Свет в твоей душе - Дана Мюллер-Браун

зал. Мы стоим в коридоре, на когда-то белом ковре, теперь покрытом темной застарелой кровью. Почему-то у меня возникает ощущение, будто она что-то отсюда взяла и собирается сбежать. Вернуться в орден, с которым меня связывает только ненависть.

– Я собираюсь мирно жить в ордене вместе с другими выжившими.

Я приподнимаю брови и бросаю быстрый взгляд на Марви, который наклоняет голову. Когда я снова смотрю на мать, вижу и чувствую это бездушие, то все понимаю. Она потеряла своего героя и, следовательно, душу. Так же как и Авиелл. Если бы мне пришлось продолжить этот список… Например, я могу поклясться, что никогда не видела героя Тарона, потому что он тоже мертв. В его глазах я тоже никогда не могла разглядеть настоящую душу. Там были только холод и темнота. И то же самое с Филиппом? Так вот почему он никогда меня не искал? Что это означает? Ведь о таком эффекте было бы всем давно известно… Но разве не должно быть наоборот? Потому что в моем случае разрыв с Авиелл привел, скорее, к обратному результату. Он пробудил мою душу. Сделал меня цельной. Но я демон, а Авиелл – безгрешный человек. Это…

– Я ухожу, – говорит мать, украдкой бросая на нас взгляд. Словно ожидая, что мы ее остановим.

– Иди, Агата, но прежде верни мне то, что ты стащила. – Марви требовательно протягивает руку.

Мать фыркает.

– Это мой замок. Так что слово «стащить» здесь вообще неуместно.

– Чисто юридически все здесь принадлежит твоему первенцу. Так что давай закончим это.

Она что-то бормочет, но затем залезает в карман и протягивает ему амулет. Он мне знаком. Когда я была маленькой, она часто его носила.

– Спасибо, – бурчит Марви, разглядывая амулет.

Я хочу возразить, что это ее вещь, и спросить, зачем она понадобилась Марви, но при матери не хочу этого делать.

Она недовольно фыркает, а затем уходит. На мгновение она останавливается рядом со мной и поднимает руку, но не касается меня и в конце концов уходит, не сказав ни слова.

– Это магический амулет. Мне интересно, зачем он ей теперь понадобился, если она собирается жить в ордене, – презрительно говорит Марви и убирает амулет в карман.

Когда я собираюсь войти в тронный зал, он меня останавливает:

– Должен тебе еще кое-что сказать. Раньше мы бывали здесь с тобой вместе.

Я растерянно на него смотрю.

– Ты не помнила этого, попробуй вспомнить сейчас.

Он зажигает свет у себя в руках и выпускает его мне навстречу.

Ко мне возвращаются воспоминания о том сне, когда я была отравлена. О том, что он мне показал. Вариант развития событий, если бы меня там не было.

– Почему ты не хотел, чтобы я это помнила?

– Потому что ты бы выдала меня своему князю Высокомерия. – Он пожимает плечами в ответ.

Я бросаю на него короткий взгляд. Марви по-прежнему выглядит могущественным, он будто не из этого мира. С его ростом, широкими плечами, темными с небольшой рыжинкой волосами и этими темно-зелеными глазами. Но сейчас в нем что-то изменилось. Он стал мягче. Не таким отстраненным.

– Нам нужно попасть в секретную библиотеку, – говорит он и идет вперед.

Я следую за ним.

– Ты хочешь, чтобы я прочитала апокриф?

– Малышка, ты что, не обращала внимания? Апокрифы написаны ангельским языком. Я сам написал несколько. Чтобы их прочитать, ты мне не нужна.

Я поджимаю губы. Он прав.

– А что мы ищем?

– Ответы на твои вопросы. В одном из апокрифов.

Он идет к тронам и мимо них к тайному ходу князя, куда я тогда затащила Авиелл.

Когда мы проходим к тайному ходу, меня охватывает неприятное чувство. Из-за воспоминаний… или из-за того, что я оказываюсь с Марви наедине в этом узком темном коридоре?

Когда мы наконец выходим из коридора, я смотрю на пол, будто могу обнаружить там тело Авиелл. Как в моем сне, когда я лежала отравленная.

Но в библиотеке даже нет крови. Закрывавшая раньше выход полка лежит на полу разломанная, проход свободен. Я вспоминаю звук трескающегося дерева и следующий за ним топот преследователей.

– И какой ответ я найду в апокрифе? Я даже не знаю, в чем заключается мой вопрос.

– Разве?

Он наклоняет голову и подходит к полкам. Водит пальцем по корешкам.

– Тогда подумай, что это за вопрос.

– Во мне добро или зло?

Он ненадолго замолкает. Затем указывает на книгу апокрифов, которая начинает слегка светиться. Как это?..

– Ответ ты найдешь там.

– С каких это пор можно о чем-то спрашивать апокрифы?

– Это можно было всегда. Разве ты об этом не знала?

– Нет.

Я сжимаю губы. Аббат Режан наверняка знал это и поэтому выбирал, какие апокрифы мне следует прочитать. Но мне, как всегда, ничего не сказали.

Я иду вперед и протягиваю руку, чтобы снять книгу с полки. Затем открываю ее, и буквы сразу меняются так, что я могу их прочитать. Это простой апокриф, который не был защищен от прочтения магией света.

Я просматриваю страницу. Речь идет о князьях подземного мира и их потомках. Но здесь не говорится, злые они или добрые, поэтому я продолжаю листать, потом вижу слово «демон» и кладу книгу на маленький столик для чтения.

Марви направляет свет на маленький светильник на старинной деревянной подставке, и фитиль мгновенно загорается.

– «До того как ангелы пали, преисподней не существовало. Не было никаких демонов. То, что когда-то было рождено из света, низвергло этот свет и превратило его во тьму», – читаю я вслух, пока Марви рассматривает книги на полках.

– Ну вот и твой ответ.

– Здесь не говорится, зло во мне или добро, – раздраженно говорю я.

Он поворачивается ко мне. Долго на меня смотрит.

– Именно в тебе? Я думал, это касается всех демонов.

– Конечно, – вру я.

– Здесь ясно сказано, что вы потомки падших ангелов. Значит, в вас есть свет. Разве все не зависит от того, что ты сама делаешь со своей тьмой и своим светом?

– Может быть, – задумчиво отвечаю я.

– Почему ты думаешь, что в тебе зло, Навиен? – спрашивает он, подходя ближе.

Мне нравится его запах, он перебивает то, чем пахнет здесь, у меня дома. Хотя, по правде говоря, это место никогда не было моим домом.

– Потому что мне так говорили.

– А ты всегда слушаешь других? – Он криво и иронично усмехается.

– А у тебя разве нет ничего, в чем тебя убеждали всю жизнь? И ты всегда будешь пытаться доказать, что они неправы, но в то же время сам в этом не будешь уверен?

Он наклоняет голову набок. Сейчас он так