За туманными вратами - Елена Эйхен

добрались до парковки и, оставив мотоцикл среди десятков других, пересели на велорикшу. Наш проворный рикша, невысокий мужчина с выгоревшими на солнце волосами, тут же принялся крутить педали, лавируя по узким улицам, пробиваясь сквозь потоки машин, велосипедов и пешеходов. Путь в гору давался ему с трудом, и уже через несколько минут футболка бедняги полностью промокла от пота, а дыхание стало тяжелым. Я смотрела на него с жалостью и восхищением – что заставляет его так стойко преодолевать трудности?

Старый Дели был как котел алхимика, в котором кипят причудливые ингредиенты – шум, запахи и цвета. От всего этого кружилась голова, и я не успевала смотреть по сторонам. Город жил, бурлил и двигался. Пересекая оживленную магистраль и оставляя в стороне Красный Форт с величественными стенами, мы приблизились к огромному улью городского базара. Расплатившись с рикшей, Вир повел меня вглубь.

По узким переулкам протискивались рикши, продавцы выкрикивали цены, всюду толпились покупатели разного статуса, звуки и голоса сливались в единый хаотичный гул. Ароматы благовоний и специй едва перебивали тяжелые запахи нечистот.

Вир держал меня за руку, не давая потеряться в потоке.

Густая влага растворялась в воздухе. Солнечный свет едва проникал в узкие рыночные переулки и рассеивался над пестрыми прилавками, где продавали все, что только можно было себе представить: от нарядных сари и шервани до огромных тюрбанов и цветастых палантинов. Обитатели рынка готовили, торговали, переговаривались и глазели на восторженных чужестранцев. По многочисленным проводам между зданиями сновали обезьяны, ожидая удобного момента стащить что-нибудь съестное у зазевавшихся путников. В маленьком храме бога Ганеши, второпях обустроенном среди уличных лавок, толкались его друзья – крысы.

– Мы почти на месте, – пробормотал Вир, притормозив возле лавки сладостей.

Аромат тянулся по улице, маня к блестящим от сиропа закрученным в знак бесконечности джалеби.

Поймав мой взгляд, Вир заказал две порции. Лавочник ловко разлил тесто в кипящее масло, создавая золотистые знаки. В воздухе разлился карамельный аромат. Вскоре он аккуратно выложил джалеби на картонные тарелки. Каждая порция выглядела как маленькое произведение искусства: хрустящие кольца с блестящей липкой корочкой, обильно пропитанные сладким сиропом с поблескивающими пузырьками.

Это было похоже на любовь с первого кусочка. Сладкие, вкусные джалеби! И конечно, чай масала.

Когда сахарное счастье склеилось на зубах и достигло критической точки, я со вздохом выбросила пустую тарелку и вытащила из рюкзака мятый листок с именами торговцев, которых мы должны были найти. Время – настоящая драгоценность.

Не успела я отдать листок Виру, как от лавки сладостей отъехал тук-тук, и я заметила на дороге босого человека лет тридцати. Он прижимался спиной к горбатой корове, отдыхающей рядом. Ноздри человека подрагивали, улавливая терпкий чайный дух. Жирная муха перебралась с его трясущегося носа на руку, прошмыгнула под рукав явно дорогого поло с затершейся эмблемой на груди и редкими всполохами грязно-белого на линялой запыленной ткани. Глаза его были закрыты, а возможно, он смотрел внутрь себя, не желая делиться увиденным с проходящими мимо зеваками и дразня их то легкой улыбкой на потрескавшихся губах, то гримасой боли, а порой и злобным оскалом еще белых ухоженных зубов.

Внезапно человек распахнул глаза и впился в меня взглядом, словно железным крюком. Я вздрогнула и застыла. Его губы что-то хрипло шептали, но в общем гуле базара я не могла разобрать ни слова. Подумав, что, возможно, ему нужна помощь, я сделала шаг вперед. В тот же миг Вир схватил меня за руку и резко дернул на себя.

