Истинная за Завесой - Натали Карамель

Ужин Катя потребовала подать в свою комнату. Есть за одним столом с «семьей» после такого дня у нее не было ни малейшего желания. Вместе с Элис и Луизой они устроили маленький пикник на полу, разложив купленные в городе сладости (пряники, светящиеся изнутри мягким светом, и фрукты, покрытые хрустальной сахарной глазурью). Девушки делились самыми яркими впечатлениями, смеялись над реакцией Кати на поющих птичек и жука-скарабея. Но разговор об убийстве настоящей Катарины снова зашел в тупик. Ни Луиза через свою сеть «тихих» слухов, ни Элис через шпионские каналы не нашли ничего нового. Убийца оставался призраком.

Усталость от насыщенного дня, смешанная с горечью от необходимости завтрашней поездки и тенью нераскрытой тайны, тяжело навалилась на Катю. После ухода девушек она едва доплелась до кровати. Перед сном она потрогала кулон «Серенада Тумана» и мысленно позвала:

«Котик? Ты готов?»

Из глубины ее существа донеслось довольное, уверенное мурлыканье, полное хитрой решимости. «Спи, королева. Ночь – мое время. Все будет сделано. Завтра... завтра Себастьян получит свой сюрприз.»

Успокоенная его уверенностью, Катя погрузилась в сон, где яркие краски магического города смешивались с тревожными тенями поместья и золотистыми, обещающими что-то глазами Ардена. Последней мыслью было: « Хоть бы котик не перестарался...»

Глава 35. Сонная Царевна и Сердце Астрала

Утро было не просто ранним – оно было зверски ранним. Первые лучи солнца только-только начали золотить верхушки деревьев за окном, когда Луиза осторожно тронула Катю за плечо.

«Леди Катя… Просыпайтесь… Пора…» — голос Луизы звучал как издалека.

Катя мычала что-то невнятное и зарывалась лицом в подушку глубже. После яркого, насыщенного дня в городе и нервного напряжения вечера, ее тело требовало отдыха. Напряжение спало, и она утонула в глубоком, безмятежном сне, где снились светящиеся птички и поющий сыр. Котик внутри сопел мирно, свернувшись клубочком в самом теплом уголке ее души, совершенно не готовый к подъему.

«Она не проснется», — констатировала Элис, наблюдая, как Катя в ответ на более решительные попытки Луизы лишь шлепала рукой по одеялу.

Пришлось действовать решительно. Девушки превратились в мини-ураган: Луиза бормотала успокаивающие заклинания, чтобы снять сонную вялость (с переменным успехом), Элис ловко натягивала на Катю самое простое дорожное платье, пока та стояла, покачиваясь на ногах и закрыв глаза. Чистка зубов прошла в полусне, волосы едва успели собрать в тугой узел. Они буквально подхватили ее под руки и, почти неся, спустили по лестнице и вывели к поджидавшему фамильному экипажу.

Семья уже сидела внутри. Герцог смотрел на часы с ледяным презрением. Герцогиня ядовито усмехнулась. Себастьян фыркнул:

«Жаль! Думал, придется на осле отправлять! Дура сонная!»

Катя, усаженная Элис на жесткое сиденье напротив них, тут же склонила голову на плечо Луизы (которая села рядом) и снова провалилась в сон. Унизить не получилось – она была вне зоны досягаемости их яда. Семья зашипела от недовольства, но экипаж тронулся.

Катя спала. Она спала на ухабах. Она спала под презрительное бормотание матери и самодовольные рассказы Себастьяна о своем «великом даре». Котик сопел сладко.

Проснулась она резко и неприятно. Грубый толчок в плечо заставил ее вскрикнуть от неожиданности. Отец, сидевший напротив, смотрел на нее с отвращением.

«Хватит спать, бестолочь!» — рявкнул он. «Ты уже и так опозорила нас достаточно своим видом! Сиди смирно и не позорься дальше!»

Глаза Кати, еще мутные от сна, медленно сфокусировались на его лице. Внутри котик зашипел, разбуженный грубостью и ее вспыхнувшим гневом. Она не стала сдерживаться. Голос ее прозвучал хрипловато от сна, но с четкой ледяной ноткой:

«Могу я поинтересоваться, герцог», — она намеренно опустила «папа», — «с кем вы сейчас разговариваете? Со своей женой? Тогда продолжайте, ваши методы общения с ней меня не касаются. Со мной? Тогда напомню вам: я – невеста лорда Далина. И до момента официального разрыва помолвки обращаться ко мне в таком тоне – значит оскорблять его выбор. Вам это надо?»

Герцогиня фыркнула, но в ее глазах мелькнуло что-то похожее на страх. Себастьян захохотал.

«Его выбор? Его вынужденная обязанность! » — воскликнула мать, найдя опору в сыне. «И он расторгнет эту дурацкую помолвку, как только найдется его истинная пара! А ты, пустышка, останешься ни с чем! И тогда уж точно нечем будет прикрываться!»

Катя медленно повернула голову к ней. В ее глазах, теперь полностью проснувшихся и ясных, горел холодный, опасный огонь. Котик внутри выгнул спину, подпитывая ее уверенность.

«А вы уверены, недорогая мамаша», — Катя произнесла слова медленно, с убийственной вежливостью, — «что лорд Далин перестанет мне помогать после разрыва? Мы с ним… в очень даже дружеских отношениях. И он, как я заметила, весьма щепетилен в вопросах чести и долга. Представляете, как он отреагирует, узнав, что его друга – да, именно друга – оскорбляют и унижают ее же родственники? Драконы, как я слышала, очень злопамятны. И имеют долгие когти». — Она ехидно улыбнулась, глядя, как лицо матери побелело, а рот буквально захлопнулся со слышимым щелчком.

В этот момент экипаж остановился. Катя, не дожидаясь лакея, сама резко открыла дверцу и выпрыгнула наружу. Со стороны козел донеслось тихое, но явное одобрительное кряхтение кучера. Катя поймала его быстрый, понимающий взгляд и едва заметно кивнула. Союзник?

Катя замерла, задрав голову. Перед ней возвышалось не просто здание – это был монумент магии. Огромная башня, сплетенная, казалось, из чистого света и темного, мерцающего звездной пылью камня. Стены не были статичными – по ним переливались сложнейшие рунические узоры, то затухая, то вспыхивая ярким светом. Окна были не стеклянными, а затянутыми пленкой сгущенного сияния, сквозь которую угадывались движущиеся внутри фигуры. Сами двери – гигантские арки из полированного черного дерева – были инкрустированы серебряными жилами, которые пульсировали мягким светом. Воздух вокруг гудел тихой, мощной силой и пах озоном, древним пергаментом и чем-то неземным, сладковато-пряным. Любая фэнтезийная книга на земле позавидовала бы такому размаху и ощущению живой магии. Катя стояла, завороженная, забыв на мгновение о семье, о конфликте, о Себастьяне. Она просто впитывала это великолепие.

Их встретил маг в белоснежной мантии, глубокий капюшон скрывал его лицо, оставляя видимыми лишь сложенные на груди руки в белых перчатках. Он молча кивнул и жестом пригласил следовать. Вся семья – герцог, герцогиня, надутый Себастьян и Катя – двинулась за ним внутрь.

Внутри у Кати чуть челюсть не отпала. Вестибюль был огромным, устланным