Жена для виконта-отступника - Елена Филимонова

В тот вечер, за столом, я узнала и историю этих людей. Отец Бретон был священником еще при короле Ортанаре, а затем его сыне Уиллеме.

— Я ничего не имею против новых традиций, — сказал отец он, — но я вырос и был воспитан в старой вере, это мои убеждения, и я останусь им верен.

— Так почему же вам просто не уехать в Тернад? — удивилась я. Мне это казалось самым разумным вариантом.

Из того, что я знала, в Тернаде их не только не трогали, но и всячески привечали.

— Я здесь родился, милая леди, — Бретон мягко улыбнулся. — И мне больно видеть, страдания моего народа. К тому же, я знал королеву Беренгарию с тех пор, когда она еще была принцессой. Она не жестокая женщина, просто попала под дурное влияние супруга и… — он скривился, — Ордена Инквизиции, так же учрежденного ее мужем.

Фактически он говорил сейчас словами Ричарда.

— А еще я верю в то, что не все потеряно, — продолжил отец Бретон

— Уж не имеете ли вы в виду принцессу Инилею, младшую сестру королевы?

— Да, да, леди Стенсбери, — подтвердил Бретон. — Именно ее.

— Да что вы все заладили с этой Инилеей! — не выдержала я. — Что вам о ней известно? И откуда вам знать, что при ней будет лучше, чем при нынешней королеве?

В столовой повисла тишина. Я видела, с каким благоговейным трепетом говорил о ней Бретон, и, возможно, он был лично с ней знаком, но сути это не меняло.

— Никто не говорит о свержении власти, упаси боги, — он покачал головой. — Я сам каждый день молюсь о здоровье Ее Величества, но вы же не станете отрицать, что ситуация накалилась до предела?

— Она накалится еще больше, если королева умрет. Страну наводнили соотечественники короля, а он только и ждет повода, чтобы развязать конфликт, и смерть Беренгарии даст ему это право.

Прежде я крайне редко говорила на подобные темы, и тем более не спорила о них с мужчинами. Эбигейл выпорола бы меня за такую дерзость. Но, удивительное дело, сейчас никто и не думал гневаться. Даже Ричард с его властными принципами, смотрел на меня с интересом и уважением. И это невероятно вдохновляло.

— Вы очень разумная женщина, леди Стенсбери, — Бретон поднял бокал. — Это опасное качество, но я уверен, вы можете скрывать его, когда сие необходимо.

— Могу, уж будьте уверены, — усмехнулась я. — И потому до сих пор жива.

Ужин кончился поздно вечером. Постояльцы разошлись по своим комнатам, и дом погрузился в тишину.

— Я взяла ключ из твоего кабинета.

— Я знаю, — Ричард снял дублет и небрежно швырнул его на софу. — Нетрудно было догадаться.

— Ты сердишься на меня? — Мне не хотелось, чтобы между нами оставалась хоть малейшая недосказанность.

— Нет. — Он лег в постель и натянул на себя одеяло. — Но я бы предпочел, чтобы их присутствие оставалось для тебя в секрете. — Ричард затушил свечу.

Я скинула халат, положила его рядом с дублетом и тоже забралась в кровать. Спальня тонула в темноте, лишь из окна проникал призрачный лунный свет. В детстве Эбигейл обожала рассказывать мне на ночь страшные сказки, в которых злобные существа утаскивали непослушных детей. Не думаю, что делала она это из чистого садизма, скорее уж, в профилактических целях, но с тех пор темнота пробуждала во мне глубинные страхи.

Конечно, сейчас я уже не боялась иллюзорных чудовищ, но, к своему стыду, инстинктивно укрывала одеялом пятки и никогда не свешивала руки с края постели. Ричард посмеивался над этим, но было видно, что ему доставляет немалое удовольствие прижимать меня к себе, или обнимать со спины, а я в такие моменты чувствовала себя в безопасности.

— Я не сержусь на тебя, — повторил он, повернувшись ко мне.

— Что еще ты от меня скрываешь?

Я давно заметила, что под покровом темноты, в супружеской постели он наиболее откровенен.

— Ты уверена, что хочешь это знать?

— Не была бы уверена, не спрашивала.

— Никого в нашем доме я больше не прячу, можешь не беспокоиться на этот счет, — усмехнулся он.

Его рука легла на мою талию, и я невольно улыбнулась.

— А этот твой друг в Эрбишире? Ты обещал нас познакомить. Не думай, что я забыла.

Около недели назад снова заезжал Уильям Колтон и говорил, что собирается на восток, когда просохнут дороги. В моем присутствии он не уточнял, куда именно едет, но мне не составило труда догадаться. Ричард намеревался отправиться с ним.

— Ты хочешь, чтобы я взял тебя с собой?

— А ты возьмешь? — удивилась я, чувствуя нарастающее волнение. Он бы не стал спрашивать просто так.

На несколько секунд воцарилась тишина. Даже в мутном свете луны я видела напряженную работу мысли на его лице. Ричард явно сомневался и наверняка уже жалел, что вот так спросил, не подумав.

— Пожалуй, это будет можно устроить. — Он вздохнул. — Ладно, уж, раз мы договорились, что у нас не будет друг от друга секретов.

— Иди ко мне, я тебя поцелую.

Дело было не в том, что я так сильно жаждала познакомиться с очередным еретиком, нет — согласие Ричарда значило доверие с его стороны, вот, что действительно имело для меня значение.

ГЛАВА 20

После нашего разговора все мысли, так или иначе, возвращались к предстоящей поездке. Не сказать, что я горела желанием познакомиться с влиятельным покровителем беглых священников, но это означало смену обстановки. Фитфилд-Холл, успел стать родным, но в последнее время в его стенах меня все чаще одолевала скука. Кроме того, я всегда мечтала увидеть и другие места.

Отчасти причиной тому стали рассказы отца, которыми он щедро потчевал меня в детстве: по долгу королевской службы отец в свое время изъездил почти всю страну с севера на юг и успел побывать даже за границей.

Я слушала его с упоением, но вместе с тем понимала, что самой мне вряд ли представится шанс увидеть мир. Уже тогда Эбигейл, напрямую советовала мне выбросить из головы «романтическую чушь» и сосредоточиться на том, чего общество ждет от добропорядочной леди.

До свадьбы с Ричардом я ни разу не покидала Аран, что и неудивительно. Большинство женщин, независимо от высоты положения, всю жизнь проводят на одном месте — так устроен мир, и этим миром правят мужчины. Они пересекают океаны и открывают новые континенты, возводят города и управляют ими, в то время как удел женщины — быть тенью, или в лучшем случае