле может выстрадать избалованная дочь богатого папочки по сравнению с тем, с чем дарклинги мирятся каждый день?

— У тебя есть от меня секреты? — спросила она, когда мы остановились перед домом стаи. Входная дверь распахнулась, и оттуда вылетел Август, за ним по пятам следовал Меррик. Сиренити просто сидела там, не потрудившись выйти. Она посмотрела на меня. — Если вы, ребята, знаете что-то, чего не знаю я, вы должны сказать мне.

— Он гребаный лжец, — раздраженно процедил я. — Не позволяй Виктору залезть тебе в голову. Ты знаешь все, что известно нам. Какая, черт возьми, кому-то из нас выгода держать тебя в неведении?

Она смотрела на меня долгую минуту, даже когда Август распахнул дверь со стороны пассажирского сиденья, чуть не сорвав ее с петель. Я видел это по ее лицу — неуверенность. Она все еще не была уверена, может ли доверять мне. Иногда я тоже не был уверен. Я знал, что никогда намеренно не причинил бы ей боли, но все равно все сбивало с толку. Не уверен, как далеко мог позволить всему этому зайти, но я также не лгал ей. Виктор был полон дерьма, и он пытался как-то повлиять. Почему? Ни одной чертовой идеи.

Глава 8

Сиренити

— Не скажешь, почему в кузове моего грузовика валяется оборотень Красного леса? — Зарычал Август, вытаскивая меня из кабины.

Я не споткнулась, легко удержавшись на ногах, но как только мои ноги прочно закрепились на гравии, я вырвала руку из его тяжелой хватки и ткнула пальцем ему в лицо.

— Ты хочешь вернуться и попробовать это снова? — На секунду его глаза вызывающе вспыхнули желтым, но я не хотела этого дерьма. — Может, ты и моя пара, но ты не имеешь права так грубо обращаться со мной, иначе я тебя выпорю, понял?

Меррик фыркнул и даже не попытался скрыть это. Он провел рукой по загривку, ухмыляясь, как будто это было гребаное комедийное шоу. Глаза Августа были широко раскрыты, но он изо всех сил старался нахмуриться.

— У женщины теперь есть коготки, парень, — сказал Меррик.

— И клыки, — сказала я с усмешкой и подмигнула. Затем снова посмотрела на Августа. — И, отвечая на твой вопрос, он был тем, кто последовал за нами в лес. У Виктора было несколько довольно интересных историй, поэтому я подумала, что мы могли бы привести его сюда, чтобы он рассказал их вам. Таков протокол, верно?

Август проворчал, потирая шею сзади, пока шел к кузову грузовика, где Фауст уже склонился над Виктором, слушая его пульс. Он все еще был без сознания. Может быть, я ударила его слишком сильно, но не стану лгать и притворяться, что сожалею. Парень получил по заслугам после той засады в лесу в тот день.

— Давай занесем его внутрь, — сказал Август Фаусту, который кивнул и перекинул Виктора через плечо. Он спрыгнул с грузовика, легко приземлившись на ноги.

— Мы приведем его в дом? — Скептически спросила я. Я не была уверена, что мне это нравится.

— Не совсем, — сказал Август. — Пошли, — добавил он, кивком приглашая меня следовать.

Меррик подошел ко мне и положил руку на поясницу, когда мы входили в дом. Внутри Атлас разговаривал