После измены. Он тебя любит - Рина Каримова

А дальше нас и вовсе встречает следователь.

— Здравствуйте, — говорит этот человек. — Я занимаюсь расследованием по делу вашего мужа. У нас есть все основания полагать, что это была попытка заказного убийства.

— Эмир, — вырывается у меня. — Могу я увидеть его?

— Полагаю, это вам лучше обсудить с врачом.

— Хорошо, тогда…

— Операция еще идет, — замечает он. — Позже.

— Так долго идет операция? — выпаливает Ксюша. — Почему?

— Ранения серьезные, — отвечает следователь. — Он чудом выжил. Врачи практически вытаскивают его с того света. Вам придется подождать. Не думаю, что сегодня будут разрешены посещения.

Теперь время тянется мучительно медленно.

Мой взгляд то и дело соскальзывает на часы.

А следователь задает один вопрос за другим.

— У вашего бывшего мужа были враги?

— Наверное, — выдаю рассеянно. — Он же серьезный бизнесмен. Эмир сам говорил, что в его деле без врагов не обойтись.

— Вам на ум приходят какие-нибудь имена? Кто мог желать ему зла?

— Не знаю. Мы давно развелись.

— Ну тогда раньше. С кем у него были конфликты?

— А я никогда не интересовалась его работой до такой степени. Мы это, — начинаю и замолкаю. — Такое мы не обсуждали.

— Слышал, у вас завязалась судебная тяжба.

Перевожу взгляд с часов на следователя.

— Да, но…

— Таиров собирался вам все отдать.

— Послушайте. Какое это имеет значение?

— Возможно, это не понравилось кому-то, кто был к нему приближен. Одному из его бизнес-партнеров.

— Не знаю.

— Вера, подумайте. Возможно, вы дадите нам след.

— Да какой след я могу…

Запинаюсь, потому что сознание будто вспышкой озаряет в этот самый момент. Ослепительной, яркой.

— Пылаев, — сглатываю. — В последнее время у него начался серьезный конфликт с Петром Пылаевым. Но кажется, Эмир все решил. Во всяком случае, именно так он сказал мне в нашу последнюю встречу.

Это все кажется каким-то горячечным сном. Фантазией воспаленного разума. Не представляю своего бывшего начальника в роли убийцы.

Но вообще…

— У них давно был конфликт, — добавляю. — Однако прежде все было не настолько остро, как сейчас.

— Еще кто-нибудь приходит на ум?

— Кузнецов, — вылетает у меня непроизвольно.

Сначала говорю, потом думаю. И сперва пытаюсь отмахнуться от этой идеи, но потом перед глазами встает встреча Кузнецова и Пылаева.

Эти двое могли действовать вместе.

Но заказать убийство? Нет, не могу в это поверить. Не хочу в такое верить. Попросту отказываюсь.

Только меня никто не спрашивает. Есть реальность. Есть факты.

— Мы все проверим, — замечает следователь.

— Кузнецов, — говорю. — Он же из ваших структур.

— Знаю, — отвечает невозмутимо. — Его фамилия уже у меня в списке. Необходимо изучить.

— Значит, вы не исключаете…

— Круг подозреваемых широкий. Потому будет лучше, если до того, как мы прольем свет на личность заказчика, реальное состояние Таирова останется секретом для общественности. Выгоднее, если все посчитают его погибшим.

После разговора с врачом, который наконец выходит из операционной, мне становится ясно, что жизнь Эмира сейчас буквально находится на грани.

— Нам остается только ждать и надеяться, — произносит доктор. — Мы уже сделали все, что могли. Теперь дело за Эмиром.

— Но вы можете дать хотя бы примерный прогноз? — спрашиваю тихо. — Как он?

— Увы, на данный момент, ничего нельзя обещать.

Остаток разговора уже толком не воспринимаю. В голове все как-то смешивается, перепутывается.

— Мама, пожалуйста, скажи мне, что все будет хорошо, — говорит Ксюша, глядя на меня.

— Все будет хорошо, доченька, — отвечаю. — Твой папа сильный. Крепкий. Он справится. Должен справиться. Я в него верю.

Говорю все это, а сама понимаю, что на самом деле понятия не имею, как все будет разворачиваться дальше.

* * *

Еще недавно мне казалось, что мои чувства к Эмиру давно погибли. В тот день, когда узнала правду про измену.

Однако теперь, когда бывший муж оказывается на краю гибели, становится понятно, насколько сильно я в самой себе ошиблась.

Что-то и правда оборвалось. Осталось далеко в прошлом. Но многое все равно сохранилось. И теперь, под натиском обстоятельств буря эмоций вырвалась на поверхность.

Такая буря, которой совсем не ждала.

Нет, конечно, мы с Таировым никогда не будем вместе. В одну реку нельзя войти дважды. Между нами все кончено.

Но… ночами я молюсь за него. И в больнице тоже. И просыпаясь утром, первая моя мысль — только бы все было хорошо.

Пусть он живет. Пусть идет на поправку.

Эмир мой близкий человек. Он отец моих детей. И как бы не складывались наши отношения, зла ему совсем не хочу.

Каждый день езжу в больницу с Ксюшей. Нам разрешают только короткие посещения. Минут пятнадцать, не больше.

Остаюсь рядом с ним в палате. Смотрю на его бледное, словно бы восковое, будто вовсе не живое лицо, и все внутри напряженно вибрирует от тревожного чувства.

Нет.

Эмир сильный. Он все выдержит.

Сжимаю его ладонь. И кажется, он сжимает мои пальцы в ответ. Слегка, едва ощутимо.

На датчиках оживление. Слышится писк.

Ресницы Эмира дергаются. Рот приоткрывается.

— Вера, — вырывается почти шепотом.

Хрипло, отрывисто.

Меня будто током прошибает. И с трудом сбросив оцепенение, зову врача. Вскоре подтверждается, что реакция есть.

Пока слабо, однако Таиров все же начинает идти на поправку.

Тем временем, расследование продолжается. В больнице теперь дежурит охрана. И люди Таирова, и те, кого представило следствие.

Проходит почти две недели. Информация о том, что Эмир выжил после покушения на него, все-таки распространяется.

Однако никаких доказательств виновности Пылаева или Кузнецова пока не обнаружено. Ни один след к ним не ведет.

Разумеется, других врагов у Таирова тоже хватало.

Тут так сразу и не определить, кто мог бы на такую мерзость пойти, нанять убийцу.

Запрещаю себе развивать эту тему.

При мысли о том, что такой жуткий человек до сих пор на свободе и, возможно, даже замышляет очередное преступление, меня всю передергивает.

Нет. Хватит. Сейчас мне лучше на другом сосредоточиться.

Однажды беру с собой Кирюшу. Кажется, если Эмир услышит звонкий голос своего сына, это на него подействует.

И… это и правда помогает.

Первая неделя очень напряженная. Эмир на грани между жизнью и смертью. Не приходит в сознание. Постоянно под препаратами. Но потом жизненные силы начинают возвращаться к нему.

Кажется, он чувствует наше присутствие. Напитывается этим. Постепенно восстанавливается.

И в тот день, когда я беру Кирюшу, Таиров вдруг выдает:

— Как я скучал по вам.

Его пальцы сжимают мою руку. Крепко.

И что-то внутри меня ломается. Но я не даю этому волю. Стараюсь отбросить. Не тот момент, чтобы погружаться глубже.

Поразмыслю обо всем после.

Внутри светлеет.

Наверное, сейчас я убеждаюсь в