Опороченная - Вероника Ланцет

— И что бы ты со мной сделал? — Я не узнаю себя, когда задаю этот вопрос. Я даже не могу узнать свой собственный голос, такой обходительный, почти как у соблазнительницы, которой меня все считают.

— А чего бы я не сделал, солнышко? Я бы поклонялся твоему телу своим ртом, — говорит он, и мои глаза закрываются, а губы расходятся в тихом хныканье. Прильнув ко мне, его дыхание касается моей кожи, и он продолжает шептать о том, чтобы он сделал со мной, заставляя мою сердцевину трепетать, а мою киску наливаться влагой, когда мои стенки сжимаются от дрожи.

— Я бы вылизал каждый сантиметр твоего восхитительного тела. Я бы обсосал эти тугие соски, которые даже сейчас напрягаются под твоей ночнушкой. Затем я пометил бы каждый кусочек обнаженной плоти своими зубами, посасывая, пощипывая, покусывая. Я сделаю так, чтобы все видели, кому ты принадлежишь.

— И кому же я принадлежу? — нахально спрашиваю я, и по моему телу пробегает жар, не похожий ни на какой другой.

— Мне, — заявляет он хрипловатым голосом. — Ты принадлежишь мне с первого момента, как я тебя увидел.

От интенсивности его взгляда, когда он смотрит на меня сверху вниз таким первобытным образом, у меня подгибаются пальцы на ногах, а желание сжать бедра, чтобы ослабить нарастающее в них давление, становится почти невыносимым.

— А что, если я этого не хочу? — Отвечаю я, пытаясь казаться дерзкой, но не получается, так как мой голос звучит с придыханием и волнением.

— К сожалению, солнышко, — нагло улыбается он. — У тебя никогда не было выбора.

Черт возьми, но эта его самоуверенность делает меня еще более разгоряченной, и какая-то часть меня хотела бы только одного — прыгнуть на него и расплавиться на его коже.

— Почему? Почему я? — Не знаю, что именно я спрашиваю, но я хочу услышать, как я влияю на него. Я хочу знать, что не только я страдаю от этого странного недуга, от этой жажды, которая, кажется, впечаталась в мои кости.

— Потому что ты сводишь меня с ума, Джианна. Я никогда не встречал такой, как ты. Такую, которую хочется и поцеловать, и задушить одновременно, — ухмыляется он, — такую, которая бросает мне вызов на каждом шагу, но делает меня таким чертовски твердым, что я едва могу соображать. Ты заставляешь мою кровь кипеть.

У меня перехватывает дыхание. Я чувствую себя пьяной от его слов, у меня голова кружится от одного его присутствия.

— Из-за тебя я теряю голову, Джианна. И я никогда раньше не был таким рассеянным, — стонет он.

— Прикоснись ко мне, — лепечу я, искренность в его голосе стала моей гибелью. Потому что я знаю, каково это — хотеть чего-то, но не иметь возможности действовать… Я хотела его с самого начала, но была слишком напугана, чтобы признаться себе в этом.

Его глаза расширяются, и он на мгновение не двигается. Затем, неожиданно, его большие руки тянутся ко мне, легко поднимают меня и переносят к нему на колени.

Ложу ладони на его грудь, и тепло его кожи проникает в мою. Он огромен. Мускулы и мышцы, извивающиеся под моими пальцами, выгибающиеся прямо под моим взглядом.

И пока я упиваюсь им, я осознаю, как легко он мог бы повалить меня на спину, раздвинуть мои ноги и…

Моргнув, поднимаю глаза на него и замечаю, что он не двигается дальше. Вместо этого он ждет, когда я сделаю первый шаг. Его руки лежат на моей талии, и я чувствую, как его пальцы обжигают меня через мое легкое платье. Моя кожа покалывает везде, где он прикасается ко мне.

Он словно торнадо для моих чувств, и, кажется, я поняла это с самого начала. Просто меня так пугали его размеры и мое собственное желание, что я пыталась отгородиться от всего.

Я продолжаю водить руками по его груди, наслаждаясь легким подергиванием его мышц под моими ладонями. Мои колени находятся по обе стороны от его бедер, но я еще недостаточно близко, чтобы почувствовать его твердость. А я знаю, что он твердый. Я видела это с того момента, как он заговорил со мной.

На мгновение я вспоминаю ту ночь, когда он поставил меня на колени и шантажом заставил сделать ему минет. К тому пугающему и в то же время возбуждающему ощущению, которое вызвал у меня его член, упирающийся мне в лицо.

Я лгала себе с самого начала, говоря, что ненавижу его, в то время как все, чего я хотела, — это оказаться в его власти.

Закрыв глаза, я наслаждаюсь его прикосновениями, тем, как он заставляет меня чувствовать себя одновременно и защищенной, и бездыханной. Впервые я позволила себе свободно прикоснуться к мужчине, не испытывая отвращения от его близости и страха перед тем, что он может попробовать.

Я не знаю, что в нем такого, что заставляет меня чувствовать себя так. Это просто стирает всю мою историю и возвращает мне часть моей утраченной идентичности.

Его стальные серые глаза сверкают в лунном свете, подчеркивая их волчье качество и то, как они просто пожирают меня.

Я подношу пальцы к его лицу, обхватывая челюсть в том месте, где шрам грубее всего. Он сразу же напрягается, его челюсть крепко сжимается, и он едва сдерживает себя.

— Что ты со мной делаешь? — шепчу я, задавая вопрос скорее сама себе.

Два года я вела адское существование, боясь собственной тени, но не имея возможности проявить слабость. И все же его присутствие, кажется, сводит все на нет. Оно заставляет мой страх… отступить.

— Что это, солнышко? — он ухмыляется, отрывая мои пальцы от своего лица и поднося их ко рту. Медленно раздвинув губы, он высовывает язык, чтобы облизать каждый палец, при этом его глаза не отрываются от моих.

Я сосредоточиваюсь на этих губах, облизывая свои в ответ.

Внутри меня разгорается желание, которое грозит поглотить меня. Оно одновременно пугает и восхищает меня. Потому что я никогда не испытывала подобного. Я не знаю, как реагировать на это, и не знаю, как вести себя с… ним.

Такие мужчины, как он, наверное, ожидают большего… большего, чем поцелуй, большего, чем эта простая близость, которая наполняет меня головокружением и глубоким чувством удовлетворения. Он ожидает… секса.

Конечно, он ожидает секса. Я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть вслух. Он слышал слухи. Он знает, что люди говорят обо мне. Что я легкодоступная. Что я готова переспать с кем