Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Но потом, прислушиваясь к себе, понял — можно. Великая Сила разрешает. И крепко обхватил руками мощное тело Юргена. Подержал, прижимая к себе. Похлопал по открытой спине. А затем чуть отстранился, дав понять ему, что всё — хватит.

Напоследок Юрген выдал Руди выходное пособие. От себя лично. Пять талеров.

И вот теперь Руди пришёл к с таким трудом найденному оме Ульриху. А поискать пришлось. В борделе, когда туда завалился тот шебутной оме, никто не знал как его зовут и где он живёт. Только во время чаепития Руди узнал, что это оме Ульрих. Гризелд тоже не знал, где живёт оме Ульрих. То, что он искусник Руди знал. И логично начал поиски с Корпуса целителей. Раз оме искусник, то никем иным как целителем он быть не может. Но оказалось, что там такого целителя нет. Не числится. За полдня, загоняв до цыганского пота восьмерых носильщиков портшезов, Руди объехал шесть крейсовых ратов, начав, естественно, с Золотого и Серебряного. Оме знатен, а вся знать живёт там. И только уже потеряв последнюю надежду и попав в рат Синего крейса, ему сказали, что да, действительно, есть такой оме-искусник. Живёт в домовладении по Шнорштрассе 7/8 (педантичные немцы после покупки второго дома тут же переименовали оба домовладения). И Руди пришёл. А тут кошка.

Сверху, из окна второго этажа, фыркнули:

— Заходи уж…

Руди поднял голову.

Свесив длинные серебристые волосы вниз, на него смотрел оме Ульрих и жмурился в довольной улыбке.

— Маша, проводи гостя наверх.

Согласно муркнув, кошка отошла в сторòну, пропуская Руди в дом. В прихожей, неожиданно мявкнув басом, она, поминутно оглядываясь, повела альфу по лестнице на второй этаж. Внутренняя отделка неказистого снаружи дома, поразила Руди. Полированная драгоценная тропическая древесина тёплого медового цвета, покрывавшая пол, стены и потолок отражала в себе его и кошку. Искусная резьба по дереву — листики, цветочки, стебельки, если бы не однотонный цвет суара, палисандра, сандала и красного дерева — отличить от живых было бы невозможно, могла бы сделать честь любому дворцу из Золотого или Серебряного крейса. Запах сандала и воска кружит голову. Замысловатые узоры наборного паркета… заставляли опасаться за его реальность… Сколько всё это стоит? И почему, если у оме Ульриха есть деньги, он живет в не самом престижном Синем крейсе?

Оме встретил его в гостиной. Просторный шёлковый халат в разрезе которого была видна белая, не знавшая загара кожа. Белее даже чем у него, красноволосого от рождения. Распущенные серебряные волосы закинуты за спину. И жуткие, убивающие наповал, невероятные изумрудно-зелёные глаза с вертикальным нечеловеческим зрачком с радужкой на весь глаз.

— Прошу садиться, — пригласил оме, изысканным жестом указав в глубокое, даже на вид уютное, кресло.

Полагая, что гость сядет, оме шагнул к другому. Сел. Закинул ногу на ногу. Стройная нога выскочила из пол халата, обнажившись до середины бедра.

Руди прикрыл свои красные глаза. Оме. Его запах. Его тело. В халате. Чувствовалось, что под ним нет ничего.

За что ему, Руди, это?

Снова!

Сжав зубы, Руди не открывая глаз остался стоять. Покой. И воля. Только так!

Оме, умостив локоть на подлокотнике кресла, уперев наманикюренные пальчики в висок и покачивая маленьким расшитым тапочком, едва державшимся на пальчиках ноги, молча рассматривал Руди, стоявшего перед ним с закрытыми глазами.

— Я ждал, что вы придёте, Руди, — прозвучал в гостиной голос оме, — сядьте уже.

Руди открыл глаза. Поискал кресло. Сел и уставился на свои ноги. Смотреть на оме было выше его сил.

Не меняя позы, оме продолжал:

— Как вы себя чувствуете? Всё-таки то, что нам с вами удалось сделать…

— Вам, — Руди кашлянул, от волнения першило в горле, — вам, оме…

— Не будем спорить… Скажем так, Великой Силе… Удалось сделать. Тем не менее, меня интересует этот вопрос…

Одна из дверей, выходивших в гостиную, блеснув лаком, отворилась и из неё, держась за косяк, выглянул светловолосый, до невозможности синеглазый малыш в одной распашонке. Убедившись, что незнакомец опасности не представляет, малыш, топоча босыми ножками, пробежал по гостиной и с размаху бросился на колени оме.

Голая розовая попка оказалась повёрнута прямо к Руди.

— Извините, Руди, я сейчас.

Оме подхватил малыша на руки и, развевая полы халата, быстро прошёл в комнату из которой малыш и выскочил. Резная филёнчатая дверь беззвучно прикрылась за ними.

Саня! Ты охренел? Думал я, умывая и одевая Веника. Ты что сейчас там устроил? Да… Да, блядь, даже в наше время. Если мужик пришёл по делу к малознакомой красивой бабе и она его в одном халате на голое тело встречает. Сидит перед ним, ноги по самое некуда выставив — что он о ней думать будет? Какое слово подберёт?

А здесь! Как эту сцену должен воспринимать человек Позднего Средневековья? А что по этикету он мог ожидать от знатного оме? Маркиза? А?

Ты одет до кончиков пальцев. Безупречно одет. И пригласив его присесть, причём, реально он сесть сможет только тогда, когда сядешь ты, можешь вести разговоры. Замужний — на отвлечённые темы и даже эти темы давным-давно определены этикетом. Вдовый — как сам решишь. И не улыбаясь! Сука! Не улыбаясь! Улыбка — это приглашение к интимной встрече! А ты что устроил?

Ты же, мудак, ему сейчас практически открытым текстом постель предложил! Да ещё и ему сейчас эмоции противопоказаны категорически.

Или ты?..

Да нет!

Не может быть!

Ты, что, его к Гризелду ревнуешь?

Зарычав от накатившей злости, я упал на колени на пол, уткнувшись лбом в разобранную после сна кровать.

Улька, ты?!

Нет?

Кто!

Как!

Откуда это всё!

Встав, ополоснул лицо холодной водой из крана, раздражённо дёргая телекинезом вещи из шкафа, оделся сам и одел Веника. Натянул на себя тёмные брюки от одного из костюмов пошитых мной для преподавания в Схоле, просторную светло-бежевую рубашку тонкого полотна, повязал жабо на шею. Тонкий, цвета-кофе с молоком, шарф на пояс, носки, светло-коричневые брогги.

Веник, одетый по-домашнему — в тонкой белёной льняной рубашке и таких же просторных штанишках на голое тело, на ногах ботиночки из тонкой белой кожи без носов и пяток, по мотивам Наруто — жарко же, выскочил из кабинета, промчался мимо Руди через гостиную и, топоча по ступенькам, побежал вниз. Я вышел следом.

— Итак, Руди. Я вас слушаю. Что привело вас к нам?

— Оме, я., - альфа вскочил, волнуясь…

— Ну-ну-ну, Руди, успокойтесь. Иначе Великая Сила снова откажется от вас и на этот раз я уже ничего не смогу сделать, — я показал Руди на кресло,