Ворон, который меня пленил - Екатерина Началова

Фыркнув, Гнор отмахнулся, не вступая в диалог.

— Как сегодня-то самочувствие?

Я заполняла книгу, не веря ушам. Гнор? Справляется обо мне?

— Спасибо, все хорошо, — осторожно отозвалась я, стараясь не спугнуть неожиданную заботу. — Хорошо себя чувствую.

— Славно как! А то без тебя, — Урут выглянул из-за Гнора, напряженно покосился на Ания и все же сказал, — скучно. Даже посмотреть некуда.

Я аж подняла глаза, напряженно пытаясь понять, куда именно смотрит Урут, но тот предусмотрительно уставился на стойку, потирая ее пальцем.

— На работу смотреть попробуй, — мрачно отозвался за меня Аний. — Миса в бюро не для смотрин сидит. Тут она не женщина.

— А кто?! — Не выдержав, Урут оторвал глаза от стойки и внимательно оглядел меня, особенно оглядывая область ниже шеи.

Я возмущенно прикрылась рукой.

— Она — рабочий элемент, как и ты, — ответил Аний. — Неприкосновенный.

— А-а… — успокоился Урут. — Вот я на элементы и смотрю… Рабочие.

— Я те сейчас покажу элементы рабочие!

— Да не надо мне твоих! Своих полны штаны… А я тоже неприкосновенный?

— Еще какой. Кому ты нужен?! — не выдержал Гнор. Вестники дружно загоготали.

Я слушала незлобивую утреннюю перебранку, а по телу почему-то разливалось тёплое, уютное чувство принадлежности. Оно напоминало тепло очага… Я вдруг поняла, что бюро приняло меня, меня выбрали, вестники, показавшиеся злыми и неприветливыми, приняли. Я на своем месте, я нужна, никто меня не гонит, наоборот, хотят, чтобы осталась… Как будто я наконец-то нашла свой дом после долгих скитаний. Простенький и небогатый, но мой.

А ведь был еще и целый Рейтор, с которым мы два дня назад, забыв обо всем, целовались в подсобке. Рейтор, который прилетел ко мне домой, как-то угадав, что я заболела. Как он угадал? Откуда узнал, где я живу? Вчера у меня не было сил даже подумать об этом — как уснула в полдень, так проспала до утра. Но сегодня вопросы всплывали на глади дня как поплавки.

Все ответы, какие я придумывала, были приятными. Как-то выведал — неравнодушен. Прилетел — совсем неравнодушен. Неравнодушие вдвойне!

— Вот, улыбается, — сварливо прокомментировал Гнор, — чего улыбается — непонятно. Так-то раздражает немного, но глазам вроде приятно. Ты, бэр Аний, когда улыбался в последний раз? Или не понимаешь, о чем я? Когда губы к ушам подтягивал, спрашиваю?

Гнор не интересовался авторитетами, тыкал совершенно всем. А тем, кому не мог — с теми даже не разговаривал.

— Когда тебя орел на лету прихватил, — совершенно серьезно отозвался Аний.

— Это лет пятнадцать лет назад было!

— То-то и оно. Никакой радости в жизни.

Рейтор прилетел, по своей традиции, позже всех. Как только он вошел в бюро, Аний, вдруг засуетился, засобирался и улетел, оставив полуразобранной половицу на полу. Едва за ним захлопнулась дверь, Рейтор тяжело зыркнул на меня и не помедлил ни на миг: одним движением нахально перемахнул через стойку, наклонился — я так и не успела встать — и без предисловий втянул меня в умопомрачительный нежно-страстный поцелуй. Как будто не было страшной боли, ужасной ночи, когда я думала, что умру, не было вчерашнего бессильного утра с лекарями и следующего пустого дня. Как будто мы только что вылетели из подсобки, пыльные, чихающие и счастливые.

В груди распускались цветы. Снаружи — тоже. Рейтор сжимал в пальцах несколько новых подснежников.

