Свет в твоей душе - Дана Мюллер-Браун

оружие и выпускаю свою силу. Когда я поднимаю веки, мне видны свет и тень. Я вижу, как они по отдельности вытекают у меня из рук и соединяются впереди, становясь непроницаемой несокрушимой силой.

Лиран, Аметист, Ларо, Джиа и двое охранников отброшены назад. Шаг за шагом моя сила оттесняет их, а я продвигаюсь вперед и направляю на них еще больший поток силы.

– Кто ты? – спрашивает Лиран в ужасе, почти с отвращением.

Я вскрикиваю и с силой бью его в лицо.

– Я Навиен! – кричу я, и меня переполняют ненависть и гнев. Я гневаюсь на весь мир и, прежде всего, на саму себя. Я ведь давно поняла, кто я такая.

– Я не демон, не герой, не скотина, не шваль. Я Навиен. Несущая свет!

Глаза Лирана расширяются. Мой свет окружает его шею, сжимает ее.

– И с меня хватит! – выкрикиваю я то, что уже говорила ему раньше.

Но сейчас я говорю это не ему. Я говорю это себе. Потому что я – единственный человек, которому необходимо это услышать. Которому давно нужно было услышать именно это. Не от кого-то другого. Нет. Только от меня самой.

– Навиен, – успокаивающе шепчет Марви и касается моего плеча. – Ты же не хочешь его убивать.

Я сжимаю зубы, чтобы не дать его словам проникнуть в мое сознание.

– Навиен.

Я понимаю, что он прав, поэтому отпускаю шею Лирана, беру Марви за руку и поднимаюсь с ним по лестнице.

Когда мы оказываемся наверху, я говорю Марви:

– Перенеси нас отсюда. Я больше никогда не хочу сюда возвращаться.

Он кладет руку мне на затылок. Все вокруг расплывается.

Я чувствую его силу. Позволяю ей проникнуть в меня. Принимаю ее и не теряю сознания, а потом чувствую дуновение свежего воздуха и слышу в отдалении звуки продолжающегося праздника. Мы стоим на террасе на крыше.

– Это было чертовски здорово, – шепчет он, улыбаясь уголком рта.

Я кашляю.

– Почему ты помешал мне убить Лирана? Разве ты сам не пообещал ему, что его убьешь?

– Конечно, я мог бы сказать, что хочу убить его сам. Но…

Он опять обхватывает мою шею теплыми пальцами. На моей прохладной коже они кажутся почти горячими.

– Но, по правде говоря, ты бы никогда себе этого не простила, Навиен. Ты любишь его.

Я сглатываю комок в горле и смотрю на Марви. Боль вспыхивает у него в глазах и в моей душе, когда он произносит это. Его боль.

– Он стал другим, – шепчу я.

На самом деле я предчувствовала это. После того как я увидела, что случилось с Авиелл и моей матерью, я поняла, что отделение Миела сломало в Лиране что-то такое, что никто и никогда не сможет восполнить.

– Я никогда его не любила, Марви, – честно говорю я. – Раньше я думала, что когда-нибудь смогу его полюбить. Но это было всего лишь мое представление о нем, потому что он заставил меня почувствовать себя не просто демоном. – Я мрачно смеюсь. – А на самом деле я всегда была для него именно обычным демоном.

– Это неправда, – говорит Марви, и, хотя видно, что ему трудно это произносить, он остается честен. – Он любит тебя. По-своему. Потому что, если хочешь знать, он на самом деле не знает того, кого любит.

– А ты? Ты знаешь меня? – спрашиваю я, приближаясь к нему.

Он такой теплый. От его запаха и ауры у меня кружится голова. Он как теплый солнечный луч в прекрасный весенний день.

– Прежде всего, я понимаю чувство, которое ты вызываешь во мне. Уже очень давно. Я чувствую твою боль и твою радость. И теперь даже знаю, как довести тебя до белого каления. Но и как доставить радость, тоже знаю. Я знаю, что, хотя ты сама долгое время терпела несправедливость, ты стараешься не допустить угнетения остальных людей. Я знаю, что ты больше заботишься о других, чем о себе, и знаю, что ты всегда была большим, чем сама считала. И искала чего-то большего. Судя по эмоциям. По силе твоей любви. Несмотря на то что тебе так долго в ней отказывали.

– Я помню, что еще ты знаешь, как меня можно отвлечь. – Я улыбаюсь.

– Да, на свадьбе у меня все получилось очень хорошо. Хотя мне больше всего хотелось на тебя наорать. Ты не можешь себе представить, каково мне было встретиться с тобой. После всех этих лет… видеть и ощущать, что ты так сильно хочешь кого-то другого, что ради него готова перевернуть мир.

У меня перехватывает дыхание. Затем я делаю движение к нему, становлюсь на цыпочки и касаюсь его губ своими. На несколько мгновений мы замираем. Я чувствую его дыхание. Чувствую рядом его и это тепло внутри меня. В какой-то момент мир вокруг меня расплывается. Как будто я больше не дышу. И ничего не слышу. Потом он целует меня. А я ему отвечаю.

Я едва могу пошевелиться, так сильно меня наполняет и трогает это ощущение его близости.

Свет и тьма смешиваются во мне. Сердце у меня громко колотится. Так громко, что звенит в ушах. И что-то тянущее возникает в груди. Он запускает руку мне в волосы. Прижимается ко мне и нежно касается языком. Я хочу, чтобы это мгновение длилось вечно. Но это странное чувство по-прежнему не отпускает меня. Эти тени.

И тут рука у меня тянется к кожаному ремню, который он на меня надел. Словно в трансе, я хватаю кинжал и… вонзаю его в грудь Марви. Я отступаю, когда он вздрагивает. Он распахивает глаза. Пристально смотрит на меня. Без укора. Не показывая, что ему больно. В его глазах только один душераздирающий вопрос: почему? Где-то в отдалении я слышу нечеловеческий крик Серры.

И Марви безжизненно падает на землю.

Глава 14

Я в остолбенении смотрю на собственные руки. На кинжал, который продолжаю держать. На кровь у него на лезвии. Кровь Марви.

Меня пошатывает, но постепенно я прихожу в себя. Моргая, я выпускаю из рук кинжал и наблюдаю, как он со стуком падает на пол. А потом перевожу взгляд на Марви.

– Марви! – вскрикиваю я и бросаюсь к нему. Поднимаю его за плечи. – Марви, что…

Что я наделала? Как заводная я продолжаю трясти головой. Прижимаю руки к ране Марви. Он потерял так много крови. Слишком много.

– Нет!

Я обращаюсь к Вьюнку.

– Вьюнок! – призываю я. – Что мне делать? Выходи!

Она появляется, но светится очень слабо.

«Исцели его! Я