Четверо за спиной - Анна Михайлова

всего произошло! Немного пугало то, как в целом круто поменялась моя жизнь. И сильно пугало то, что мне все это начинало нравиться. Унылый белый воротничок теперь ездит на коне с отрядом дружины. Живет в княжьих хоромах, накоротке с князем, его матушкой и ехидным, но обаятельным волхвом. Социальный лифт в этом мире на третьей космической скорости нес меня в неизвестность.

Ко всем окружающим я подход нашла, кроме зловредного воеводы. И чего я вообще о нем вспомнила? Столько времени жила-не тужила, никто на меня как на врага своими пронзительными глазами не зыркал. Остался бы с гарнизоном в дальней крепости – и было бы мне счастье. Иначе, когда вернется – начнется война по новой. А учитывая наши с ним непримиримые характеры - не успокоимся, пока не поубиваем друг друга. Хотя вру: вспоминала о нем, когда придумывала как убивать его буду. С особой жестокостью. За все его свинство и высокомерие. И поцелуй.

Тем временем, за окном угрожающе потемнело, грянул гром и начался настоящий потоп. Сквозь пелену дождя казалось, что у дома мечутся какие-то тени, что-то жутко завывает, и даже скребется в дверь. Стало совершенно не по себе. Хотела выйти и посмотреть кто это, но нарушать просьбу волхва не хотелось. В душу закралось беспокойство за Драгомира – где он и что с ним? А вдруг ему помощь нужна, хотя и не производит он впечатление нуждающегося в ней. Всегда уверенный. Всегда сильный. Знающий. И главное – плечо надежное, повезло мне здесь с ним. Даже подумать страшно, что бы со мной было, если бы он меня не нашел. Я могла элементарно сдохнуть от воспаления легких. Или остаться в той глухой деревне. Хотя – кем? Я же в деревенской жизни ни в зуб ногой. Нет, вот с кем мне тут повезло, это с Драгомиром.

Я подвинула кресло ближе к окну и изо все сил вглядывалась, пытаясь, сквозь пелену воды увидеть белоголовую фигуру. Внимательно прислушивалась, вдруг его голос услышу? Тогда бы точно выскочила из дому, несмотря на запрет. Мне друг важнее, даже если он потом на меня обидится за нарушение запрета и периметра.

Погода портилась все сильнее, что-то злобно стучало в стекла, завывало в трубе. Вдруг полыхнуло в печи, я вскочила, но какая-то странная сила повалила меня на спину. Что-то нависающее за моей головой, начало сдавливать мне горло. Я захрипела, пытаясь оторвать от себя странные безволосые руки с двумя локтевыми суставами на каждой. Причем самого существа не было видно, мутное полупрозрачное облако, сквозь которое проскальзывали мои руки. Я как ни старалась, никак не могла освободиться. А оно тем не менее упорно сдавливало мне шею. Я хрипела, царапалась, сучила ногами, пытаясь отползти. В глазах темнело, но в голове билась мысль, что просто так этой непонятной твари не сдамся. Не могу. Не должна. Нельзя. Я подтянула ногу, выхватила засапожный кинжал и полоснула по ненавистной конечности. Существо взвизгнуло фальцетом, оторвало на секунду руку, и я смогла сделать вздох.

В эту же секунду распахнулась дверь, Драгомир, сквозь пелену дождя сделал странный жест руками. С пальцев сорвался белый огненный шар, который с шипением врезался в тварь. Она заверещала, попыталась улизнуть в печь, но шар, проникнул в нее, начал разрастаться, пульсировать, и, наконец, с громким хлопком лопнул. Осыпающийся мелкий пепел не долетел до пола, а просто растворился в пространстве.

Я осталась лежать на полу и хваталась за поврежденное горло, заставляя себя дышать. Через боль, маленькими глотками. От пережитого на глаза навернулись предательские слезы. Мокрый до нитки волхв подлетел ко мне и сграбастал в объятья.

- Тихо, Ярушка, тихо. Все обошлось. Успел я, - он укачивал меня на коленях, как ребенка. Терпеливо пережидая, пока стихнут мои хриплые всхлипывания.

- Это что было? – шепотом, ибо нещадно саднило горло, спросила я.

- Тварь из того мира, куда я за ответами ходил. Меня задержала, а сама сюда рванула.

- Зачем?

- За тобой. Кровь твою почуяла. Очень не хочет, чтобы ты наш мир спасла. Дай-ка я горлышко посмотрю, - он чуть отодвинулся и поднес ладонь к моей шее. Волхв не прикасался, но я почувствовала прохладный щекочущий ветерок на коже, - вот так. Синяки я убрал, завтра все до конца пройдет. Сильно испугалась?

- А сам как думаешь?

- Прости. Я и подумать не мог. Дом защищен от вторжения, тварюга через огонь рискнула пойти, почти всю силу свою потеряв.

- Теперь понимаю, почему к тебе гости не ходят, - попыталась отшутиться я.

- Не поэтому. Сам не зову. Ох, намочил тебя. Я сейчас, не пугайся, - он дважды щелкнул пальцами и меня на несколько секунд окутало теплое облако. После чего одежда была полностью сухой.

- А ты? – посмотрела я на мокрого до нитки Драгомира.

- Да буду я на себя силу тратить, - он отошел к порогу и начал скидывать мокрую одежду в корзину. Только сейчас я заметила, как он бледен, с усталыми кругами под глазами, - ничего что прямо здесь разденусь? Ты меня уже в плавках видала. Надеюсь – понравилось?

- Фу, на тебя, пошляк, - со облегченным смехом хватаю запримеченный ранее рушник и начинаю вытирать оставшегося в одних боксерах мужчину. Энергично растираю голову и крепкое тело, чтобы не простыл.

- Не пугайся дождя, скоро распогодится. Ворожбу смыть надо.

- Спасибо, что спас.

- Прости, что так получилось. Поставлю дополнительную защиту. Дай мне минуту, сухое надену, - направляясь в комнату, щелкнул пальцами – в горнице разом зажглись все свечи. Вот же позер! Но не взирая ни на что горячая благодарность затопила сердце. После пережитого я не могла смотреть на него как на постороннего. Он шагнул в мой ближний круг, куда я мало кого допускала.

Переодевшись в обычную рубаху и штаны, Драгомир подбросил в печь дров и задумчиво замер, глядя на меня. Он старался удержать на губах легкую улыбку, но глаза были серьезны.

- У тебя получилось?

- Скорее да, чем нет. Но твоего пути я не увидел, или скрыт, или не определен еще. Только перепутье, выбор пути. И твой выбор. Сложный. От него будут зависеть многие и многое. Если не всё.

- В чем именно выбор?

- Туманно. Жизнь покажет.

- Это все?

- Там, куда я ходил… все очень зыбко и непостоянно. Сложно поймать конкретику. Видел, что ты от меня отдаляешься. Пытаюсь догнать, но теряю. Совсем.