Подводная конкиста - Вита Марли

от источника пресной воды, поступавшей из родников Агуальтепека. В своём решении Эстебан не сомневался. Тланчанпан, построенный ацтекскими генералами, напоминал квартирмейстеру древний Мехико, каким он видел его в зарисовке хронистов. Город на воде, посреди солёного озера, окружённый плавучими садами и дамбами. Огромный, прекрасный, неуязвимый.

В сущности Эстебан Альтамирано ничего нового не изобретал. Он хорошо помнил приказы, которые отдавали его пращуры.

— Перекинуть тросс, — кричал капитан, — развернуть судно.

Вдалеке в самом центре столицы виднелся Темпло Майор, главный храм, посвящённый Тлалоку. У Эстебана аж зарябило в глазах. Цветная картинка кисти неизвестного художника, что занимала когда-то всё его внимание, внезапно сама — сама! — воздвиглась перед ним. Словно Эстебан перенесся на двести лет назад и видел, как вершится история.

Нет. Он сам вершил её.

Разрушить водопровод.

Собственные слова эхом отдавались в голове. Тланчанпан, как живой организм, зависел от своей кровеносной системы и он, Эстебан Хулио Гарсия Альтамирано, хотел эту систему перерезать. Задушить город в жажде, превратить в безжизненную скорлупу.

Жестоко? Весьма.

Испанец старался об этом не думать. Он ощущал себя одновременно и палачом, и дрожащей росинкой на краю политической паутины.

Агуальтепек охранялся отрядом тланчан на мелких пирогах, вооружённых стрелами, копьями, пращами и макуауитлями. Но что могли сделать мелкие индейские лодки против мощи кораблей? Как копье могло победить картечь и порох? Пушки грохотали, разнося эхо по водной глади, ядра крушили лодки, пироги разлетались щепками. Тланчане сражались отчаянно, но их храбрость была бессильна против огневой мощи.

Под нескончаемые звуки пальбы воины, раскрашенные в яркие цвета, обратились в бегство. Поредели колонны ярких плюмажей, тланчане прыгали в воду, бросая лодки и добираясь в столицу вплавь.

Бой завершился быстро и по приказу капитана водопровод, сложенный из глиняных труб, был разрушен у самого его основания.

— Шбаланке, — высадившись на берег, обратился Эстебан к одному из назначенных капитанов. Тому самому Шбаланке, которого Альтамирано нечестно обыграл в пок-та-пок. — Останься у берегов Агуальтепека. Твоя задача не пускать сюда неприятеля. Мучимые жаждой, они начнут совершать вылазки. Пресекай.

Шбаланке кивнул, плотнее сжимая рукоять оружия. Он не питал иллюзий относительно командира, но признавал его талант и огромный опыт в делах корабельных.

— Будет исполнено. Но каков твой дальнейший план, человеческий капитан? — поинтересовался воин.

— Агуальтепек охранять, дамбы и плавучие сады — разрушить. Разорвать связь города с материком. — ответил Эстебан скорее самому себе, нежели Шбаланке. — Армия тлатоани отправлена в Кулуакан. Город уязвим, но даже в этом положении нам не захватить его. Мы можем блокировать поставки провианта. Ждать, пока жители начнут страдать от голода и жажды.

Метод старый, как мир, но действенный.

Флотилия двинулась вдоль берега, громя плавучие сады. Плодородные островки, на которых выращивали кукурузу, бобы и тыкву, летели в воздух под залпами пушек. Горели соломенные лачуги, рушились сваи, острова уходили под воду вместе со всеми аграрными трудами столичных землепашцев.

Дни тянулись в беспрерывных стычках. Тланчане, измученные жаждой и голодом, отчаянно пытались прорвать блокаду. Они нападали на пирогах, шли вплавь, бросались на пушки с макуауитлями. Но всякий раз терпели поражение.

— Капитан Этьен, ещё немного и мы побе… — вякнул Аапо, воодушевлённый чередой побед.

