Тени Равенсхолма - Мануэлла Юрьевна Макута

class="p1">— Абсолютно уверен, — твёрдо ответил Виктор. — Я сам был в плену у Ульриха, я видел тела жертв Ульриха — и людей, и вампиров. То, что он создаёт... это ужасает даже Древних.

По залу пронеслись возгласы недоумения. Вульф выругался, схлопотав ещё один предупреждающий взгляд от Александра.

Марта задумчиво кивнула:

— Полагаю, ты будешь нашим связующим звеном с ними, если мы согласимся?

— Да. Они доверяют мне.

— Почему? — внезапно спросил Сэмюэль Блэквуд.

— Потому что за меня перед ними выступил Себастьян Валериан.

— Потому что они давно спелись! — грохнул кулаком о стол Рихард Вульф- Да ещё и девчонка его с этим грязным упырем гуляет! Я против того, чтобы доверять Виктору!

— Достаточно. — прервал его глава ордена- Как я уже говорил, мы будем голосовать. Поэтому предлагаю начать, чтобы не затягивать с решением.

24. Накануне битвы

"Вампиры как и люди — разные. Кто-то более развит, кто-то продолжает влачить жалкое существование на грани с диким зверем. Также и способности, силы. Чем древнее вампир, тем он сильнее. Лучше устойчивость к воздействию солнечного света, не страшны такие древние и почти бессмысленные методы, как чеснок или вербена, а серебро не вредит созданиям тьмы, а лишь наносит временный урон, впрочем, способный помочь, если идёт открытое противостояние. Серебро способно ослабить детей тьмы настолько, что их силы сравняются с человеческими. И любой охотник должен помнить об этом.".

Виктор Харт. " Вампирские хроники.".

План атаки на убежище Ульриха был разработан совместными усилиями "Серебряного креста" и Совета Бессмертных. Мрачный лес, где скрывались древние катакомбы, предстояло окружить со всех сторон. Вампиры, благодаря своей силе и скорости, должны были первыми прорваться к центру леса, в то время как охотники, вооружённые серебряными клинками и святой водой, обеспечивали поддержку и защиту от созданий Ульриха.

— Не забывайте, — инструктировал Виктор собравшихся, — Эти твари не вампиры и не оборотни. Они нечто среднее, с непредсказуемыми способностями. Стреляйте в голову и сердце, отсекайте конечности. Не позволяйте им приблизиться — яд в их когтях смертелен для людей.

— А для вампиров? — спросил Маркус Блад.

— Вызывает временный паралич, — ответил вместо Виктора Томас Грейв. — Достаточный, чтобы они успели растерзать.

Снаружи бункера уже начинало светать. Большая часть вампиров, кроме древних, должнс были вернуться в свои убежища до восхода солнца, атаку назначили на следующую ночь.

— А что с двойником? — спросила Элеонора. — Он всё ещё где-то там с лицом моего отца. Как мы узнаем настоящего Виктора? Тем более, может, у Ульриха много таких тварей.

— Я позаботился об этом, — ответил настоящий Виктор, доставая небольшие серебряные медальоны. — Эти амулеты зачарованы. Они нагреваются в присутствии перевёртышей и двойников. Каждый из вас получит такой.

Он начал раздавать медальоны охотникам и даже некоторым вампирам, включая Себастьяна.

— Не беспокойтесь, — сказал он, заметив сомнение Валериана, — Серебра слишком мало, чтобы навредить. Но достаточно для защиты.

Когда все инструкции были даны и подготовка завершена, охотники разошлись отдыхать перед предстоящей битвой. Вампиры один за другим покидали бункер, спеша укрыться от приближающегося рассвета.

Себастьян задержался последним.

— Твоё убежище далеко отсюда? Т спросил Виктор.

— Достаточно близко, чтобы успеть, — ответил Валериан. — У меня как и у ордена есть несколько тайных убежищ по всему городу. Предосторожность, выработанная веками.

Он повернулся к Элеоноре:

— Мисс Харт, могу я поговорить с вами наедине перед уходом?

Виктор бросил проницательный взгляд на дочь, но не стал возражать, лишь кивнул и отошёл к другим охотникам.

Себастьян и Элеонора вышли в небольшую боковую комнату, служившую когда-то ризницей.

: Я хотел дать тебе кое-что, сказал вампир, доставая из внутреннего кармана небольшой флакон с тёмно-красной жидкостью. — Моя кровь. Если случится непредвиденное, если кто-то из ваших близких будет тяжело ранен — это может спасти жизнь.

Элеонора с сомнением посмотрела на флакон.

— Почему ты даёшь его мне, а не отцу?

— Потому что ты примешь его, а он — нет, — просто ответил Себастьян. — Виктор слишком горд, чтобы принять такой дар от вампира. Я уверен, что и прежнюю мою кровь он вылил или пустил на свои очередные бессмысленные эксперименты, а не употреблял так, как было нужно. Я ведь прав?

Элеонора не ответила, но ответ был и не нужен. Раны отца затягивались медленнее, чем должно было быть, если бы он послушался дочь и принял кровь Себастьяна несколько раз.

— Спасибо. Надеюсь, он не понадобится.

— Я тоже, — кивнул Валериан. О Есть ещё кое-что... - он замялся, что было совершенно нетипично для его обычно уверенного поведения. — Если я не вернусь из этой битвы, я хочу, чтобы ты знала правду. Всю правду.

— О чём?

— О Элизабет, о вашем предке Джонатане... и о том, что произошло после.

Он отвернулся, глядя на витраж с изображением святого Михаила, побеждающего дракона.

— Элизабет действительно любила нас обоих. И мы любили её. Но когда она пожертвовала собой, чтобы спасти нас от Ульриха... что-то в Джонатане сломалось. Он обвинил меня в её смерти.

— Но ты же пытался спасти её, — мягко сказала Элеонора.

— Да, но недостаточно быстро, — горько ответил Себастьян. — Ульрих был моим создателем, и часть меня... боялась его. Я колебался, и Элизабет заплатила за это своей жизнью. Их сын был спрятан в надёжном месте, с верными людьми, поэтому ваш род не прервался. Но смысл жизни Джонатана был потерян.

Он повернулся к Элеоноре, его глаза были полны древней боли.

— Он основал "Серебряный крест" не просто для защиты людей от вампиров. Изначально это был орден мести — мести Ульриху, мне и всем нам. Джонатан не желал знать, что вампиры могут быть иными, могут не приносить зла в мир. Он истреблял всех подряд, ослеплённый жаждой мести. И первыми попадались те, кто был слаб от того, что не пил человеческой крови вовсе, новообращённые, что не умели прятаться. Он не щадил и своих людей, заведомо отправляя их на смерть.

— Но ты сказал, что Джонатан взял с вас обещание защищать его потомков...Я не понимаю, как тогда...

— Это произошло позже, — кивнул Себастьян. — Через двадцать лет после смерти Элизабет. Джонатан охотился на меня, пытался убить много раз. Но однажды ночью он сам попал в ловушку Ульриха. Я спас его, и... мы наконец поговорили по-настоящему. О ней, о нашей вине, о том, что она бы не хотела, чтобы мы уничтожали друг друга.

Себастьян замолчал, погружённый в воспоминания.

— В ту ночь мы поклялись продолжить её дело — защиту невинных. Джонатан переориентировал "Серебряный крест" на борьбу с действительно опасными существами тьмы, а не со всеми вампирами подряд. А я поклялся