Аллегория радужной форели - Мари-Кристин Шартье

Мы с Виком никогда не показывали друг другу фото подружек: существуют, в конце концов, соцсети, хотя я провожу там не так уж много времени, впрочем, сегодня и того меньше, да и мне было наплевать, как выглядит очередная дама моего товарища. Казалось, она ему нравилась, и он уже давно не встречался с другими девушками — для него это много значит.

Она вошла в ресторанчик, волосы были мокрыми от дождя, а лицо сияло чистотой, потому что она из тех девушек, которые особо не пользуются косметикой — это позволяет избегать катастроф во время дождя. Она до сих пор смеется, четыре года спустя, когда я рассказываю ей про ее чистое лицо. И утверждает, что это самый дурацкий комплимент на свете. Она не понимает, что для меня это глоток свежего воздуха во влажной июльской жаре. Не только потому, что ее лицо было обнажено, лишено искусственности, но и из-за ее живости, смелости. Она не понимает, ведь я никогда этого толком не объяснял. Не знаю. Не люблю задавать себе вопрос, что бы было, если бы я уступил своим инстинктам в самом начале знакомства с Кам.

В тот вечер я едва успел увидеть, какая она красивая, еще до того, как узнал, кто она такая, а она сразу меня узнала. Ясно, она уже следила за мной в Сети. Она подошла и скользнула на диванчик прямо напротив меня.

— Вот дерьмо, — бросила она, стаскивая с себя мокрое пальто.

— Там льет?

Она посмотрела на меня так, будто давно меня знала, и улыбнулась, но только слегка. Мне сразу захотелось узнать секреты, которые таила эта улыбка.

— Нет, это Вик, всю дорогу плевался и плевался, никак не мог остановиться.

— Было ужасно?

— Не, мне нравится. Я люблю пожестче…

— Он предупреждал, что ты особенная.

— Да он, считай, ничего еще и не видел, прикинь.

— Вот черт.

Должно быть, у меня было странное выражение лица, потому что она добавила:

— Как? Мне казалось, тебе такое нравится, странное?

— А кто сказал, что мне не нравится?

— У тебя не очень-то довольный вид.

— А может, я уже ему завидую.

Она ничего не ответила, лишь искренне улыбнулась. И это внезапно сработало. Я не могу объяснить почему. Мы встречаемся с сотнями разных людей каждый день, каждую неделю: на улице, в продуктовом, в офисе, возле кофейного автомата. Столько людей, совершенно разных, и каждый имеет свою ценность, каждый чем-то да интересен, но лишь несколько раз в жизни мы встречаем кого-то, и — бабах! — наши сердце и душа мгновенно понимают, что это судьба. В тот вечер, в те две минуты, что-то во мне вдруг узнало Кам, и я подумал: «А вот и она, та, которую я ждал».

Это забавно, конечно, не гомерически смешно, а в смысле наоборот, это сущая беда — ведь четыре года спустя Флоранс была уже давно не со мной и мой приятель Вик тоже пропал. А Кам осталась, хотя довольно часто у меня возникает ощущение, что, несмотря на время, что мы проводим вместе, нам не хватило каких-то самых важных мгновений в самом начале.

Кам

«У вас новая пара».

Я читаю уведомление на экране смартфона, но у меня нет ни малейшего желания даже посмотреть, с кем случился мэтч. Мне не нравится «Тиндер». Я как будто просматриваю какой-то каталог, что-то вроде меню, в котором вместо блюд — лица. Пролистав их одно за другим, я чувствую себя как после слишком плотного обеда в китайском ресторане: тяжело двигаться, подташнивает, и сама себе противна. Самое обидное, что, вполне возможно, там и на самом деле полно парней, которые в обычной жизни показались бы мне вполне симпатичными. Если бы хоть один из них мог приблизиться ко мне в реальности, если бы я могла почувствовать его флюиды, понять, как на него реагирует мое тело, увидеть, озаряет ли улыбка его глаза особым светом, как он проводит рукой по волосам, когда нервничает, заразительно ли смеется. Все эти мелочи не понять по нескольким фотографиям.

К тому же продать себя в сети довольно просто. Поэтому верить первому впечатлению стоит не всегда: на картинке кактус очень красив, но колется, если до него дотронуться. Понять, будет ли человек тебе интересен, затруднительно, если у тебя нет никаких точек отсчета. Девушка в «Тиндере» обычно видит только лицо, чаще всего в автомобиле, в темных очках на носу и бейсболке козырьком назад. Это парни, которые любят «проводить время на природе, вкусно поесть и посмеяться». Посмеяться. Неужели об этом нужно писать как о достоинстве? Неужели на самом деле существуют люди, которые не любят смеяться? Иногда мне хочется написать у себя на страничке, что мне нравятся унылые тюфяки, которым наплевать, чем питаться, ведь они знают, как жестока бывает жизнь. Я вряд ли смогу найти кого-то, от кого впала бы в экстаз, но пусть уж он потрудится быть честным.

— Эй, у тебя тут мэтч! Посмотри скорее, кто это.

Валери наклоняется, чтобы схватить мой телефон. Но я успеваю быстрее и кладу его к себе на колени, вне зоны ее досягаемости.

— Не думаю, что это что-то интересное.

Я не на работе, но сижу за столиком своего кафе в компании Валери, одной из моих лучших подруг. Здесь я провожу свою жизнь. Когда не работаю, я учусь; а когда не учусь, я работаю. Между двумя-тремя средний-с-молоком-с-сахаром, бывает, ко мне заходят друзья, чтобы скрасить мое одиночество, которое я прячу, изображая любовь к варке какого-то особенного кофе. По правде говоря, я и на самом деле немножко гик, но между обывательскими представлениями о жизни бариста и реальностью, в которой весь день ты просто мешаешь латте для измученных студентов, настоящая пропасть.

— Ты какая-то совсем грустная сегодня, что-то случилось?

Я поднимаю взгляд на Валери. Она смотрит на меня своими большими темными глазами, заботливо, но одновременно и заинтригованно, поверх классических черных очков Ray-Ban. Темные кудри красиво обрамляют ее лицо. Я ее противоположность, со светло-каштановыми волосами и голубыми глазами. А уж насколько у нас разные характеры — не меньше, чем внешность.

— Нет, все в порядке. Ты же знаешь, что я не люблю «Тиндер».

На самом деле я зарегалась для того, чтобы сделать приятное именно ей, поскольку после восьми лет жизни с бойфрендом она по определению потеряла право быть строкой в каталоге. Но, как говорится, если ты на диете, то это не значит, что тебе нельзя