Жена для виконта-отступника - Елена Филимонова

— Брайди! — одернула я, и едва сдержала смех, наблюдая, как бедный парень краснее и бледнеет одновременно. — Он монах, так что прояви хоть каплю богобоязненности.

— Я еще не принес обеты, — тихо сказал Генри, но тотчас опомнился. — Ой, простите, миледи.

Только этого не хватало. Когда мы еще жили при дворе, Брайди частенько флиртовала с пажами, умудряясь при этом сохранять репутацию добропорядочной девушки, что, в общем-то не меняло сути. Моя верная компаньонка могла запросто соблазнить беднягу Генри, если он ей приглянется, а это, кажется, уже случилось.

— Только попробуй что-нибудь учудить, — пригрозила я, оттащив ее за угол. — И так проблем по горло.

Служанка в ответ захлопала глазами, напустив при этом самый, что ни на есть невинный вид.

Время до вечера тянулось издевательски медленно. Ричард обещал быть затемно, и остаток дня я готовилась к разговору, подбирала нужные слова и мысленно проигрывала возможные реакции мужа. За пять месяцев нашего брака у меня сложилось вполне четкое представление о том, что он за человек, как воспринимает те, или иные события — что злит его, что радует или же повергает в ступор. Ричард был вспыльчив и временами просто невыносим, но вместе в нем присутствовал здравый смысл. И я надеялась, что в данной ситуации разум возьмет верх над чувствами.

Мне же предстояло взять под контроль свои. Эмоции жаром клокотали в груди, стоило представить, что все это время я пребывала в неведении. Шесть месяцев. А женаты мы с Ричардом пять. То есть, эти ребята были здесь еще до моего появления. Ну, ладно, первое время он мне не доверял, что вполне оправдано, но потом… Не хотел волновать? Даже если и так, это не оправдание. Я имею право знать.

Однако, скандал ничего бы не решил, к тому же я совершенно не умею их устраивать. Кроме того, орущего и брызжущего слюной человека редко воспринимают всерьез. Хочешь взять ситуацию под контроль — в первую очередь держи под контролем себя.

ГЛАВА 19

…Ричард вернулся, когда уже подали ужин. Мы собрались в столовой, в том числе и старые-новые гости — я нарочно отдала распоряжение накрыть стол и на них, хотя Маргарет предлагала накормить беглецов в их комнатах. Ну, уж нет. Пусть Ричард видит, что я не боюсь и твердо уверена в своих решениях. Тем более, что правда на моей стороне.

И все же, когда в холле раздались знакомые шаги, а за ними не менее знакомый голос, в груди у меня что-то жалобно екнуло. Медленный вдох. Небольшой глоток вина, дабы смочить пересохшее горло. Успокойся, Элизабет, не тебе, право слово, переживать в этой ситуации.

Шаги тем временем приближались, и через несколько секунд Ричард вошел в столовую. От него пахло морозом и зимним дождем, а в растрепанных волосах еще блестели капли растаявшего снега.

Он мотнул головой, отряхиваясь от воды, посмотрел на меня и улыбнулся.

— Привет, Лиз.

Ричард хотел сказать что-то еще, но что именно, мне так и не довелось узнать, ибо миг спустя его взгляд упал на сидящих за столом мужчин. Уголки губ поползли вниз, а брови сошлись на переносице. Трудно было понять, какая из эмоций оказалась сильнее: негодование или шок. Ну, все, сейчас начнется.

— Добрый вечер, муж мой. — Я улыбнулась и жестом пригласила его за стол. — Вы как раз вовремя, виконт. Ужин только что подали.

Несколько бесконечно долгих секунд он стоял в дверях, буравя нас взглядом, и мне стоило больших усилий не отвести глаз. Не дождется. Кое-кому не помешает, наконец, узнать, каково это, когда от тебя требуют объяснений. И, надо заметить, совершенно справедливо.

— Какого дьявола здесь происходит? — Ричард швырнул плащ подоспевшему мальчишке-слуге и медленно прошел в комнату.

По очереди переводя хмурый взгляд с меня на гостей, он, как крадущийся волк, подошел к столу и сел напротив меня.

— Будь добр не богохульствовать в моем присутствии, Ричард, — скромно попросил отец Бретон.

Я усмехнулась. В моем присутствии муженек бывало позволял себе еще и не такие выражения. А еще ему нравилось, когда я ругалась в моменты близости, словно уличная девка. Эта совершенно неуместная мысль вызвала улыбку, которую мне с трудом удалось сдержать. Право слово, не место и не время.

— Кто-нибудь ответит на мой вопрос? — Ричард постукивал пальцами по крышке стола. Взгляд его оставался таким же мрачным и настороженным. Исподлобья. — Элизабет? — впервые за долгое время он назвал меня по полному имени.

Наши глаза встретились. Удивительно, но страх отступил, и я, к удивлению своему, ощутила воодушевление. А еще контроль. Попался ты, Ричард Стенсбери. Хочешь — не хочешь, а придется все объяснить.

— Я предложила нашим гостям отужинать с нами. Согласись, не слишком-то вежливо держать их в подвале.

— Мы искали тряпки для бинтов, а нашли отца Бретона и его друзей, — сообщила Анна. — Папа, почему ты их там запер?

В столовой повисла тишина. Я смотрела на Ричарда и пыталась понять, что происходит у него внутри. Вне всякого сомнения он был зол и растерян, но вряд ли по-настоящему гневался. Мне уже доводилось видеть его в моменты ярости, и это был не тот случай.

— Потому что они исповедуют старую веру. — Ричард щелкнул пальцами, веля служанке налить себе вина. — А ее сторонники сейчас вне закона, Анна. Если кто-то узнает, что они здесь, меня, скорее всего, казнят, имущество конфискуют в пользу Ордена, и остаток своей жизни ты проведешь в нищете.

Я уже даже не удивлялась такой прямолинейности. В этом был весь он. Впрочем, и Анна, несмотря на юный возраст, многое знала о жизни и не нуждалась в розовых шорах, однако, это, пожалуй, все равно чересчур.

— Если они живут в нашем доме, то какая разница, где? — Анна пожала плечами. — Их все равно найдут, если придут с обыском.

Падчерица была не по годам рассудительна — может, я действительно ошибаюсь на ее счет?

— Думаю, стоит отложить эти вопросы до завтра, — я подманила служанку и велела долить нам еще вина и подать десерт. — А сейчас давайте просто насладимся ужином и приятной компанией. И, конечно, — склонив голову, я внимательно посмотрела на Ричарда, — полагаю, что вполне справедливо требовать прояснения некоторых моментов. Вы согласны, супруг мой?

Взгляд Ричарда неожиданно потеплел. А еще в нем читалась вина. Он тяжело вздохнул и, протянув руку через стол, накрыл мою ладонь. Пальцы у него были все еще холодны после улицы.

— Прости меня, Лиз.