Прописывая правила - Сагара Люкс

грохочет, а воспоминания сгущаются в моей голове. Прошлой ночью он вошёл в мою комнату, и мы занимались любовью. В момент слабости я дала ему пароль от файла с информацией о его сестре.

Я доверилась ему.

А он накачал меня наркотиками.

Я вскакиваю так быстро, что чувствую, как кружится голова. Ноги дрожат. Вчера вечером я не ужинала. Не знаю, сколько времени проспала, но, судя по положению солнца, слишком долго.

С моих губ срывается ругательство, когда понимаю, что опаздываю на встречу с Грейсоном и что в случившемся со мной нет ничего случайного. Аид позаботился о том, чтобы я не смогла прийти вовремя, и получил возможность встретиться с Грейсоном вместо меня.

Ярость сжимает мои внутренности. Я собираюсь направиться к выходу, когда замечаю что-то в кармане. Это записка. Она не подписана, но нетрудно догадаться, кто её оставил.

«Однажды ты спросила меня, почему я выбрал именно тебя. Я рассчитывал на то, что в нужный момент ты примешь правильное решение».

Если это шутка, то совсем не смешная. Я нахожусь посреди кладбища не потому, что приняла правильное решение, а потому что позволила Аиду обмануть меня. Я собираюсь разорвать записку на куски, когда слышу голос, зовущий меня по фамилии.

— Агент Дюпре.

Ко мне быстро приближается Хадсон. Рядом с ним Ник и ещё пара агентов. Я прячу записку в карман и жду, пока они подойдут. Прежде чем успеваю спросить, как он меня нашёл, Хадсон протягивает мне руку.

— Рад видеть тебя в целости и сохранности!

Я смущённо пожимаю ему руку.

— Я тоже рада.

Хадсон удовлетворённо кивает.

— Для первого опыта в данной области ты проделала отличную работу.

Снова у меня ощущение, что я что-то упускаю. В порыве галантности Ник накидывает мне на плечи свою куртку и провожает до выхода из кладбища. Я узнаю пару наших машин и нескольких коллег.

Одного, в частности, не хватает.

— Где Грейсон?

Ник поджимает губы.

— Мы всё ещё его ищем. Как только Хадсон получил информацию, которую ты ему передала, команда отправилась к нему домой, чтобы арестовать. Но он уже исчез.

Я хмурюсь, не понимая.

— Вы получили мою информацию?

— Да. Ту, что ты достала, работая под прикрытием. Мы искали тебя неделями. Мы думали о худшем, пока Хадсон не сообщил нам, что ты в безопасности и ведёшь расследование параллельно нашему, но под прикрытием.

Я сжимаю кулаки.

— Когда он это сказал?

— Сегодня утром, хотя твоё задание было официально оформлено сегодня ночью, незадолго до того, как нам прислали список с именами коррумпированных агентов, которых ты нашла.

— Какой список?

Ник несколько мгновений возится с телефоном, прежде чем показать мне. Там не только имена, которые я дала Аиду, но и другие, которые нашёл он, расследуя без меня.

— Нам удалось арестовать почти всех. Кроме Грейсона.

Я широко раскрываю глаза, поражённая. Я не просто кажусь глупой: я и есть глупая, потому что, пока каждый кусочек встаёт на своё место, гнев, который я испытывала, проснувшись, исчезает, уступая место совершенно другому чувству.

Уважение. Восхищение. Благодарность.

Аид не был обязан соблюдать свою часть сделки. Он мог бы оставить себе список, который я ему предоставила, и убить меня, но вместо этого он освободил меня и передал имена коррумпированных агентов Хадсону, благодаря чему большинство из них были арестованы. Он позволил мне свершить правосудие, как я и просила. Зная его способности, я полагаю, что и история о работе под прикрытием тоже его рук дело. Должно быть, он добавил что-то вроде «миссии» для меня в базу данных ФБР, чтобы избежать обвинений в сотрудничестве с преступником.

Живот сводит судорогой, и прижимаю к нему ладонь. Слова, написанные в записке, начинают повторяться в моей голове, приобретая совершенно иной смысл.

Я рассчитывал на то, что в нужный момент ты примешь правильное решение.

Итак, это и есть правильное решение: принять то, что он был готов мне дать, и навсегда вычеркнуть его из своей жизни, как он поступил со мной.

Кто знает, почему я ожидала чего-то другого.

Нет. Я ожидала от него большего.

Не того, что он отомстит или не спасёт меня.

А того, что он выберет меня.

Правда поражает меня с той же силой, что и удар в живот.

— Всё кончено, — шепчу я.

«Как только я покину эту комнату, всё будет кончено».

Неправильно истолковав мои слова, Ник хватает меня за плечи.

— Пока нет, но это лишь вопрос времени. Мы найдём Грейсона, и тогда, наконец, всё закончится.

Возможно, если бы своими глазами не видела, на что способен Аид, я бы могла ему поверить. Вместо этого я опускаю голову и закрываю глаза руками. Ряд ужасающих образов проносится у меня в голове.

«Зачем убивать их, когда можно уничтожить?»

Внезапно я вижу тело Грейсона, лежащее на земле. Я представляю его замученным. Искалеченным. Убитым. И не потому, что он был предателем, а потому, что угрожал мне.

— Есть, Дюпре. — Ник слегка трясёт меня, заставляя открыть глаза. — Его нашли!

Сердце подступает к горлу.

— Кого?

— Грейсона.

Я больше чем просто устала, и всё же, как только он садится в машину, без колебаний сажусь следом. Ник подносит телефон к уху и звонит Хадсону.

— Куда мы направляемся, сэр?

Я не слышу ответ, но вижу, как лицо Ника бледнеет. Когда он заканчивает разговор, я наклоняюсь вперёд.

— Что он сказал? Куда мы едем?

Он несколько раз шевелит губами, прежде чем ему удаётся заговорить.

— На склад, где умер Джонатан Мейер.

ГЛАВА 33

АЛЕКСАНДРА

Пока расследовала смерть Джонатана Мейера, я просмотрела десятки фотографий склада, где его убили. Я изучила карты и спутниковые снимки. Это не то место, где я когда-либо хотела бы оказаться, особенно вечером или в одиночестве.

Когда Ник останавливается перед входом, ещё светло. Там полно агентов ФБР, но у меня всё равно скручивает живот. Часть крыши обрушилась. Стены уже не серые, а чёрные. Воздух странный. Плотный и тёплый.

Удушающий.

Ник разводит руками, смотрит в небо. Облака сгустились. Вокруг нас кружатся крошечные белые хлопья. Он хмурится, в нерешительности.

— Снег в Сиэтле?

Я хватаю одну из бесчисленных частиц, парящих в воздухе, и крепко сжимаю её между большим и указательным пальцами. Кровь стынет у меня в жилах, когда понимаю, что это такое.

— Это не снег. Это пепел.

Из склада выходит команда пожарных. Как