Сны с чёрного хода 2 - Алексей Небоходов

И всё же, несмотря на все усилия, её преследовало ощущение потери.

Девушка не могла объяснить себе это чувство. Хотелось верить, что это просто привычка, что она лишь привыкает к новой версии себя. Но где—то глубоко внутри возникало понимание: с каждым шагом в сторону теряется что—то важное.

К вечеру Лия чувствовала себя опустошённой. Всё прошло так, как она хотела. Встречи удалось избежать, шанса заговорить она не дала. Но вместо облегчения внутри осталось странное ощущение… будто что—то было упущено.

Возможно, всё, что происходило между ними, было больше, чем простая цепочка случайностей. Возможно, их встреча была неизбежностью.

Но выбор уже сделан. Теперь оставалось только ждать, к чему он приведёт.

Толпа студентов медленно рассасывалась по коридорам, голоса звучали то громче, то тише, кто—то спешил, кто—то задерживался у дверей, договаривая последние слова. Лия двигалась среди них, ловя обрывки разговоров, не вникая, пропуская всё мимо. Её пальцы крепко сжимали ремень сумки, спина оставалась прямой, шаг – ровным, но внутри словно клубилась дымка, от которой мутилось сознание. Всё, что сейчас происходило, было одновременно и новым, и знакомым до мельчайшей детали, и это пугало больше всего.

Лия точно знала, что он её остановит, как делал это прежде, снова повторяя прошлое, снова разрушая её уверенность в собственном выборе.

– Лия, нам надо поговорить. Есть минутка?

Голос прозвучал негромко, но она услышала его сквозь весь шум, как если бы он обратился к ней в тишине. Внутри всё сжалось. Она остановилась, не сразу поворачиваясь. На какие—то секунды ей показалось, что она ещё может сделать вид, что не услышала, что можно просто продолжить идти. Но ноги словно приросли к полу.

Сделав глубокий вдох, Лия медленно развернулась, встречая его взгляд с подчёркнутым спокойствием, за которым скрывался целый вихрь эмоций.

Александр смотрел на неё внимательно, сдержанно, как будто что—то подмечая, проверяя реакцию. Обычное выражение лица, привычная сдержанность, но за всем этим – что—то новое. Или это Лия видела иначе? Его голос был спокойным, но не нейтральным. В нём было ожидание.

– Лия… – он на мгновение замолчал, опустил взгляд, будто колебался, затем осторожно добавил: – Я хотел поговорить с тобой… если у тебя есть время. Может, зайдём в кафе? Выпьем чаю?

Она ощутила, как внутри вспыхнула борьба – не с ним, а с самой собой, с собственными желаниями, со страхом, что одно неверное слово снова приведёт её в прежнюю точку.

Хотелось сказать «да». Хотелось позволить себе всё, как прежде. Просто поддаться, позволить событиям снова двигаться по знакомому пути. Она знала каждую его интонацию, каждый жест, могла предсказать, как именно сложится разговор, что он скажет, как посмотрит. Она помнила все эти взгляды, все случайные касания, паузы в разговорах, где будто бы уже было что—то большее, чем можно было позволить. В прошлом она этого не осознавала, а теперь знала. И знание это давило на неё с удушающей силой.

Она боялась именно этого – того, что вновь окажется перед той же развилкой, снова сделает шаг, который приведёт её к тем же последствиям, к тому же неизбежному финалу.

Лия не могла не смотреть ему в глаза. Александр не торопил, позволял ей самой решить. Слишком умён, слишком наблюдателен. Он не настаивал, но и не отпускал.

– Простите, Александр Григорьевич, – голос предательски дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. – Сегодня не могу. У меня дела. Может быть, в другой раз.

Не было ни улыбки, ни извиняющейся интонации, ни того, что могло бы смягчить отказ. Слова прозвучали сухо. Почти чуждо. Как если бы она действительно не придавала этому значению. Как если бы это был просто преподаватель, а она – просто студентка.

Его лицо осталось спокойным, но она увидела, как неуловимо изменился взгляд. Как в глубине серых глаз мелькнуло что—то похожее на недоумение. Возможно, разочарование. Он ожидал другого ответа. Или сам не понимал, почему ожидал.

– Понимаю, – проговорил он тихо и кивнул: – Тогда в другой раз.

Она развернулась и, ускоряя шаг, направилась к выходу, словно стремясь вырваться из этого мгновения, не дать себе ни единой секунды для сомнений. Спина оставалась прямой, руки сжаты в кулаки, но мысли вихрем бушевали в голове, требуя ответа, который она не могла себе позволить. Ей нельзя было оглядываться.

Но с каждым шагом ощущение правильности угасало, словно её решение рассыпалось в воздухе, не успев стать твёрдым. Боль пришла не сразу, но её приближение было таким очевидным, что Лия сжала пальцы до побелевших костяшек, чтобы не сорваться. У неё не было никаких дел. У неё был только страх. Страх снова запутаться. Страх снова оказаться там, где не должно было быть её места.

Она отказалась, твёрдо и осознанно, выбрав путь, который казался единственно верным. Она не позволила себе поддаться эмоциям, не дала прошлому вновь увлечь её за собой. Но чем дальше уходила, тем сильнее внутри разливалась тяжесть, будто что—то важное невидимой нитью тянуло её обратно, заставляя сомневаться в правильности собственного выбора.

Лия шагала по улице рядом с Викой и Олегом, чувствуя, как хрустят под ногами мелкие камешки, как воздух, пропитанный сыростью осени, прохладными потоками касается её кожи. Город жил привычной жизнью: студенты торопились на пары или беззаботно болтали, стоя у входов в корпуса, пожилые женщины неспешно несли сумки с продуктами, машины гудели на перекрёстках. Всё было так, как должно было быть. Но внутри Лии всё оставалось чужим, отстранённым.

– Всё—таки ты сегодня сама не своя, – пробормотала Вика, пристально глядя на неё исподлобья. – Ты даже Олега не подкалываешь, это уже совсем подозрительно.

– Вика, дай человеку прийти в себя, – вступил Олег, наигранно вздохнув. – Может, у неё случился какой—то глубокий экзистенциальный кризис.

Лия чуть улыбнулась, не имея сил даже придумать в ответ что—то остроумное. Вика хмыкнула, но продолжать расспросы не стала. Они шли дальше, разговаривая вполголоса о приближающихся экзаменах, о том, у кого какие планы на Новый год, кто собирается на практику, а кто в панике осознал, что времени на подготовку катастрофически мало. Лия слушала их, но звуки словно доносились откуда—то издалека, проходя мимо, не оставляя следа.

Кафе находилось неподалёку, небольшое, с высокими окнами, откуда лился мягкий свет, создавая внутри тёплую атмосферу уюта. Здесь часто бывали студенты, обсуждали лекции, смеялись, грели руки о фарфоровые чашки. Всё было привычным, простым, настоящим – так должно было быть.

Они вошли внутрь, в воздухе пахло крепким кофе и тёплыми булочками, заполняющими витрину у раздаточной стойки. За длинным прилавком две