Истинная помощница для столичного мага - Анастасия Коскова

Глубоко вздохнув под любопытствующим взглядом гнома, я все же приступила к тому, для чего меня, вообще-то и наняли на работу – начала переводить с гномьего на человеческий и обратно, помогая заключить сделку.

– Не хочу знать, зачем вам этот камень Артемис, – переходя на «вы», проговорила я ворчливо, когда пакет с упакованным материалом был уже у нас, а гном направился к ранее брошенному им покупателю. – Надеюсь, он нужен для работы с артефактами…

Не знаю, собирался ли Артемис мне что-то ответить, но сделать он этого в любом случае не успел. Прямо в дверях на нас вдруг налетела совершенно обычная человеческая девушка, спешащая попасть внутрь.

– Простите… – начала было она, вскидывая голову, как вдруг лицо ее озарилось улыбкой, а я окаменела. – Чарли? Ты ли это? Ох, что за день! Наконец-то моя, блудная сестра вернулась! Ты только раньше шести не сбегай опять, хорошо?

– А что будет в шесть? – удивленно хлопнула я глазами.

– В шесть я приведу Крейна знакомиться с семьей, – с готовностью ответила она и вдруг стрельнула глазами на Артемиса. – Хотя, смотрю, не у меня одной сегодня будет напряженный вечер знакомств! Ну, рада была повидаться! До вечера!

Старшая сестра быстро чмокнула меня в обе щеки, помахала рукой Артемису и тут же скрылась внутри лавки, оставляя меня в состоянии полнейшей растерянности.

– Сестра? – удивленно хмыкнул Артемис, когда дверь магазинчика за ней закрылась.

– Ага, – кивнула я машинально. – И, кажется, знакомить родителей она будет с моим… женихом.

Глава 46

Пирог в одной руке, ладонь Артемиса в другой, ромашковый чай, выпитый пока мой «жених» переодевался в гостинице, булькает где-то в животе… Кажется, я сделала все, чтобы чувствовать себя увереннее, но это почему-то не помогло.

Перехватив пирог иначе, я поправила кончик косы и тут же получила поцелуй пальчиков от Артемиса.

– Ты выглядишь очаровательно, – мягко произнес он, поймав мой взгляд.

– Растрепанной. Мама скажет, я выгляжу растрепанной, – вздохнула несчастно, посмотрев на дверь, которую я не решалась открыть уже пару минут.

И спасибо Артемису, что не торопил, давая мне возможность «дозреть».

– Все! Идем, – решительно произнесла, постучав в дверь.

Пирог, прижатый к груди, едва не выпал, но в последний момент я его поймала. Артемис уже раз, наверное, в третий предложил забрать его, но я отказалась. Уж лучше я буду сжимать коробку пирога, чем нервно теребить юбку.

Дверь не открывалась.

– Может, никого нет дома? – спустя еще пару минут ожидания уточнил Артемис.

– Они дома, – покачала я головой, хмурясь. – Я точно видела, как мелькали огни в папиной мастерской.

– Постучимся тогда туда?

– Нет, – упрямо отозвалась я и вновь постучала. На этот раз сильнее и дольше.

Тактично промолчав, Артемис легко сжал мои пальчики, за что я наградила его благодарным взглядом, и именно в этот момент дверь отворилась с ворчливым:

– Не до гостей сегодня! Предупреждала… же, – последнее слово мама произнесла совершенно другой интонацией. Не возмущенной, а будто… потерянной.

Взгляд ее карих глаз оббежал меня с ног до головы, скользнул на руку, которой я вцепилась сейчас в Артемиса, как утопающий в соломинку, а после оглядел и всего моего «жениха». Губы мамы неодобрительно поджались, а я рвано выдохнула – не одобрила.

Сама мама выглядела точно так же, как я ее и помнила. Низенькая – даже ниже меня на треть головы, полненькая, одетая в цветастое платье (вот уж кому понравились бы ткани Ирмы) с закатанными руками, поверх которого висел заляпанный мукой передник. На лице мамы застыло выражение, с которым она всегда меня отчитывала.

Да, она была такой же, как и всегда, словно и не минуло два долгих года в разлуке.

Такая же?..

Я присмотрелась, заметив несколько седых прядей в убранных в две косы волосах, да хмурые морщинки между бровей стали более выражены.

– Здравствуй, мама, – непослушными губами произнесла я, протягивая ей пакет с пирогом. – Я… мы… вернулись.

Мама смотрела и молчала, молчала и смотрела. Пакет повис в протянутой руке, а внутри меня все сжалось так, будто еще немного, и я просто исчезну.

Рука с пакетом опустилась.

Неожиданно по моему левому запястью, вызывая щекотку, скользнуло что-то теплое, и сразу ладонь сжали пальцы Артемиса.

Я судорожно вздохнула, жалея, что поддалась на его уговоры и решила прийти сюда. Зачем?! И, главное, зачем я взяла его с собой?

Сейчас мама молча закроет перед нами дверь, а я буду страдать еще из-за такой позорной встречи…

– Добрый день, меня зовут Артемис Найт, – внезапно прозвучал его бархатистый баритон. – Я очень рад познакомиться с вами лично. Чарли рассказывала, как сильно по вам скучала.

Недоверчивый взгляд мамы в тот же миг скользнул на меня, а я… Я, совершенно не отдавая себе отчета, вжалась в руку Артемиса, будто ожидая, что мама станет меня ругать за эти слова.

«Что же, раз скучала, Чарли не вернулась раньше?» – звенел в ушах ее вопрос, и ответа на него я не смогла бы произнести ни за что на свете.

Я ждала этого упрека. Ждала ранящих слов и совершенно не ожидала, что, после того как губы мамы сжались в тонкую линию, она вдруг выдавит из себя:

– Проходите внутрь. Нечего стоять на пороге.

Посторонившись, мама впустила нас в дом, и стоило перешагнуть порог, как мое лицо тут же опалил не сдерживаемый артефактом жар от натопленной печи, а легкие наполнил запах жареного мяса.

– Чувствуйте себя, – мама хмыкнула, окидывая меня еще одним взглядом, – как дома. Я сейчас позову Штрадрума.

«Он же в мастерской! Ничто не вытащит его оттуда!», – хотела сказать я, но не решилась.

Вместо этого, оставшись в гостиной один на один с Артемисом, я сделала ужасное – обняла своего работодателя, пряча на его груди пылающее лицо.

– Она меня ненавидит… Мама ненавидит меня…

– Это не так, Чарли, – не замедлившись ни на миг, обнял он меня и, поглаживая по голове, мягко произнес. – Она определенно обижена, расстроена тем, что ты тогда сбежала, но твоя мама тебя любит. Очень любит, Чарли.

– Ты мне не врешь? – вскинула я на него голову, не пряча надежды, мелькнувший во взгляде. – Думаешь, она сможет меня