Стареющая жена генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш

я, мысленно протестуя против докторов. — Что он скажет? Что я старая и мне пора на покой?

— Пусть скажет, — ответил Анталь. В его голосе в этот момент прозвучало что-то зловещее. — А я послушаю.

Да, жаль мне того доктора, который рискнет заметить, что я не так молода, в присутствии генерала.

Доктор приехал через два часа.

Его появление было почти величественным: он медленно ступил на порог, опираясь на трость, и его шаг был уверен и неспешен, как у человека, привыкшего к тишине и спокойствию.

Возраст выдавали не только седые волосы, аккуратно собранные в хвост, но и глубокие морщины, прорезавшие лицо. Борода, густая и аккуратно подстриженная, напоминала о старых солидных профессорах, а взгляд, проницательный и задумчивый, как у совы, казалось, заменял рентген.

Доктор чинно поставил саквояж возле кресла, в котором я сидела.

Затем, не спеша, доктор достал кристалл. В его руках он казался живым: прозрачный, как слеза, и холодный, как лунный свет. Я даже залюбовалась, глядя на загадочное сияние.

— Положите его на грудь, мадам, — учтиво произнес доктор, протянув кристалл мне. — Не бойтесь.

— Я не боюсь, — сказала я, чувствуя, как начинаю нервничать. — Я просто не хочу знать, что у меня там...

Но кристалл я все-таки положила. Когда тебе сорок пять, тебе уже страшно ходить к доктору! Мало ли, что он там найдет!

Доктор замер.

Посмотрел на кристалл.

Его внимательный взгляд словно пытался уловить в гранях нечто большее, чем просто отражение света.

Внезапно кристалл вспыхнул мягким розовым светом. Этот свет был едва заметен, но он был настоящим. Он напоминал рассвет за далёкой горой, когда первые лучи солнца пробиваются сквозь утренний туман. Он был похож на первый цветок, пробивающийся сквозь снег весной, когда природа только начинает пробуждаться. Красивый цвет.

Только вот мне что-то стало как-то не по себе.

Особенно, когда глаза доктора изумленно распахнулись.

Он прокашлялся, словно собираясь что-то сказать. Что-то очень важное и нехорошее. Я мысленно приготовилась. Прямо даже сжалась, прокручивая в голове всевозможные диагнозы.

— Мадам, — сказал доктор, и голос его дрогнул. — Вы…

Глава 69

— Что? — спросила я, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри меня бушевала буря эмоций. «Давай! Говори уже! Не надо делать такие паузы! Иначе статистика по сердечным приступам у тебя вырастет в геометрической прогрессии!»

Доктор сглотнул, и его голос стал ещё тише.

— Вы... беременны.

Слова повисли в воздухе, как туман над болотом. Я не сразу осознала их смысл, словно мозг отказывался принять эту несусветную чепуху.

— Что? — выдохнула я, голос мой дрожал, как осенний лист на ветру. — Как? Как вообще такое может быть? Мне сорок пять! Я не молодая девочка! Я не должна…

Тишина.

Полная.

Как будто весь дом перестал дышать.

— Это просто невозможно, — прошептала я. — Я не могу иметь детей.

— Я говорю, что вижу, мадам, — сказал доктор, его голос был твёрд, но в глазах мелькнула тень сочувствия. — И вы ждёте ребёнка.

Я не могла поверить своим ушам. Как? Моё тело, измученное годами, казалось, уже не способно на подобные чудеса.

— Но… я же не могла… — прошептала я, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Это ошибка. Это просто ошибка!

— Моя девочка, — прошептал Анталь.

Я обернулась.

Его глаза, серые и загадочные, смотрели на меня с такой силой, что я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Генерал сделал шаг вперёд, и я замерла, не зная, что делать. Его движения были плавными, почти гипнотическими. Он подошёл ко мне, и я почувствовала, как его руки обвились вокруг меня. Его объятия были крепкими, словно шептали: «Не бойся. Я здесь. Я с тобой».

Анталь покрывал мои руки поцелуями, и каждый из них был как прикосновение к моей душе. Я чувствовала, как тепло его губ проникает внутрь меня, как будто он пытался передать мне свою силу, свою уверенность.

Доктор откашлялся, его голос прозвучал хрипло и неуверенно. Он посмотрел на нас и даже немного смутился.

— Э-э… Я, пожалуй, выйду… Чтобы вам не мешать...

— Нет! — выкрикнула я, вскакивая с места. — Останьтесь! Это ошибка! Это не может быть правдой! Перепроверьте!

Доктор посмотрел на меня с удивлением и легкой тревогой. Его руки дрожали, когда он снова взял кристалл.

— Мадам, — сказал он мягко, но твердо, — я уже дал вам свой ответ. Но если вы хотите еще раз, то я могу перепроверить. Не понимаю, что вас так удивляет?

Он снова положил мне на грудь.

Свет — розовый.

Ярче.

Чётче.

Как отпечаток жизни. В какой-то момент сияние стало настолько ярким, что доктор зажмурил глаза, как сварщик. И даже вынужден был отвернуться.

— Мадам, беременность подтвердилась, — произнес он, беря кристалл в руку, — также могу сообщить вам, что у вашего будущего ребенка выдающиеся магические способности. Или… Он…

Доктор посмотрел на Анталя.

— …дракон, — усмехнулся доктор, пряча кристалл обратно в саквояж.

— Но… как? — прошептала я, не веря своим ушам.

Доктор усмехнулся, но в его улыбке была усталость.

— А вы не догадываетесь? — сказал он, глядя на меня с легкой насмешкой. — Это же очевидно, мадам.

Он смотрел на меня так, словно сейчас ему предстоит лекция о пестиках и тычинках.

— Я не могу быть матерью! — выкрикнула я, срываясь на крик. Голос дрожал, словно тонкая струна, готовая порваться под натиском эмоций.

Я замолчала.

И вдруг, словно вспышка света в тёмной комнате, я осознала: я хочу. Это желание было таким сильным, таким непреодолимым, что я почувствовала, как оно разливается по моему телу, наполняя меня до краёв. Я хочу быть матерью. Хочу видеть, как растёт маленький человечек, как он делает первые шаги, произносит первые слова, смеётся и плачет. Хочу чувствовать его тепло, его дыхание, его запах. Хочу любить его больше, чем себя, больше, чем весь мир.

Я посмотрела на Анталя.

Он смотрел на меня.

И в его глазах — не радость.

Трепет.

Как будто он видел чудо.

И боялся, что оно исчезнет.

— Я стану мамой… — прошептала я, и слезы, словно прозрачные капли росы, скатились по моим щекам. Слова повисли в воздухе, как нежный сон. Я не рыдала, но внутри меня всё дрожало, как тонкий хрусталь, готовый разлететься на миллионы осколков.

Мое сердце больше не