— Заткнись! — прервал его капитан. — Ты что? Примету не знаешь? Нельзя радоваться раньше времени. Нельзя даже упоминать в суе, чтобы не спугнуть удачу. — дёрнув плечом Альтамирано раздражённо фыркнул. — Идиот.

И словно в подтверждение его слов один из тендеров сел на мель. Столкнулся с плавучим садом и крепко увяз. Кулуаканцы, новоиспечённые мореплаватели, не имели достаточного опыта и в лихорадке попытались снять судно с мели собственными силами.

Им требовалась помощь. Возможно, буксир. Однако неприятель, словно ожидая ошибки, тут же окружил тендер.

Эстебан выругался сквозь зубы. Вот оно — удача, отвернулась! Он не мог бросить товарищей на произвол судьбы, но и рисковать всем флотом ради одного застрявшего корабля было безумием.

— Развернуть флагман! Подходим ближе! — заорал он, отдавая приказы. — Патли, прикрывай нас с юга! Зума, огонь по пирогам!

Флагман, тяжело разворачиваясь, пошел на сближение с застрявшим тендером. Мушкеты изрыгали огонь, подавляя сопротивление индейцев, воины неприятеля гибли под картечью, но продолжали атаковать, словно не чувствуя боли.

В корабль полетели горящие стрелы, судно охватило пламя, среди членов команды началась паника. Тендер, потерявший управление, было уже не спасти. Солдаты тлатоани захватили экипаж в плен, столкнули в воду железные пушки, а судно разрушили.

— Отходим! — заорал капитан во все горло, перекрывая шум битвы.

Операция по спасению провалилась. Настала очередь Эстебана нести потери.

Глава 44

Отступление было тяжелым. Тланчане, ободрённые успехом, преследовали флотилию, нанося удары из засад. Скрываясь в зарослях плавучих островов, они обстреливали корабли, целились в паруса горящими стрелами, забрасывали камнями неприятеля. Эстебан, понимая, что долго так не протянуть, приказал отходить к Агуальтепеку, где Шбаланке должен был удерживать оборону.

Протерев окуляр, Эстебан посмотрел в подзорную трубу. Единственную в своём роде, сохранившуюся на морском дне и добытую тланчанами.

На вершине Темпло Майор, главного храма, посвящённого Тлалоку, показалась фигура в длинной тунике. Это был он — историк и хранитель писаний. Уважаемый вельможа, живший под именем Чаак. Даже издалека он был легко узнаваем: сухопарый, но жилистый, с морщинистым лицом в богатых одеждах и с чубатой причёской, напоминавшей верхушку ананаса.

Создатель Воды молча наблюдал за ходом битвы.

— Ах, вот и ты, сам дьявол русалочьего царства, — выругался капитан. — Ну и? Что ты, божественная морда, приготовил для нас? Какими уловками угостишь своих непокорных соседей?

Альтамирано рассмеялся собственной шутке. Громко и истерично, поскольку боялся до ужаса древнего индейского бога. Словно память предков, циркулирующая в крови, напоминала о неуёмной жестокости покровителей Нового Света.

Древние Боги, изгнанные из Новой Испании, были злыми и алчными до крови. Злое солнце палило над берегами, злой огонь пожирал корабли, злые воды топили неприятеля, злое золото манило и лишало воли.

— Держать оборону Агуальтепека, — командовал Эстебан. — Отрезать путь на сушу. Цельсь по дамбам!

Пушечная канонада разметала насыпи дамб. Картечь лишала неприятеля шанса приблизиться к источнику пресной воды. Альтамирано был далеко, но всё равно ощущал на себе взгляд господина Чака. Могущественный бог внушал суеверный страх.

А ведь этот чёртов Тлалок может вызвать дождь и наполнить доверху резервуары. Нет, смерть от жажды им не грозит. Упор нужно делать именно на голод. От обилия дождя земля станет непригодной для возделывания.

Внезапно неприятель остановил атаку. Отступил. Тланчане на своих пирогах обратились в бегство. Словно услышали сигнал и все, как один, повернули назад в столицу.

— Этьен! — Аапо окликнул капитана, тыча пальцем. Лицо паренька побледнело от