Измена. Верну тебя, жена - Ира Орлова

Как это возможно? Где я ошиблась? Он же был моим ручным котиком, готовым на всё ради одного моего прикосновения. Чтоб хозяйка погладила его. А теперь…

«Не смей говорить о моей жене».

Его слова жгут, как кислота, и я ненавижу её. Эту блеклую, серую Аню, которая, как кость в горле, стоит между мной и тем, что должно быть моим. Все его - мое! Это я должна быть на ее месте!

Я любила Тёму. Все эти годы, даже когда выбрала Виктора, даже когда улыбалась этому жирному старикану, я думала об Артёме. Каждую гребаную минуту!

Его смех, его руки, его такой мужественный и возбуждающий запах. Я помню наши ночи, когда он шептал мне, что я его “всё”, когда мы пили вино, смеялись, трахались, планировали сбежать куда-нибудь, где нас никто не найдёт.

Я хотела быть с ним снова, построить всё с нуля, сбросить эту жизнь, как змеиную кожу. Но он выбрал её. Эту мышь, эту тень, которая ничего не знает о страсти, о том, как зажигать в мужчине огонь.

Если бы не их сын, не этот дурацкий брак, Артём давно был бы моим. Я бы не дала ему уйти, не позволила бы ему смотреть на меня так, как сегодня.

Я спускаюсь по лестнице, каблуки стучат, сердце колотится. В груди целая буря из злости, боли и страха. Где я ошиблась?

Он был моим, я держала его на крючке. Я знала, как повернуть, как улыбнуться, как коснуться, чтобы он забыл обо всём. Но что-то пошло не так.

Может, я слишком давила? Может, не стоило приходить сегодня, в этом платье, с этой бутылкой? Рано? Я хотела, чтобы он вспомнил, как было, чтобы он снова захотел меня.

Но он даже не пустил меня на порог. А ведь как бы все прекрасно сложилось, будь он хоть немного сговорчивее. Для нас обоих это прекрасная возможность начать все заново.

Как назло вспоминаю ту ночь, когда он, как выброшенный щенок, сидел в квартире с чемоданом и бутылкой вискаря. Он был пьян, да. Но!!! Все было в моих руках! А потом он назвал меня Аней и вырубился на том чертовом диване.

Я могла переспать с ним, могла забрать его тогда себе! Полностью! И все мои планы пошли в задницу! Надо было от него залететь, дуре!

Но Артём был слишком пьян, слишком поглощен своими душевными переживаниями и этой долбанной Аней! А у него не встал! Сука!

Я всё подстроила так, будто у нас что-то было. Даже засос себе сделала. Приплатила курьеру за то, чтобы он помог. Прыщавый парнишка остался только доволен. И бабок заработал и титьки мои обслюнявил.

Я думала, это окончательно сломает их брак, что Аня уйдёт, а он погрустит и прибежит ко мне. Потом быстренько разведется, и я наконец-то смогу уйти от Витьки.

Хитрый старикан всё продумал. По брачному договору я не получу ни копейки, если подам на развод. У меня только его подарки: кольца, шубы, машина. Но это пыль по сравнению с тем, что я могла бы иметь с Артёмом. Счастье было так близко… Ну почему же он сорвался с крючка?!

Сажусь в машину, бросаю шампанское на заднее сиденье. Руки дрожат, пока я завожу двигатель. Я злюсь на себя, на него, но больше всего на долбанную Аню.

Это она во всём виновата. Тварь! Если бы не она, Артём не смотрел бы на меня так, не говорил бы, что я «рядом с ней не стою». Именно она причина, почему моя жизнь — это клетка, где я задыхаюсь рядом с чахлым дедом.

Я ненавижу его. Его потные руки, его тяжёлое дыхание, его вонючий запах. Сигареты, смешанные с перегаром и старостью. Он противен мне, каждое его прикосновение, как пытка.

Старый козел обещал мне небо в алмазах, а я дура молодая верила. На деле же получила золотую цепь, которая душит. Я хочу Артёма, чтобы вырваться, чтобы жить, а не существовать.

Дорога домой тянется, как вечность. Город мигает огнями, но я их не вижу. Перед глазами лицо Артёма, в ушах - его слова: «Ты просто хотела удобно устроить свой зад».

Это неправда. Я любила его, люблю до сих пор. И ужасно тоскую по его рукам, телу и хриплому голосу.

Паркуюсь у огромного, холодного как музей, дома. Внутри пахнет кожей, дорогим деревом и одеколоном мужа, от которого меня тошнит. И гуталином, будто в старом бабушкином сундуке. Виктор сидит в гостиной, в своём огромном антикварном кресле, с бокалом виски в руке.

Лицо его красное, глаза мутные, он только из больницы, но уже бухает. Может быстрее помрет?.. Но мне ничего не достанется даже по завещанию…Он все записал на своих выблядков от первого брака, я кстати, его от жены увела. Ха! Смогла. А вот Тему не могу…

Я бросаю сумку на пол, надеясь проскользнуть мимо, но он поднимает взгляд.

— Где была? — рычит муженек, сканируя меня недовольным взглядом исподлобья. — Опять к своему хахалю бегала?

Замираю, чувствуя, как кровь закипает. Он всегда так говорит, как будто я какая-то шлюха, а не жена. Как будто он меня купил, хотя… так и есть по факту.

— Не начинай, — цежу я, стараясь держать голос ровным, но он уже на взводе. — Ездила к Ритке. Посидели поболтали…

— Не начинай? — хмыкает он, вставая. Он тяжёлый, грузный, его рубашка мокрая от пота под мышками. — Ты думаешь, я слепой? Думаешь, я не знаю, что ты крутишь с этим Артёмом? Он кинул меня со сделкой, а ты, небось, с ним заодно, да? Шкура.

Щёки вспыхивают от обиды. Он всегда так унижает меня, топчет, как будто я вещь, а не человек. Я хочу закричать, вцепиться ему в лицо, но вместо этого сжимаю кулаки и молчу. Он подходит ближе, дыхание у него зловонное, и я отворачиваюсь, чтобы не задохнуться. Меня тошнит…

— Молчишь? — рявкает он, хватая меня за руку. Пальцы у него грубые. — Без меня ты никто, Катя. Ничтожество. Помни это.

Обида жжёт, как огонь. Не он, не Виктор — главный враг. Он просто старый больной ублюдок, который скоро