Божественная одержимость - Кристина Руссо

Я стояла возле парадной лестницы, с гордостью наблюдая за ней. — Она выглядит счастливой.

Кали была рядом со мной, листая свой телефон с таким рассеянным вниманием, какое только она могла проявить на подобном мероприятии. Она подняла взгляд, ее губы изогнулись в легкой улыбке. — Она действительно счастлива.

— Ты не видела Тревора? — Спросила я небрежно, хотя мое сердце уже билось немного быстрее. Предполагалось, что он охраняет Кали, но его нигде не видно. С тех пор, как он покинул мою комнату в начале ночи.

— Он уже ушел, — рассеянно ответила Кали. — Что-то связанное с Династией, я думаю.

— Все в порядке?

— Наверное, просто одно из папиных поручений или что-то в этом роде. Ты же знаешь, как это бывает.

Я медленно кивнула, выдавив улыбку, когда она повернулась обратно к вечеринке. Но беспокойство уже было там, оно клубилось в моей груди, как дым. Я надеялась, что мы сможем уйти с вечеринки вместе. Но у Тревора были свои обязанности перед семьей Су. Я знала это. Конечно.

Покачав головой, я снова сосредоточилась на вечеринке. Я не собираюсь портить вечер Кармен чрезмерными размышлениями.

К тому времени, как принесли торт, мое беспокойство начало исчезать. Именинница сияла, когда все собрались вокруг, чтобы спеть для нее, и ее радость было невозможно не разделить.

Утром Кармен уезжала в Милан учиться за границу, и пройдет много времени, прежде чем я снова увижу свою сестру. Я смеялась и танцевала с ней, позволяя себе увлечься моментом.

Но время от времени я ощущала пустоту там, где должно быть присутствие Тревора. И это странное, тяжелое чувство так и не покинуло мою грудь.

Глава 23

Настоящее

Я не разговаривала с Тревором неделю.

Он не ответил ни на один из моих звонков и не ответил на мои сообщения.

Я не уверена, что должна чувствовать, поскольку чувствовала все.

Расстроена. Зла. Позже он определенно заплатит за это.

Но больше всего? Волновалась. Он ушел, чтобы выполнить работу для Династии. Что, если бы что-то пошло не так?

Знакомый гул разговоров вернул меня к действительности. Послеполуденное солнце проникало сквозь широкие окна кафе "Сохо", отбрасывая мягкий свет на минималистский интерьер и ряды растений в горшках.

Кали села напротив меня, как всегда, непринужденно шикарная.

Я рассеянно помешивала свой матча латте. Я должна наслаждаться нашей встречей, но мое сердце находится где-то в другом месте; с кем-то, кто удручающе отсутствовал в моей жизни всю прошлую неделю.

— Итак, — начала я после того, как тема нашего последнего разговора была исчерпана. — Где Тревор?

— Ох. — Кали вздохнула, как будто забыла сказать мне. — Он уехал в Токио на прошлой неделе.

Я моргнула, застигнутая врасплох. — Токио?

— Да. Что-то связанное с бизнесом отца в Японии. Произошло какое-то безумное дерьмо, поэтому он отправил Тревора, поскольку тот скоро возглавит "Династию".

Не круто, что он не упомянул, что покинул континент, но неважно.

— Когда он возвращается? — Спросила я, стараясь говорить как можно нейтральнее.

— Не знаю, — ответила Кали с грустной улыбкой.

Земля перестала вращаться. — Что?

— Я не знаю. Он досрочно закончил учебу и уехал работать в семейное отделение в Азии. Нашего дядю, который им управлял, убили, и папа отправил его сменить его. Я думаю, это как-то связано с якудзой.

— Вау.

— Да, — Она вздохнула, потягивая матча. — Это настоящее безумие. Но ты же знаешь Тревора — он хорош в этом деле. Ему нужно быть таким. Особенно с учетом того, что он скоро возглавит семейную империю по торговле оружием. Он сможет справиться с якудзой.

— Значит,.. Он остается в Токио?

— Там много работы. Его не будет некоторое время. Хотя, возможно, вернется на каникулы.

Я медленно кивнула, чувствуя себя так, словно земля ушла у меня из-под ног.

Я пыталась слушать Кали, пока продолжалась дискуссия, но мой разум был прикован к осознанию того, что Тревор просто… Ушел.

Без предупреждения.

Никаких объяснений.

Сначала я ждала.

Я сказал себе, что он вернется. Что он не может связаться со мной из-за соперничества нашей семьи и того, что он разбирается с якудзой.

Я сказала себе, что это не имеет большого значения. Что Тревор свяжется со мной, когда у него будет время. Он был занят, я это знала. Его обязанности перед семьей отличались от моих: требовательные, безжалостные, опасные.

Но по мере того, как дни превращались в недели, затем в месяцы, игнорировать тишину становилось все труднее.

Я прокручивала в голове каждое мгновение, которое мы разделили, цепляясь за них так, словно они были всем, что у меня осталось. То, как он понизил голос, когда назвал меня amai, тепло его руки на моей спине, когда он вел меня через переполненный зал, темная напряженность в его глазах, когда он пообещал, что никто не разлучит его со мной.

Я поверила ему.

Итак, я придумала оправдания.

Возможно, он не хотел рисковать моей безопасностью, связываясь со мной, пока Су воевали с якудзой. Возможно, он не хотел рисковать, чтобы мой отец узнал. Или его, поскольку предполагалось, что он сосредоточен только на захвате Династии.

Но каждый прожитый день разрушал эти оправдания, пока не осталось ничего, кроме холодной, суровой правды.

Пока я не поняла, что это все, чем мы были. Интрижка.

И он не собирался возвращаться. Не ко мне.

После этого я попыталась двигаться дальше.

Сначала это было назло. Я сказала себе, что он меня больше не волнует. Зачем он мне? Он ушел, не сказав ни слова, как будто мы были ничем.

Как будто я была никем.

Я сказала себе, что он не заслуживает ни секунды моего времени, ни одной мысли в моей голове. Итак, я заставила себя двигаться вперед.

Я встречалась с парнями, которые просили меня об этом, даже когда знала, что не должна соглашаться. Улыбаться им, несмотря на то, что это похоже на работу, позволять им бесконечно говорить о себе — ожидая той искры, которая так и не вернулась.

Мужчины были дерьмом.

Некоторые потеряли интерес еще до того, как мы добрались до первого свидания. Некоторые преследовали меня после нескольких сообщений, их энтузиазм угас без объяснения причин. Другие не потрудились отменить встречу — они просто оставили меня ждать, сверяя время и говоря себе, что они опаздывают, пока не стало ясно, что они вообще не придут.

Те, кто все-таки появился, были ненамного лучше.

Был