Нежеланный брак - Катарина Маура

Дион

Фэй тихо всхлипывает, когда я чуть-чуть отстраняюсь, но тут же снова засыпает. Я не могу оторвать от нее взгляда, впервые за долгие годы ощущая внутри умиротворение. Я никогда раньше не чувствовал себя таким насыщенным, таким удовлетворенным. Быть с ней — это все, что я ожидал… и даже больше.

Наш брак, возможно, не то, чего мы хотели, но, похоже, мои братья были правы. Когда она в моей постели, между нами нет дистанции. И, возможно, со временем я смогу стереть границы и за ее пределами.

Я осторожно двигаюсь к краю кровати, но застываю, когда откидываю одеяло — утренний свет освещает темные пятна на простынях. Проходит несколько секунд, прежде чем до меня доходит. Я ошарашенно смотрю на спящую Фэй. Черт. Как я мог не заметить? Боль, которую она так явно чувствовала, была гораздо сильнее, чем должна была быть, особенно после того, сколько раз я заставил ее кончить. Я полный, блять, идиот.

Я должен был сразу остановиться. Должен был быть менее эгоистичным. Но вместо этого продолжал трахать ее, даже не осознавая, что забираю ее девственность. Я должен был сначала подготовить ее, растянуть пальцами, пока не убедился бы, что она готова принять меня… Но я этого не сделал. Я сделал ее первый раз болезненным.

Меня трясет, когда я тихо выбираюсь из постели и натягиваю оставленные на полу боксеры. Желудок скручивает в узел. Я облажался. И я не имею ни малейшего понятия, как это исправить. Я будто в тумане выхожу на кухню, где меня уже ждет свежий кофе — забота бабушкиных «шпионов», прикидывающихся горничными.

Механически осушаю полчашки, но мысли так и не становятся яснее. Как мне загладить свою вину? Я должен был позаботиться о ней вчера, убедиться, что ей не больно. Но вместо этого просто перевернул нас, оставшись внутри нее, пока мы засыпали, обнимая ее. Для меня это было идеально. Но для нее, должно быть, это было мучительно неудобно.

— Дион?

Я поднимаю голову и вижу Фэй в дверном проеме. Она утопает в моей рубашке. Я смотрю на нее, охуев от осознания. Она — моя жена.

— Я… я просто… Я еще не разобрала вещи, и твоя рубашка… — Ее голос звучит неуверенно.

— Тебе она идет больше, чем мне, — тихо говорю я. — Думаю, мне стоит отдать тебе все свои рубашки. На тебе они выглядят гораздо лучше.

Ее глаза на секунду округляются, а потом она смеется. Я застываю, пропуская удар сердца. Она, блять, потрясающая. Я подхожу к ней и, прежде чем она успевает что-то сказать, аккуратно поднимаю ее на руки. Фэй вздрагивает, но не сопротивляется. Осторожно несу ее на кухню и сажаю на столешницу, опираясь ладонями о ее бока.

— Прости меня, Фэй, — прошу я, голос дрожит. — Я не знал.

Она опускает взгляд, но я все равно замечаю в ее глазах вину.

— Ты… ты злишься на меня? — шепчет она, неуверенно.

Я моргаю, ошарашенный.

— Злюсь? — повторяю я, недоумевая. — Детка, с чего бы мне злиться? Если я и зол, то только на себя. Я никогда не хотел причинять тебе боль, ангел. Если бы я знал… я был бы осторожнее.

Она обхватывает себя руками, опуская голову.

— Наверное, «злишься» — не то слово… Ты разочарован, Дион? Я ведь… совсем не похожа на женщин, с которыми тебя обычно фотографируют. У меня нет… опыта. То, что ты делал со мной… Я не знаю, как доставить тебе такое же удовольствие.

— Фэй, — выдыхаю я. — Посмотри на меня.

Она поднимает взгляд, и у меня внутри все сжимается, когда я вижу в ее глазах отчаяние. Я улыбаюсь ей и качаю головой.

— Я не могу сказать это красиво, но, блять, никогда в жизни я не кончал так, как прошлой ночью, находясь глубоко внутри тебя. Это был лучший секс в моей жизни. Если это то, что ты делаешь со мной без опыта… тогда, когда мы изучим друг друга лучше, я пропал окончательно.

Я вижу, как она изо всех сил сдерживает улыбку, и сам не могу не усмехнуться. Она не тот человек, которого я вообще хотел бы впускать в свою жизнь… но я, похоже, уже застрял в ее паутине. Каждая мелочь, которую я узнаю о ней, разрушает еще одну часть моей защиты.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, внезапно чувствуя себя немного не в своей тарелке. — Тебе… тебе все еще больно?

Ее глаза слегка расширяются, а щеки заливает румянец.

— Просто… немного чувствительна, — шепчет она, избегая моего взгляда.

Она чертовски мила. Это примитивно, это неправильно, но осознание того, что я — единственный, кто когда-либо владел ее киской, наполняет меня дикой, первобытной радостью. Моя. Она теперь по-настоящему моя.

Но это удовлетворение исчезает, как только в памяти всплывает ее встреча с Эриком. В животе сводит судорогой, когда пазл складывается воедино.

— В The Lacara… — напряженно произношу я. — Ты собиралась отдать ему свою девственность?

Фэй замирает, ее глаза широко распахнуты, в них мелькает страх и тревога. Мое сердце сжимается, когда до меня доходит то, о чем она молчит. Я забрал то, что она хотела отдать Эрику. Я отвожу взгляд. В этот момент мне тяжело на нее смотреть.

— Понятно, — глухо говорю я, скорее себе, чем ей.

— Дион… — жалобно шепчет она, голос дрожит. — Я…

Я отворачиваюсь, глубоко вдыхая, пытаясь совладать с собой. Разумеется, она бы никогда не захотела отдать мне что-то настолько важное. Провожу рукой по волосам, ощущая внутри мерзкий, тянущий комок. Я уже забрал у нее так много… но это… это должно было быть ее решением. Если бы у нее был выбор, она бы никогда не выбрала меня. Мы оба это знаем.

— Я не жалею, — шепчет она. — Я рада, что это был ты.

Я бросаю на нее взгляд через плечо и заставляю себя улыбнуться.

— Я тоже, — отвечаю тихо.

По крайней мере, это правда. Я позволил себе потеряться в ней. Позволил себе забыться, забыть, что все, к чему я прикасаюсь, неизбежно разрушается. И именно поэтому я не хотел на ней жениться. Именно поэтому так долго от нее бежал. Потому что она заслуживает лучшего. Но, несмотря на это, внутри меня разрастается что-то темное, извращенное. Напоминание: она моя. Теперь ее тело никогда не узнает никого, кроме меня.

Я снова смотрю на нее, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не затащить ее обратно в спальню и не оттрахать так, чтобы мое имя стало единственным словом, которое она способна произнести. Я пытаюсь