— Будешь ждать меня вечером?

Он провел лепестками по моим губам.

— Ого! — я притворилась возмущенной. — Ты уже занес меня в список своих побед?

Рейтор куснул губы, улыбаясь.

— А ты меня в свой занесла? — он уклонился от ответа.

— Сейчас занесу, — проворчала я, изо всех сил притворяясь строгой, но губы счастливо улыбались. — Распишись…

Я пододвинула ему книгу учета.

И мы опять долго целовались, договорившись встретиться вечером. Зацелованная, с подснежниками и абсолютным ощущением счастья, я даже прикрыла глаза, пытаясь запомнить это чувство — что, наконец-то, нахожусь там, где мое место, где меня ценят, где я — своя. И где есть надежда на будущее.

— Тетенька Ворон! Тетенька Ворон! — раздалось снаружи к полудню.

Уже зная, кого и зачем зовет звонкий детский голос, я вышла наружу. Под балконом, задрав голову, стоял всего один мальчишка. Уже знакомый серый мяч, впитавший всю городскую пыль, мирно лежал у балясин.

— Тетенька Ворон, а скиньте мячик!

— Опять? — чуть не хохотнула я, кончиками пальцев поднимая мяч. Краем глаза уловила черную тень. Аний вернулся… Я поспешно скинула мяч, нарочито заговорив строже. — Еще раз забросишь — не верну. Оставлю себе.

— Спасибо! — без смущения крикнул мальчишка, не обращая на угрозу никакого внимания, подхватил мяч и снова подкинул мне серый сверток.

Вот егоза! Едва сдерживая улыбку, я подняла подарок, повернулась к Анию и удивилась. На балконе оказался не Аний. Совершенно незнакомый Ворон стоял за мной, сложив руки за спиной, и пристально провожал глазами удаляющуюся светловолосую голову мальчугана. Старше меня, красивый мужчина… Если бы не обширный ожог, буграми покрывающий всю правую сторону лица. Бровей, ресниц и части волос на этой стороне не было.

— Миса, — повернувшись ко мне, мужчина вежливо поклонился. — Надеюсь, не напугал. Князь Свирин, королевский уполномоченный по расследованиям преступлений против великородных. Бэр Аний должен ждать меня.

— Князь, — я несколько растерянно склонила голову. — Я княгиня… Точнее миса Касия, приемщица бюро. К сожалению, бэра Ания нет. Он улетел около часа назад.

Сноровка, острый взгляд… Я почуяла, что князь не из простых.

— Улетел? — князь едва заметно вздернул бровь. — Странно. Мы договаривались о встрече здесь, в это время. Он ничего говорил? Не просил передать?

— Очень жаль, князь, — покаялась я, — но мне бэр ничего не сказал. Возможно, какие-то неотложные дела, которые заняли больше времени, чем он планировал?

— Странно, — снова вымолвил князь, хмуро зыркая по сторонам.

Тучи уже полностью затянули небо, сгустившись так, что стало темно, будто вечером. Ветер еще пуще задергал крыши.

— Что ж… Оставлю вас, пока еще можно вылететь, — решил князь. Затем снова глянул на меня. — Не сочтите за нескромное вмешательство, миса Касия, но, должен сообщить — мяч попал к вам не случайно. Мальчишка думал слишком громко, я слышал его. Он думал о том, что надо быстрее бежать, чтобы получить за конфеты награду. Боялся, что не успеет из-за бури.

— Награду?

Я не поняла, к чему речь. Поняла только, что этот князь, щурящий от ветра глаза, как минимум ведающий, если не больше… Если не всеведущий.

— Кто-то намеренно присылает к вам мальчишку, который забрасывает на балкон мяч, чтобы передать вам конфеты, — бесстрастно отрапортовал князь, изучая меня цепким профессиональным взглядом. — Мальчишка получает вознаграждение за совершенное дело.

— О… — я