Не благие намерения - Лина Певзнер

class="p1">На излёте второй недели Мирта всё же нашла в себе силы выйти на улицу прогуляться. Она плохо ела и спала все эти дни, поэтому её мертвенная бледность отпугивала прохожих, наверняка подозревающих девушку в одержимости какой-то лихорадкой. На деле лихорадило только её душу, и ни один врач не смог бы помочь справиться с этой болезнью.

Небо хмурилось, омывая узкие улочки Киерши противной моросью. Над головой в вышине жужжали спешащие куда-то навортисы, но прохожих было мало и улицы казались брошенными и забытыми, как и Мирта. В мутной речушке, пересекающей столицу насквозь, плескалась тёмная вода, сильно отдающая ржавчиной. Смрад от неё стоял ужасающий, так как в стиснутую со всех сторон речку сливались нечистоты. Город жил своей жизнью. И будет ей жить дальше, спустя века и тысячелетия.

Бесцельно слоняясь по улицам, будто городское привидение, Мирта набрела на Площадь Протестов – специально отведённое место для отстаивания какой бы то ни было гражданской позиции. Никогда раньше девушка не видела здесь настолько много народа. В гвалте и громких скандированиях, а также на нескольких крупных плакатах, Мирта различила суть митинга и сильно удивилась.

Из газет, что матушка частенько приносила от подруг и соседей, девушка узнала следующее: дела у мастера шли как никогда хорошо, его считали гением и светилом науки, теперь в его распоряжении был целый институт, специально открытый именно для научной работы Десмира.

Помимо прочего, у него была своя команда учёных и инженеров, параллельно разрабатывающих несколько проектов – да, принцип создания оружия был найден, но сконструированные обтекаемые вытянутые штуковины, названные «ракетами», ещё нужно было при необходимости отправить к Карателю, если тот явится, потому велась работа и по созданию так называемых «ракетных установок». В тех же газетах, в сторону Десмира не было ни единого слова, как-либо критикующего непогрешимого мастера.

Иногда коллеги-учёные подхалимствовали, направляя в редакцию статьи-опровержения своим ранее опубликованным статьям, когда-либо критиковавшим гения. Даже Орден Незримых Наблюдателей в лице Верховного Смотрителя Растенерниса опубликовал статью о том, как важна работа господина Мардара. Он первый, кто рискнул бросить вызов врагам Соренреры, поэтому Орден не станет вмешиваться, видя в этом шанс на спасение для всех торирисов.

После таких громких заявлений, Мирта была уверена –Десмир стал национальным героем, никем не порицаемым. Однако, это было совсем не так, судя по наполненности Площади Протестов. На плакатах девушка прочла: «Долой продажного мэра! Долой продажный Орден!», «Десмир приведёт нас к гибели!» и «Незримые придут за нами. Остановитесь!». Примерно о том же были скандируемые речовки, хотя в общем гудении толпы разобрать что-то конкретное было сложно.

«Поразительно, сколько здесь несогласных, – промелькнуло в голове девушки, растерянно крутившей головой по сторонам. – Тут, наверное, тысяч пять торирисов, если не больше… А казалось, противников Десмира и быть не может, ведь все на его стороне…»

– Тоже расстроена, что про тебя забыли и выкинули на мороз, как нашкодившего котёнка? – услышала она рядом знакомый голос.

– Здравствуй, Йорн, – стараясь перекричать беснующуюся толпу, поздоровалась Мирта. – Расстроена – это не совсем то слово, которым я могла бы описать переполняющие меня чувства. Не ожидала увидеть тебя здесь. Давно такое творится, не знаешь? – она кивнула в сторону разгорячённой толпы.

– Каждый день после объявления о намерениях Десмира в прессе, – ответил юноша, залихватски засовывая руки в карманы широких брюк, которые обычно носят рабочие на заводах. Он недобро улыбнулся и спросил: – Тоже пришла к выводу, что наш мастер тронулся своим светлым умом и приведёт мир к гибели?

– Я… не знаю, – призналась Мирта. – Не думала об этом в таком ключе. Ты же работал с ним и знал, чем он занимается и к чему стремится, с чего у тебя-то такое удивление?

– Признаться честно, я не верил, что он преуспеет во всём этом мракобесии, – в ответ чистосердечно признался Йорн, обескураженно покачав головой. – А уж, тем более, настолько. Мне нужна была подработка, и меня мало волновало, что он там изучает, но теперь… Жаль только, что все эти протесты – пыль, ничего не значащая. Там, – он показал пальцем вверх, подразумевая разом все верховные структуры, – уже всё решили за нас. Мастера инвестируют и наши власти, и из-за границы, все ждут его триумфа… Эти ребята правы, Мирта, – он кивнул в сторону митингующей толпы. – Мы – обречены. Если не Люди, то торирисы сами себя уничтожат. Помяни моё слово.

– Уверена, Десмир позаботился о том, чтобы изобретённое им оружие никогда не использовалось против торирисов, – неуверенно не согласилась девушка.

– Как, интересно знать? Ты думаешь, как только всё будет готово, кого-то будет интересовать его мнение и какие-то там договоры? Не будь наивным ребёнком, пожалуйста, я всегда считал тебя умной леди, – в его словах отчётливо слышалась ирония.

В глазах потемнело, голова закружилась. Йорн подхватил Мирту под руку, не давая упасть на мощёную мостовую. За своими романтическими переживаниями, болью предательства и лжи, она действительно не задумывалась о том, куда могут привести мечты мастера.

Каждое решение Десмира всегда казалось ей единственно верным и правильным, но сейчас пришло осознание – Йорн прав. И Хелен была права, предрекая ещё при их первой встрече «строптивому мальчишке» смерть. Он сам ни за что не остановится и пойдёт до конца, но даже при всей своей обиде и подавленности Мирта не могла позволить мастеру погибнуть.

– Я плохо себя чувствую, проводишь меня до дома, пожалуйста? – попросила Мирта у Йорна, твёрдо решив, чем она займётся в ближайшее время.

– Конечно. Может, тебе принести чего-нибудь? – он учтиво подставил ей локоть, провожая девушку по пути, который она ему указывала хилой рукой.

В другой ситуации и в другое время Мирта непременно бы отказалась, но сейчас что-то надломилось внутри, с оглушающим треском переломилось, сломалось и рухнуло в непроглядную чёрную пропасть. И не осталось ничего, что наполняло её душу прежде.

Не смущаясь, Мирта попросила Йорна принести немного еды – остатков её жалованья едва хватило на хлеб, но юноша поморщился, вернул ей медяки и сказал, что купит сам, так как не бедствует. Она искренне поблагодарила его и не стала отказываться от такого благосклонного жеста. Парнишка принёс целую котомку съестного, предупреждая – если Мирта воспримет этот его поступок в виде последующего долга за ней, он непременно обидится и очень сильно расстроится. Разумеется, именно так она его и восприняла, но говорить об том не стала, предпочтя отплатить Йорну добром за добро, как только подвернётся подходящий случай.

Следующим утром, приведя себя в порядок насколько это было возможно, Мирта направилась к Десмиру домой. Однако, за скрипнувшей пошарпанной дверью