Божественная одержимость - Кристина Руссо

парень, который постоянно оглядывался через мое плечо, как будто уже искал выход. Другой даже не дожил до конца вечера — извинился, что нужно ответить на звонок, или отлучиться в туалет, или еще куда-то, и просто… Так и не вернулся.

Каждое свидание оставляло меня все более разочарованной, раздраженной, все более убежденной в том, что вселенная сыграла со мной какую-то злую шутку.

Я сказала себе, что это не имеет значения. Мне все равно никто из них не нравился.

Но по мере того, как это продолжало происходить, снова и снова, я начала задаваться вопросом, не во мне ли проблема.

Я была скучной?

Я была плохой компанией?

Или это было что-то еще, о чем я даже не подозревала, что это может быть проблемой?

Как бы я ни старалась найти этому объяснение, я не могу избавиться от странного, давнего чувства, что за этим кроется нечто большее, чем невезение.

— Это из-за того, кто ты есть, Нат, — сочувственно сказала Кали. — Каждый парень на Восточном побережье до смерти боится встречаться с одной из дочерей Дона Моретти.

Мы сидели в угловой кабинке в одном из ресторанов Франчески. Приглушенное освещение отбрасывало золотистый отблеск на полированный деревянный стол. Перед нами были разбросаны макароны, холодный эспрессо и недоеденная пицца.

Я почувствовала, что краснею. — Не то чтобы я вообще хотела парня. Я просто хочу секса на одну ночь, чтобы выбросить это из головы.

— Все знают, что ты не можешь просто трахнуть дочь Дона, — вмешалась Франческа. — Если только ты не хочешь стать наживкой для рыбы. Поверь мне. Я точно знаю, через что ты проходишь.

Франческа была великолепной женщиной, но найти кавалера в "Коза Ностра" было все равно что пытаться найти иголку в Сахаре. А пытаться найти пару вне мафии? Никто не был настолько глуп.

Моим единственным оправданием было то, что я была только технически частью Семьи. А мой отец и Инес были гораздо менее строгими.

— К счастью, у меня нет таких проблем. — Кали отправила в рот кусочек пиццы с пепперони и проговорила с набитым ртом: — Моим родителям наплевать на меня. Все, что их волнует, — это мой брат.

Она сказала это так небрежно, но упоминание о нем поразило меня, как удар под дых. Мои пальцы крепче сжали бокал, но я старательно сохраняла нейтральное выражение лица.

— Когда я проверяла в последний раз, ты все еще была девственницей, — задумчиво произнесла Франческа, приподнимая бровь.

— Да. Потому что мужчины отвратительны, — парировала Кали, не сбиваясь с ритма. — Я даже не знаю, почему вы, девочки, так сильно хотите трахнуть их.

Мы все разразились смехом, звук наполнил уютный ресторан.

Меня бесило, что я все еще расстроена. Все еще зла. Все еще обижена.

Мне хотелось верить, что я покончила с ним, но как бы я ни пыталась убедить себя…

Тревор всегда был рядом.

Таится на задворках моего сознания.

В тишине между шутками.

Из-за боли я не могу остановиться.

Но все это не имеет значения.

Прошло четыре года, прежде чем я увидела его снова.

ЧАСТЬ 2

4 ГОДА СПУСТЯ

Глава 24

Настоящее

23 года

Манхэттен, Нью-Йорк

Вечеринка в честь моего двадцать третьего дня рождения была не просто празднованием — это было заявление. Каждая деталь была тщательно продумана, каждый гость подобран. Миллиардеры, знаменитости, влиятельные семьи, даже некоторые шепчущиеся имена из преступного мира. Все они приближались.

Городской пейзаж мерцал за окнами от пола до потолка пентхауса моего отца, огни отбрасывали золотистое сияние на огромное роскошное пространство. Куда бы я ни повернулась, подготовка к событию года была в самом разгаре.

Тема, как всегда, была смелой и шикарной: розово-черная, мрачная и элегантная, с изюминкой маскарада. Гости прибывали, окутанные тайной, их лица были скрыты за замысловатыми масками, раскрывающими только свои секреты блеском глаз. Маски могут быть сняты в полночь, но до тех пор все будут подыгрывать.

Бальный зал замерцал в предвкушении. Наверху сверкали люстры, стены были задрапированы черным шелком, отбрасывавшим в комнату каскады теней. На массивных обеденных столах красовались розовые розы с блестящими краями, а изготовленная на заказ черно-розовая танцплощадка сверкала последними штрихами отделки.

Я стояла в центре комнаты, скрестив руки на груди, и наблюдала за происходящим. Официанты сновали между кухней и главным залом, балансируя подносами с закусками, которые выглядели как произведения искусства. Флористы поправляли букеты и гирлянды, а техники настраивали освещение.

— Мисс Моретти? — Сотрудница прервала мои размышления, протянув две одинаковые карточки меню. — Вы предпочитаете матовое или глянцевое?

Я без колебаний указала на матовый. — Глянца было бы слишком много.

— Да, мисс, конечно. — Он поспешил прочь, снова оставив меня наедине с моими мыслями.

Я повернулась к парадной лестнице, представляя, что она заполнена гостями в замысловатых масках и платьях от кутюр, с бокалами шампанского в руках.

Мое платье уже ждало наверху — сшитое на заказ в мерцающем нежно-розовом цвете, короткое и обтягивающее. Моя маска была из нежного светло-розового кружева, обрамленного черными кристаллами, которые прекрасно улавливали свет.

Это была не просто вечеринка, это было заявление.

Я обрела собственную силу, собственное влияние, далеко не та наивная девочка, какой была раньше. Теперь люди смотрели на меня с уважением и страхом. Мне нравилось знать, что, когда я войду в комнату сегодня вечером, все взгляды будут обращены в мою сторону.

— Мисс Моретти, прибыл ди-джей.

— Убедись, что он знает сет-лист. Ничего необычного.

— Конечно.

Я наблюдаю, как сотрудники продолжают свою работу, каждая деталь становится на свое место, каждый штрих отражает мое видение.

Ночь обещала быть незабываемой.

— Привет!

Я улыбнулась, узнав голос еще до того, как увидел ее. Когда я обернулась, в тот момент, когда мои глаза нашли ее, тяжесть упала с моей груди.

— Привет, — тихо ответила я, раскрывая руки, чтобы поприветствовать ее.

Мария.

С ней все было в порядке. Живая и здоровая.

Она вернулась в Нью-Йорк два года назад.

После трех лет отсутствия контактов было много слез и объятий. Но в тот момент, когда я держала ее в своих объятиях — живую, невредимую, здоровую, счастливую — все остальное не имело значения.

Объяснение всему разбило мне сердце. И до сих пор разбивает.

В шестнадцать лет, в одиннадцать вечера, возвращаясь домой из спортзала, в котором она работала в центре города, Мария была похищена и продана. Но она выбралась сама и спасла других женщин. Она всегда была бойцом. Могла постоять за себя. Выжить. Защищает тех,