Пламя в моем сердце - Рита Трофимова

От дома до лавки было примерно метра три. Курица так и неслась по прямой, плюхнувшись у ног Лины, забрызгала кровью ступни, задёргала лапками и замерла. Взвизгнув, Лина, забралась с ногами на лавку. В глазах всё помутнело и поплыло́. Она с силой вцепилась в деревянные доски, едва удержавшись от обморока.

Вслед за куриной жертвой выбежал худощавый темноволосый паренёк и тут же, подобно коту, изогнулся в прыжке, налёг на куриную тушку, будто она могла упорхнуть от него в воздух.

— Э, давай следи за своими курами, — шутя возмутился Филипп.

Парень что-то проворчал на непонятном языке, поднялся на ноги, крепко держа в руках добычу, и впился взглядом в Фила. И без того узкие глаза паренька злобно сощурились, лицо налилось краской. Филипп, растерявшись, выпрямился.

— Опять ты? — проскрипел азиат. — Ты искал меня, да? Ты зачем меня контролёрам сдал? Зачем обманул? Меня из вагона выкинули на незнакомой станции, я поезд ждал полтора часа, вымок под дождём.

— Ты идиот? — огрызнулся Фил, поднимаясь с лавки.

Они стояли лицом к лицу и молча сверлили друг друга взглядами.

— Сука, — паренёк отшвырнул курицу и вцепился Филу в грудки. Тот, моментально среагировав, сделал парню подсечку и почти повалил его, но азиат, изловчившись, ударил Филиппа в колено, и они вместе упали на землю. Азиат оказался сверху и сыпал кулаками куда попало. Фил уворачивался, пытаясь скинуть с себя щуплого, но цепкого как клещ, паренька.

— Что вы делаете? — что есть сил закричала Лина и кинулась разнимать драчунов. — Отпусти, отпусти его, ты, ненормальный. — Она отчаянно молотила паренька по спине, но тому всё было нипочём.

— Э, э, Ержан, оставь, оставь! — грозно прокричала хозяйка, переходя на незнакомый жёсткий язык. Она появилась на крыльце дома и воинственно размахивала свёртком.

Последний удар Лины пришёлся азиату точно в глаз.

Тот заорал и сразу ослабил хватку. Фил откатился в сторону, тяжело и часто дыша, и, качаясь, поднялся на ноги.

— Он посмеялся надо мной, — тряся головой и потирая глаз, оправдывался парень. Но всё же отстал от Филиппа. — Это из-за него я попал к контролёрам, полтора часа под дождём мок, болел, уколы делал.

Хозяйка вручила Лине свёрток, махнув на калитку:

— Идите, идите отсюда. Шайтан вас забери.

— Извините нас. — Лина полезла в карман, вытащила деньги и, не считая, отдала хозяйке.

Фил, отряхнувшись, дерзко уставился на парня.

Тот дёрнулся, снова собираясь кинуться на Фила, но хозяйка что-то прошипела парню на своём языке, и тот, сжав кулаки, отступил.

— Ещё увидимся, земля круглая, — бросил он им вслед.

Почти всю дорогу до станции Лина и Фил шли молча. Филипп был явно не в духе, и Лина не лезла с расспросами, хотя её так и подмывало спросить, что произошло? Филипп заговорил первый, неожиданно, резко, даже грубо:

— Ну давай, спрашивай, ты же хочешь знать, что к чему?

— Расскажи, — твёрдо сказала Лина, стараясь не выдавать волнения.

— Есть такая поговорка: дерьмо случается. Вот это дерьмо точно про меня. Я с этим придурком в элке ехал, он напротив меня сидел, скалился, глядел косо, откуда мне было знать, что он не псих и на самом деле косой и вообще не при делах? Ещё и тупой к тому же.

— Ничего не понимаю, давай подробнее, — потребовала Лина.

И Фил поведал ей историю о том, как ехал в электричке с весёлой компанией, невольно став свидетелем нелепых слухов и разговоров, предметом которых был сам, о том, как отправил ни в чём не повинного «айдола» в долгое пешее путешествие.

— Вот так и наживают себе врагов! — в сердцах воскликнула Лина, едва дослушав. Рассказ Филиппа сильно расстроил её. Да чего уж там — окончательно добил.

— Я же не думал, что всё будет именно так. Если он безбилетник, зачем к окну прилепился, это глупо, не находишь? Он тупой, просто тупой. Мог бы заценить мою шутку.

— Бедный, ему ещё и от меня досталось, вдруг я его по больному глазу ударила? Филипп, я не понимаю таких шуток, совсем не понимаю… — Лина расстроенно взметнула руками. — Да мало ли что померещится? Тебе нужно было извиниться перед парнем ещё там, в электричке, нельзя так поступать.

— Извиниться? Тебе меня не жалко? Мне хреново было, Лин, хре-но-во! Что непонятного? Я и так чувствовал себя полным лузером. — Фил недовольно хмыкнул.

— Ну и глупо, — не унималась Лина. — Пусть вам будет так же плохо, как и мне, так получается?

— Допустим, так. Это всё?

— Нет, не всё. Считай, что это бумеранг, ты получил по заслугам. Обижаться не на кого. Вот теперь всё.

— Отлично, поддержала. Тебе, значит, жалко этого уродца…

— Кажется, тебе бесполезно объяснять.

— Да куда уж мне.

— Филипп… — Лина нервно сглотнула. К горлу подступил колючий ком обиды, глаза защипало от слёз, но она, стиснув зубы, с трудом подавила эмоции и замкнулась в себе.

До полустанка дошли в полном молчании, даже не глядя в сторону друг друга. Филипп нёс тяжёлые сумки, Лина — пакет с курицей. Они остановились на перроне в ожидании электрички. Фил хмурился и выглядел бледнее обычного. Козырёк его бейсболки был повёрнут на затылок и теперь под глазами стали заметны серые тени.

— Тебе плохо? Сильно он тебя? — прошептала Лина, почувствовав вдруг угрызения совести и борясь с желанием дотронуться до его лица. При мысли о том, что Филипп страдает, сердце защемило от жалости.

— Нормально, — огрызнулся Фил, и Лина не рискнула продолжать.

«А как же Лёха? — подумала Лина, украдкой смахнув слезу. — Разве сможет она разыгрывать спектакль, что всё прекрасно и хорошо, и Фил… он-то точно не будет изображать дружелюбие. Вот и прогулялись до посёлка. И прошло-то каких-то сорок минут, а столько всего приключилось.»

Глава 8

Лина

Электричка пришла ровно через пять минут, выгрузила пассажиров и снова тронулась в путь, оставив на перроне посреди редкой толпы Леху с гитарой за спиной.

— Лёша, Лёш, мы тут, — махнула рукой Лина и быстрым шагом направилась к нему. Вид вечно улыбающегося Лёхи на миг заставил забыть обо всех неурядицах и обидах. Он тоже ринулся к ней, и они обнялись. — Как здорово, что ты приехал. — Ей удавалось держать