Инопланетный рынок шкур - Лиззи Биквин

спину, прижимаясь своим маленьким телом к его. Он зарылся лицом в ее волосы, промокшие от пота, и ее странный женский аромат проник в его легкие, овладевая им, как дух.

— Ты очень горячая, — сказал он между мурлыканьями. — Ты вспотела.

— Может быть, мне стоит снять это покрывало, — предложила она. — Что ты об этом думаешь?

Ваул не возражал. Он сорвал простыни с ее тела, оставив ее полностью обнаженной. Облако женского аромата исходило от нее, и это послало приливную волну желания в член Ваула. Если бы на нем были его просторные шелковые штаны, с этим не было бы никаких проблем. Но теперь его чресла были обмотаны тканью ксунтори — обычной набедренной повязкой для сна — и набухший пенис болезненно натягивал тугую ткань.

Ему просто придется терпеть боль. Богиня знала, в свое время ему приходилось переносить и худшее.

Он снова устроился поверх тела Моурин. Ее кожа была теплой и мягкой, особенно гладкая кожа ног, которые восхитительно терлись о его.

— Ах! — ахнула она, почувствовав обнаженные мышцы его бедер. — На тебе нет, эм… на тебе нет штанов.

— На тебе тоже.

— Да.

Ее ноги широко раздвинулись, чтобы вместить массивное тело Ваула, и он прижался к ней тазом. Его ноющая выпуклость прижалась к ее горячему центру. Влага испачкала ксунтори и просочилась сквозь ткань, увлажняя его член ее соками. Возбуждение Ваула усилилось, и он застонал в агонии.

— Ты в порядке? — спросила Моурин.

— Моя набедренная повязка, — проворчал Ваул. — Она причиняет мне большой дискомфорт.

— О боже. Что ж, в таком случае лучше снять ее, Ваул.

Ее пальцы уже были на его бедрах, пытаясь расстегнуть ткань. Когда она не смогла понять, как та завязана, она слегка заскулила от разочарования. Ваул показал ей, как это делается, сначала размотав скрученную ткань, обвивавшую его талию, а затем сняв передний мешочек. Его возбуждение вырвалось наружу со всей силой подпружиненного рычага и с влажным шлепком ударило Моурин между ног!

— Ох! — воскликнула она.

Рядом с ними в темноте сердито зарычал Роун. Ваул не обижался на животное за рычание. Существо думало, что он причиняет боль Моурин. Ваул восхищался тем, как Роун стремиться защитить женщину.

— Роун, все в порядке, — сказала Моурин, протягивая руку, чтобы успокоить лохматое существо. — Ваул не причиняет мне вреда.

Нет. Ваул никогда не причинил бы вреда Моурин. Он защитит ее и доставит удовольствие.

Роун снова успокоился, но не лег и не заснул. Ваул чувствовал, как глаза существа наблюдают за ними в темноте, с любопытством ожидая, что они собираются делать. Ваула не беспокоило наличие аудитории — он не стыдился своей страсти к человеку, — и Моурин, похоже, тоже не возражала, поэтому Ваул продолжил.

Он снова опустился на Моурин, приложив нижнюю сторону своего члена к ее влажной щели. Он начал тереться об нее, но заколебался.

— В чем дело? — спросила она. — Что случилось? — прошептала Моурин.

Ваул только покачал головой и усмехнулся.

— Это прозвучит странно, Моурин, но я чувствую, что должен станцевать для тебя.

Моурин хихикнула под ним.

— Станцевать для меня? Ваул, о чем ты говоришь?

— Ухаживание Ракши следует очень строгим правилам. Традиционно мужчина танцует для своей женщины, чтобы заслужить ее одобрение.

Щель Моурин запульсировала от жара и еще больше увлажнила его член.

— Боже, это действительно звучит горячо, — пробормотала она. — Но я не думаю, что здесь достаточно места, чтобы ты смог танцевать. И в любом случае, мы не совсем придерживаемся традиций, не так ли?

Конечно, она была права. Они нарушали традиции. Она даже не принадлежала к его виду. Она была инопланетянкой, и ее тело работало совсем не так, как у женщины-ракши.

Ваул кое-что знал о брачном поведении людей. Он узнал об этом из мемуаров Бе'тани, книги, которую он перечитывал несколько раз. Вчера Джрайк попросил одолжить у него книгу, и Ваул охотно поделился ею со своим другом.

Он, конечно, знал причину, по которой Джрайк хотел ее прочесть. Он был в таком же восторге от маленькой человеческой самки. Как и Тристн. Ваул видел его сегодня утром с двумя пальцами, засунутыми глубоко между ног Моурин. Интересно, подумал Ваул, Тристн спаривался с Моурин? А Джрайк? Если так, то Ваул не возражал. Мысль о том, чтобы делить Моурин с остальными, не вызывала в нем ревности. Напротив, она безмерно возбуждала его.

Джрайк вкусил удовольствия от тела Моурин, затем Тристн, и теперь настала его очередь.

Его яйца запульсировали, а из кончика вытекло предсемя в волосяной покров над щелью Моурин. Она накрыла маленькой ручкой торчащую головку члена, пачкая ладонь его выделениями.

— Ваул? — всхлипнула она.

Ракша покачал бедрами, медленно водя обнаженным членом вверх и вниз по всей длине теплой, влажной щели Моурин. Ее нижние губы обхватили его ствол, и она приподняла таз, покрывая его пенис своими теплыми, скользкими выделениями.

— Богиня, ты мокрая, — простонал он.

— Из-за тебя, Ваул. Я вся мокрая из-за тебя.

Ракша удовлетворенно зарычал.

В книге Бе'тани не было подробностей о процессе спаривания людей, но в ней были изложены основы. Человеческие самки не производят брачный шарик, как это делают самки-Ракши. Вместо этого самец вводит свой возбужденный пенис прямо в тело самки и заносит в нее свое семя. Когда Ваул впервые прочитал об этом, то эта идея вызвала у него отвращение. Но теперь, когда сладкий аромат Моурин дразнил его ноздри, а ее соблазнительные стоны наполнили его уши, мысль о том, чтобы проникнуть в нее, показалась ему очень привлекательной.

Но, увы, этого не могло произойти.

Моурин была такой крошечной, а он таким большим. Он никак не мог поместиться внутри, не навредив. Ему оставалось только тереться о нее. Даже это незавершенное действие доставляло ему большое удовольствие. И, судя по звукам, срывающимся с губ Моурин, она, казалось, тоже находила это приятным.

— О Боже, Ваул, — выдохнула она. — О Боже, я сейчас кончу.

— Кончишь? — он хмыкнул. — Но… нам же… хорошо…

— Нет, я имею в виду… Я… Ах!…О, черт… Ваул!

Голос Моурин перешел в невнятный стон, и тело содрогнулось под ним, когда приступ удовольствия охватил ее. Слышать, ощущать ее и пахнуть ею было невыносимо. Ваул больше не мог сдерживаться. Его яйца напряглись, а член запульсировал, изливая одну липкую струйку спермы за другой на кожу Моурин.

Когда он, наконец, кончил, ее грудь и живот были исполосованы горячими, толстыми струями.

— Богиня, — выдохнул Ваул. — Ты так прекрасна.

— Ты видишь меня в темноте?

— Да, хотя и не так хорошо, как хотелось бы. Но я могу лучше видеть тебя своими руками.

Он прижал