Тени Равенсхолма - Мануэлла Юрьевна Макута

— И ты хочешь сказать, что он выполняет это обещание до сих пор? Спустя столетия?

— Некоторые вампиры, в основном, древние, очень серьёзно относятся к клятвам, — ответил Виктор. — Для них это — не только вопрос чести, но и единственное, что связывает их с человечностью. Вернее, её остатками.

Он взял дочь за руку.

— Я хранил эту историю в тайне, потому что не хотел, чтобы ты чувствовала эту связь. Каждое поколение Хартов знало о клятве Валериана, но мы старались держать дистанцию. Слишком опасно быть близким к вампиру, даже такому... необычному, как он.

Элеонора задумалась, вспоминая все странные совпадения, моменты, когда она чувствовала на себе чей-то взгляд в минуты опасности.

— Получается, он всегда был рядом, — прошептала она. — Наблюдал, защищал... Даже, когда ещё не приходил к нам в университет.

— Да, — подтвердил Виктор. — И, честно говоря, несколько раз это спасло тебе жизнь. Ты помнишь аварию двенадцать лет назад? Когда машина родителей твоей одноклассницы Пегги Смит слетела с моста?

— Это был он? — ахнула Элеонора. — Я думала, что меня выбросило из машины. Мистер Смит говорил, что он отключился, а Саманта успела вытащить лишь Пэгги...

— Он вытащил тебя за секунду до того, как автомобиль ушёл под воду. И, конечно, стер память этим сволочам! — спустя столько лет он всё ещё был зол и на себя, за то, что отпустил тогда дочь, поддавшись на её уговоры, с семьёй Смит на пикник, и на эту проклятую семейку- те и не думали спасать Элеонору, переживая лишь за свои шкуры. Если бы не Валериан, она бы не выжила. Тогда Виктор на своем примере убедился, что вампиры могут быть куда человечнее, чем сами люди. Невероятных усилий стоило Себастьяну вечером того же дня оттащить Виктора от Уильяма Смита. Ещё секунда- и Виктор сломал бы приятелю шею. Но Себастьян в тот день спас их всех. Элеонору и Уильяма- от смерти, а Виктора — от убийства. Тем более, Уильям, не помнящий того, что оставил дочь друга захлёбываться водой в тонущей машине, пребывал в шоке от нападения и почти не сопротивлялся.

Виктор тяжело вздохнул.

— Мне тяжело это признавать, Элеонора, но Себастьян Валериан — не монстр, каким мы привыкли считать вампиров. В нём осталось больше человечности, чем во многих людях.

— Почему ты рассказываешь мне всё это сейчас? — спросила Элеонора.

Виктор долго смотрел на неё, словно решаясь.

— Потому что я видел, как ты смотришь на него. И как он смотрит на тебя. Потому что знаю, что витает между вами.

Элеонора почувствовала, как её сердце пропустило удар.

— Что ты имеешь в виду?

— История имеет свойство повторяться, — тихо сказал Виктор. — Элизабет. Элеонора. Даже имена похожи.

— Ты думаешь, что я...? — она не могла закончить фразу. Сразу же вспомнилась их ночь, единственная, что провели вместе. Те безграничные счастье, покой, которые она ощущала в его объятиях. Их взаимное притяжение в последнее время стало лишь сильнее. Если раньше Элеонора могла лишь украдкой им любоваться, даже не мысля о том, чтобы быть вместе, то сейчас, к стыду своему как дочери охотника, думала не о предстоящей битве, а строила планы на их совместное будущее. Странное, непонятное, но такое сладкое, манящее.

— Я думаю, что ты должна быть осторожна. Союз с вампиром — это всегда трагедия. Особенно для человека. — он осекся, слегка виновато взглянув на дочь.

— Отец, но и я ведь тоже не совсем человек. — печально сказала Элеонора. — А он....Он просто помогает нашей семье, тем более, он — мой преподаватель. — попыталась оправдаться она, заведомо понимая, что отец ни на каплю ей не поверил, с кого-то проницательностью. Девушка вдруг осознала, что отец, скорее всего, не мог не догадываться, что Себастьян проник той ночью в их дом.

— И ты не можешь перестать думать о нём, — мягко закончил Виктор. — Я знаю этот взгляд, Элеонора.

Прежде чем она успела возразить, дверь бункера открылась, и вошёл Себастьян Валериан в сопровождении Томаса Грейва. Элеонора ахнула, не веря своим глазам. Себастьян здесь, в самом сердце охотников. И никто даже не догадывается об этом. Да и во втором мужчине она почувствовала тьму- теперь, когда её дар (или проклятие?) набирал силу, она могла ощущать больше, понимать, кто перед ней.

— Совет согласился на союз, — сразу сообщил он. — Но у нас проблема посерьёзнее, чем мы думали.

Он рассказал о том, что узнал от Томаса — о портале в мир вечной тьмы, который Ульрих собирался открыть с помощью "Сердца Тьмы".

— Это катастрофа, — побледнел Виктор. — Если это- правда, и хотя бы часть этих тварей прорвётся в наш мир... Мы обречены.

— Есть способ остановить это, — сказал Себастьян. — Но потребуется жертва.

— Какая жертва? — спросила Элеонора, внезапно почувствовав смутную тревогу.

— Кровь Древнего, — ответил Томас. — Добровольно отданная. Древнего, который всё ещё помнит себя человеком.

Виктор пристально посмотрел на Валериана.

— Твоя кровь.

— Да, — просто ответил Себастьян.

— Но ведь это может убить тебя? — Элеонора подалась вперёд.

— Вероятно, — он слабо улыбнулся. — Хотя с нашим видом никогда нельзя быть уверенным до конца. — девушка поняла, что он имеет в виду Ульриха, оказавшегося невероятно живучим.

— Должен быть другой способ, — Элеонора повернулась к Томасу. — В архивах не говорится о других вариантах?

— Боюсь, что нет, — покачал головой хранитель архивов. — Тексты однозначны. Добровольная жертва Древнего — единственный способ запечатать портал.

— Тогда нужно просто не дать Ульриху открыть его, — решительно сказала Элеонора. — Уничтожить "Сердце Тьмы" до ритуала.

— На это и рассчитан наш план, — кивнул Себастьян. — Но мы должны быть готовы ко всему. Если портал начнёт открываться...

— Мы будем действовать по ситуации, — перебил его Виктор, бросив быстрый взгляд на дочь. — А сейчас нам нужно подготовиться к атаке. Охотники ждут инструкций.

Когда все вышли обсуждать план с остальными членами "Серебряного креста", Элеонора удержала Себастьяна за рукав.

— Я не позволю тебе пожертвовать собой! — тихо, но твёрдо сказала она. Сердце билось отчаянно, словно птица в клетке. Нет! Не может быть- едва обретя любовь, сразу же терять её.

Валериан посмотрел на неё с мягкой улыбкой.

— Мисс Харт, вы не можете решать за меня. — вновь перешёл на снисходильный преподавательский тон- Я живу уже более пятиста лет — достаточно долго, чтобы устать от вечности.

— Это не причина умирать, — возразила Элеонора. — Если ты устал жить, найди, ради чего стоит продолжать. — сдерживая слезы, отчаянно выдала она.

Неужели он не любит её, не ощущает того же, что она? Вампиры не умеют