– Спасайся, – прочитала я по-английски по губам того человека.

И тут же его глаза снова закрылись.

На мгновение я застыла.

– Не обращай на него внимания, – сказал Вир, – Здесь таких хватает.

– Вот, – сказала я, протягивая уже совершенно смятый листок Виру.

Он кивнул.

– Не отставай.

– Не планирую, – ответила я, осматриваясь. В этих лабиринтах потеряться проще, чем пожарить яичницу на завтрак. Да и персонажи иногда встречаются… странные.

С тех пор, как мы появились на базаре, я ловила на себе бесчисленные любопытные взгляды. Но чем дальше мы углублялись, тем больше мне казалось, что некоторые из этих взглядов искали именно меня. Постепенно внутри росла тревога. «Это просто воображение», – думала я. Но каждый такой взгляд ощущался как укол под кожу. По спине пробежал холодок.

– Скорее бы найти этих торговцев, – я крепче сжала рюкзак. – Не понимаю, почему они не прекращают на меня глазеть. Я не единственная иностранка.

– Не захотела уезжать – привыкай к проблемам, – усмехнулся Вир.

– Радует, что, по крайней мере, у тебя проблем нет, – огрызнулась я.

– Ошибаешься. Моя главная проблема – это ты.

Смерив Вира взглядом под названием «ну ты как всегда» – я потащила его дальше. Он крепче стиснул мою ладонь.

Целый час мы бродили по виляющим переулкам, прежде чем, наконец, нашли торговца Рави Кумара. Его магазинчик был надежно спрятан среди примерно двадцати подобных, плотно прижатых друг к другу заведений с яркими вывесками. Полутемное помещение, заполненное до предела товарами, было пропитано пряными ароматами.

На деревянных полках стояли ряды контейнеров с золотистой куркумой, зелеными листьями пажитника и порошком кайенского перца. В углу возвышались большие бочки с цельной корицей, гвоздикой и лавровым листом. Красочные упаковки, рассчитанные на туристов, предлагали пряные чаи и специи.

В самом центре лавки, прикрыв глаза, сидел ее хозяин. Он казался совершенно расслабленным, его лицо застыло равнодушной маской. Он пошевелился лишь тогда, когда Вир задал вопрос:

– Вы Рави Кумар?

Хозяин медленно открыл глаза, почесал затылок и сделал глоток из стоящего рядом стакана.

– Ну я.

– У нас к вам дело.

– Какое? – громко и хрипло спросил Рави Кумар, а потом внезапно подскочил со стула и закричал: – Понятно! Эти придурки вас подослали. Лавку мою не получите! Так им и передай.

– Мы по другому делу, – спокойно сказал Вир, но в глазах его было что-то, что заставило Рави Кумара замереть. Вир утянул меня вглубь лавки. – Дайте вашу руку.

– Это еще для чего? – Рави Кумар удивленно смотрел на Вира. Его гнев пропал, как будто его и не было.

– Дайте, – уверенно повторил Вир, глядя Рави Кумару прямо в глаза. – Я не собираюсь ее отрывать. Мы возьмем то, зачем пришли, и уйдем.

Тот молча, словно завороженный, как будто Вир нажал секретную кнопку, протянул руку и Вир внезапно притронулся к его запястью моим. Его руки были холоднее, чем обычно, пальцы напряжены.

– Понял, – прогрохотал Рави Кумар и пошел в подсобку.

Не успела я рассмотреть улицу перед лавкой, как он уже вернулся.

– Это куркума, – теперь он почти шептал, – Та самая. Нигде больше не сыщете. – Рави Кумар бережно погладил льняной мешочек. Все остальные приправы на полках были запакованы в прозрачные пластиковые пакетики. Передавая мешочек Виру, он добавил: – Одну чайную ложку в стакан молока перед сном – и все