Прописывая правила - Сагара Люкс

Несмотря на то что она агент, Александра не любит оружие. Когда она ложится спать, то оставляет свой пистолет не на прикроватной тумбочке или под подушкой, а на столе возле окна. Если незнакомцу удастся проникнуть в дом, он может использовать оружие против неё.

Я кладу руку на монитор. Между мной и ней нет звуковой связи, и всё же я начинаю кричать.

— Проснись! Открой свои чёртовы глаза!

Когда я понимаю, что она этого не сделает, беру телефон и запускаю ту же программу, что использовал на компьютере. Я подключаюсь к камере, которую установил в её квартире, и начинаю бежать. Хотя Александра об этом не подозревала, моё убежище находится ближе к её дому, чем она могла бы подумать, потому что оно расположено под Rules Corporation.

Вбежав на улицу, где она живёт, я вижу, что грабитель поднял оконное стекло и залез внутрь.

С замирающим сердцем я переступаю порог её дома. Судя по тому, что успеваю разглядеть на телефоне, этот тип вытащил нож. Я поднимаюсь по лестнице так быстро, как только могу. У меня нет времени воспользоваться дубликатом ключей, который я сделал. Я выбиваю дверь плечом и врываюсь в её комнату словно разъярённый зверь. Хватаю незваного гостя за шею и швыряю его об стену.

Нож, который он держал в руке, падает на пол, а с губ незнакомца срывается недвусмысленный женский стон. Я снимаю с его головы балаклаву и застываю в изумлении.

— Александра...

У меня до сих пор сжимаются лёгкие от бега, мышцы напряжены от гнева и страха.

Я пару раз моргаю, уверенный, что это галлюцинация. Когда видение не исчезает, я поворачиваюсь к кровати. Я видел, как она забралась под одеяло чуть больше двух часов назад. Простыни всё ещё натянуты. Я поднимаю их, чтобы убедиться, что под ними никого нет.

— Я обнаружила камеру, которую ты установил в моей квартире две недели назад, — начинает она осторожно. — Я остановила запись сразу после того, как легла в кровать. Я поправила простыни так, чтобы ты подумал, что я сплю, и переоделась. Как только вышла, я снова её включила.

— Зачем?

Её взгляд смягчается, а пальцы нежно касаются моей руки.

— Ты знаешь, зачем.

Я слишком зол, чтобы с ней разговаривать, поэтому поворачиваюсь к ней спиной и направляюсь к двери. Едва делаю шаг, как чувствую, что меня тянет назад. Опускаю голову. Металлическое кольцо сжимает моё запястье.

Я бросаю на Александру испепеляющий взгляд.

— Ты приковала меня наручниками к кровати?

Она поднимает руку, показывая мне ключ. Я пытаюсь вырвать его, но она быстро реагирует. Она отступает, чтобы не оказаться в пределах досягаемости моих рук.

— Я не хотела этого делать, но ты не оставил мне выбора.

— Мне следовало догадаться. — У меня в горле поднимается дьявольский смех. — Ты об этом думала каждый раз, когда завороженно смотрела на мои цепи: о том, как меня связать.

Румянец, появившийся на её лице, рассказывает совершенно другую историю, чем то, что я предполагал: я связываю её, и она становится доступной и не пытается освободиться. Я прогоняю эту картину — и нежелательное волнение, которое она вызвала у меня, — и снова смотрю на неё.

— Ты получила то, что хотела. Теперь отдай мне ключ.

Глаза Александры расширяются от ярости.

— По-твоему, это было то, что я хотела? Если ты не заметил, я так и не получила того, чего хотела. Я просила тебя о правде, а ты лишь манипулировал мной с самого начала. Ты взломал серверы ФБР и перевёл меня в Сиэтл, заставил Хадсона поручить мне своё дело, следил за мной, преследовал, похитил и...

— Трахнул, — резко прерываю я. — Это то, что гложет тебя, верно? Ты продолжаешь испытывать чувство вины за то, что позволила убийце овладеть тобой так, что ты кричала.

Александра краснеет, но не сдаётся.

— Ты многогранен, Томас. — Она поднимает обе руки и продолжает. — Ты преступник, помешанный на контроле, манипулятор и ублюдок. Но ты не убийца.

Я так сильно дёргаю наручники, что даже сдвигаю кровать. Александра едва заметно вздрагивает, но тут же берёт себя в руки. Её глаза внимательно вглядываются в мои, когда она говорит.

— Что произошло на складе, где ты встретился с Грейсоном?

— При чём здесь это? — Когда она смотрит на меня с укоризной и не ведётся на мою попытку сменить тему, я вынужден ответить. — Как думаешь, что произошло?

— Ты помиловал его.

— Зачем мне это делать?

— Ради меня.

В комнате воцаряется гнетущая тишина. Мой разум лихорадочно ищет аргументы, чтобы опровергнуть её теорию. Мне всегда удавалось менять реальность и восприятие, но сейчас я не могу найти слов.

Потому что она права.

В тот день, когда я похитил Грейсона, у меня были не самые добрые намерения. План состоял в том, чтобы убить его. Я устроил пожар, в результате которого сгорел склад, и сел напротив него. Некоторое время я наблюдал за ним, но когда он потерял сознание, я перерезал верёвки, сковывавшие его, и отнёс в безопасное место.

Мне не следовало этого делать.

Грейсон Уорд заслужил смерть, и не только за то зло, которое он совершил. Он знает о нас с Александрой. Несмотря на то что после его ареста я нашёл способ стереть все улики, которые он собрал против нас, пока он жив, существует риск, что он проговорится.

Что-то мягкое касается моего лица, возвращая в настоящее. Это руки Александры.

Её пальцы осторожно скользят по моей коже, вызывая слишком яркие и болезненные ощущения. Я инстинктивно хватаю её за запястье. Притягиваю к себе, прижимая к своей груди.

Её дыхание касается моих губ.

Она прерывисто дышит. Как и я.

Александра сглатывает, и мой взгляд падает ей на горло. Её сердце бьётся так быстро, что я почти вижу его. Я отпускаю её запястье и кончиками пальцев ласкаю ей шею.

Несмотря на то что прикосновение лёгкое, оно вызывает у неё дрожь.

— Ты не должен был уходить, — обвиняет она.

Я наклоняю голову, чтобы коснуться её губ.

— Я этого не делал, — бормочу я.

Никогда. Даже на расстоянии я продолжал наблюдать за ней. Мечтал о ней. Защищал её. Но ей этого недостаточно.

— Ты лишил меня возможности поговорить с тобой.

Меня переполняют чувства. Я не в силах