Пораженные - Р. Д. Бейкер

моей крошечной квартирке раздался звонок, что Милледжвиллю нужна охрана. Загородные поселения были созданы в первые дни Эпидемии, чтобы держать людей подальше от больших городов, где у Пораженных было больше мест, где можно спрятаться, и больше возможностей для нападения. Они расширились и нуждались в большем количестве охранников. Я ухватился за этот шанс.

Вдали от города, в месте, которое, по сути, превратилось в гигантский промышленный комплекс, было лучше, бесконечно лучше. Но наблюдение за тем, как охранники сворачивают большие мотки колючей проволоки, теперь напоминает мне, что все мы по-своему просто заключенные.

Браун прав. Кажется, что степень по философии действительно играет все большую роль.

Башня obs гудит от активности, экраны горят, вампиры переговариваются друг с другом, пытаясь расшифровать все поступающие данные. В темно-синем небе сверкает молния, и я просто надеюсь, что сеть останется стабильной и электричество не пропадет. Я смотрю на некоторые показания через плечи моих коллег, и все датчики работают. Все выглядит так, как должно быть. Если кто-нибудь из тварей направится в нашу сторону, мы узнаем об этом.

Довольный, что все так, как должно быть, и не желающий больше находиться в комнате спорящих вампиров, я спускаюсь обратно по лестнице. Несколько капель дождя падают на землю, ветер усиливается, затягивая шторм над нами.

Я пересекаю двор, заворачиваю за угол и ощущаю запах Джульетты за долю секунды до того, как она врезается прямо в меня.

— Черт, извини, — я хватаю ее, чтобы не сбить с ног, и она резко вдыхает.

Ее широко раскрытые глаза устремлены на меня.

— Привет, — тихо говорит она. — Ты в порядке?

— Да, конечно, я в порядке. А ты?

Она кивает, и я понимаю, что все еще держу ее. Но я не отпускаю.

— Я проверял периметр на то, все ли датчики там, где они должны быть.

— О'кей. — Взгляд, который она бросает на меня, трудно понять, и он сведет меня с ума.

Она напугана? Испытывает облегчение? Она слегка дрожит под моими руками, и я знаю, что должен отпустить ее. Но она такая чертовски приятная, ее тепло в моих ладонях, и я не хочу сдвигаться ни на дюйм.

— Я же говорил тебе, что собираюсь обеспечить твою безопасность, не так ли? — я улыбаюсь ей сверху вниз.

— Эй!

Этот гребаный парень.

Я поднимаю глаза в тот момент, когда Джульетта слегка подпрыгивает и бросает взгляд через плечо. Ее тупой гребаный парень бросается к нам, его лицо искажено яростью. Джульетта быстро отступает от меня, опуская голову, и ярость проникает пиявками в мои кости.

— Ты в порядке, детка? — Он лает, и мне хочется выбить этот гребаный тон из его рта.

— С ней все в порядке, — говорю я.

— Я, блядь, тебя не спрашивал, — он не смотрит на меня, когда выдавливает слова сквозь стиснутые зубы, собственнически обнимая Джульетту за плечи. — Детка, ты в порядке?

Она кивает, не отрывая взгляда от земли.

— Я в порядке, мы просто разговаривали.

— Ну, тебе не нужно разговаривать с ним, поговори со мной, — его голос приторно слащавый.

— Она может разговаривать с кем захочет, приятель, — я скрещиваю руки на груди. — Если она хочет поговорить со мной, она может.

Он резко поворачивает голову в мою сторону.

— Вообще-то, согласно твоим собственным маленьким гребаным правилам, тебе не разрешается прикасаться к ней, и ты не должен брататься с нами, помнишь? — Его рот кривится в усмешке, когда голова Джульетты опускается еще ниже, и волосы полностью закрывают ее лицо. — Ты должен держаться от нее подальше, приятель. Так как насчет того, чтобы ты это сделал, а?

— Если она захочет, чтобы я держался от нее подальше, она мне скажет. Но правила? — я делаю шаг ближе к нему, и уверенность на его лице немного колеблется. — Я никогда не был тем, кто следует правилам. Так что, если ты думаешь, что какая-то гребаная бумажка помешает мне поговорить с ней, то я тебя огорчу.

— Кинг? — позади меня звучит голос Андерсона, и лицо Мэтта озаряется торжествующим восторгом. — Кинг, могу я поговорить с тобой минутку?

— Мы тебя не задерживаем, — растягивает слова Мэтт, уводя Джульетту.

Я стискиваю зубы и поворачиваюсь лицом к своему боссу, который устало смотрит на меня. Он кивает головой в сторону своего кабинета, поворачиваясь на каблуках, когда я начинаю следовать за ним.

— Закрой дверь, — говорит он, когда мы оказываемся в его кабинете, направляясь к креслу за его столом.

Он любит устраивать взбучку, не выходя из своего кожаного кресла, и я знаю, что меня ждет взбучка. Он слышал каждое слово, которое я только что сказал.

— Что-то не так, сэр? — я стараюсь говорить непринужденно.

Он сцепляет пальцы домиком перед собой и вздыхает.

— Не хочешь рассказать мне, что происходит с этой девушкой?

— Какой девушкой?

— Не играй со мной, Кинг, — Андерсон не повышает голоса, он просто выжидающе смотрит на меня. — Я задал тебе вопрос и хотел бы получить ответ.

— Ответ — ничего, — я пожимаю плечами. — Ничего не происходит.

— Угу. Поэтому Симпсон застала тебя с ней в душе?

Эти гребаные слова посылают мысленный образ прямо в мой мозг, и сейчас определенно не то гребаное время.

— Мы не принимали душ вместе. — Черт, хотел бы я, чтобы это было так. — Она чуть не упала в обморок, ее трясло, и она была в шоке. Горячий душ показался быстрым способом ей согреться.

— Верно, а тот факт, что ты обнимал ее?

Пошла ты нахуй, Симпсон, гребаная змея.

Я расправляю плечи, стискиваю челюсть, чтобы остановить любые неразумные слова, готовые сорваться с языка.

— Я поддерживал ее. Я так и сказал Симпсон. Она чуть не упала в обморок. Если бы она упала и ударилась головой…

— Кинг, я спросил, что происходит, — Андерсон облокачивается на свой стол, его брови приподняты. — Теперь я хочу, чтобы ты рассказал мне, что происходит, а не спорил о семантике. Я только что слышал, как ты говорил этому подонку, что тебе плевать на правила.

— Этот парень — личинка.

— Что? — Андерсон поднимается на ноги. — Должен сказать тебе, Кинг, это очень похоже на то, как два парня треплют перья перед самкой.

Я громко смеюсь.

— Вы думаете, я пытаюсь покрасоваться перед мешком крови, сэр?

— Послушай, сынок, то, как ты разговариваешь с тем парнем, и то, как ты сейчас разговариваешь со мной, звучит как ревность.

— Я не ревную ее к этому гребаному парню.

Ревную. Я так ревную, что не могу думать. Я так ревную, что уничтожил гребаную боксерскую грушу, воображая, что это его лицо. Мысль о том, что