Замок, жених и другие проблемы попаданки - Сусанна Ткаченко

Пока я в ужасе соображала, как бы деликатно, но твердо отбрить Верховного, чтобы не нажить себе могущественного врага, но и не попасть в ловушку его предложения, мне на выручку неожиданно пришел Янис. Его голос прозвучал низко и угрожающе:

— Синор Астров, его величество доверил подготовку синариты Миловой к Совету мне, а не вам. Попрошу не вмешиваться в учебный процесс. — И глянул на Верховного таким ледяным взглядом, что, кажется, даже иней пробежал по стенам, а от воды в бокале свело зубы.

Астров сделал театральный жест, прижимая длинные бледные пальцы к груди там, где на шелковой мантии поблескивал знак Ордена Жизнелюба.

— Даже не помышлял вставать на вашем пути, генерал Град! — с преувеличенным возмущением воскликнул Астров, но его глаза оставались холодными и расчетливыми. — Я просто навестил синариту и подбросил пищу для размышлений. Ведь содержание школы-интерната будет щедро оплачиваться Орденом. У синариты мгновенно пропадут все денежные проблемы. — Он многозначительно посмотрел на мой скромный наряд, явно намекая на мое небогатое состояние.

Янис резко выдохнул через нос, его широкие плечи напряглись под кожей формы.

— Но вместо них придут новые, — с нажимом парировал он.

Валенсия, до этого молча ковырявшая вилкой в кусочке яблочного пирога, вдруг оживилась и подняла голову.

— А разве директриса школы-интерната не должна принять сан и обет безбрачия? — уточнила она, нахмурив аккуратный носик и с недоумением глядя на Верховного большими голубыми глазами.

Лицо Астрова мгновенно помрачнело, будто на него упала тень.

— К вашему сведению, синарита Валенсия, жизнь куда объемнее, чем создание маленькой ячейки общества и возни внутри неё, — нравоучительно пробубнил он с холодной снисходительностью. — Куда увлекательнее посвятить себя тысячам детей, воспитать из них достойных личностей и по праву гордиться их достижениями...

Верховный собирался развивать свою пламенную речь дальше, но я, почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, решительно перебила этот неудачный рекламный спич.

— Простите, синор Астров, но я считаю: для того, чтобы стать действительно выдающейся директрисой школы-интерната, одних лишь сил Болтолюба и Знаниялюба недостаточно. — Я старалась, чтобы голос звучал твердо, несмотря на предательскую внутреннюю дрожь. Мои пальцы невольно сжались на ножке бокала. — Для этого нужно врожденное призвание, особый склад характера, а у меня его, к сожалению, нет. Мой талант… — сделала я небольшую паузу, — лежит совершенно в другой плоскости.

Астров наклонился вперед, его хищный взгляд загорелся любопытством.

— В какой же? — пытливо спросил он.

У меня по спине пробежали противные мурашки. Но прежде, чем я успела открыть рот, Янис, видимо, из опасений, что я выложу Верховному весь свой тщательно продуманный бизнес-план, перехватил инициативу:

— Синарите всего девятнадцать лет, — произнес он подчеркнуто медленно, словно вбивая каждое слово гвоздями, — большую часть которых она прожила в стесненном и зависимом положении. Дайте ей наконец вздохнуть полной грудью, оглядеться по сторонам и определиться. — Он подался всем телом в сторону Астрова, и его тень угрожающе увеличилась, накрывая незваного гостя. — А вздумаете давить — я не постесняюсь вызвать вас на суд Жизнелюба, и пусть он решает, кто из нас прав…

Валенсия тихонько охнула, прикрыв рот изящной ладошкой, а лицо Верховного помрачнело ещё больше — видимо, угроза была действительно серьезной и задела за живое.

Я не могла не восхищаться Янисом в этот момент. Он так горячо и самоотверженно меня защищал! Ни на секунду не задумываясь, встал за меня стеной, бесстрашно переча могущественному Верховному магу. От этого мое сердце билось так сильно, что его стук, мне казалось, слышат все. В такого мужчину просто невозможно не влюбиться — особенно когда ты привыкла всю жизнь тянуть все на своих хрупких плечах и не ждать ни от кого поддержки.

Этот нежданный и неуместный трепет в груди одновременно радовал и пугал. Я поспешила свернуть лавочку, грациозно (очень надеюсь, что именно так, потому что изо всех сил старалась) промокнула губы салфеткой и поднялась.

— Я вынуждена просить прощения за то, что оставляю вас за столом одних, — сказала, стараясь придать голосу легкие, почти непринужденные нотки и изображая виноватую улыбку, — но у меня еще очень много важных дел сегодня.

И, вежливо пожелав всем приятного аппетита, поспешно ретировалась из столовой, чувствуя на себе тяжелый взгляд Астрова. Но я ведь и не соврала — дел у меня и вправду еще целая гора. Меня ждало продолжение крайне интересного разговора с хранителем о тьмовниках и шахтах, а еще нужно было наконец как следует изучить все возможности Болтолюба, чтобы завтра не ударить в грязь лицом перед Янисом.

Не успела я переступить порог своей комнаты, как прямо из-под пушистого обновлённого ковра, покрывавшего каменный пол, вырос Лун. Его переливающаяся чешуя мерцала в свете зажжённых магических ламп, а глаза горели, как два чистейших изумруда.

— Ничего не говори! Все слышал! — зашипел он, размахивая перед собой когтистыми лапами. — Ишь чего захотел, старый хитрец! Сначала школу ему открой, а потом Орден и Семь камней к рукам приберёт, потому что наследников у тебя своих не будет! — Дракончик так разволновался, что из его ноздрей повалил легкий дымок.

Я прикрыла дверь и привалилась к косяку, чувствуя, как усталость наваливается на плечи. Собраться, Катя! Спать некогда!

— Но у него же не получится меня вынудить, да? — спросила с опаской, скидывая надоевшие туфли у порога.

Только что думала, что главная опасность позади, а теперь хранитель нагнал нового страха. Лун задумчиво почесал за ухом задней лапой.

— Не получится, — наконец ответил он, — но лучше генерала себе взять.

Я настороженно замерла, перестав разминать босые пальцы.

— В каком смысле?

— Ну… пусть он станет твоим мужем, — бесхитростно пояснил дракон и добавил, облизнувшись: — Нравится он мне. Давно такого хозяина эти стены не видали.

Я усмехнулась и прошла к дубовому столу, заваленному книгами и тетрадями. Сгребла всё, что выдал Актор, и перенесла их на широкую кровать. Плюхнулась на покрывало и сладко потянулась, зевнув украдкой.

— Ты мне лучше расскажи, отчего сделал такие большие глаза, когда прочитал про шахты? — спросила я, устраиваясь поудобнее среди подушек.

Лун легко вспорхнул ко мне на кровать:

— Так вспомнил же, что видел его! — воскликнул он