10000 миль, чтобы найти тебя - Мерседес Рон

Понятия не имею.

С одной стороны, у меня был Алекс, недоверявший никому, потому что все еще не мог определить, ктоотправил ему записку с угрозой, что он получил сразу по прибытии с Бали, с другой, нельзя было отрицать моего желания встретиться с человеком, который был братом моего отца… Даже если он мог представлять для меня опасность. Глубоко внутри во мне пробудилась потребность, возникшая тогда, когда яначала копаться в своем прошлом. Потребность принадлежать какому-то месту, узнать, где были мои корни, узнать, кем был мой отец, желание познакомиться с семьей, которая у меня была, потому что кроме бабушки Куты у меня больше никого не осталось.

– Тебе следует сходить… – настаивала Мэгги. – Знаешь, встретиться с ним лично, поговорить, посмотреть, что он тебе скажет, что он вообще тебе расскажет и как объяснит, что исчез из твоей жизни на все эти годы.

По правде говоря, я ничего не понимала… даже думать не могла о возможности того, что брат моего отца мог иметь какое-то отношение к его смерти. Все это было слишком жутко, но нельзя было игнорировать все эти знаки.

– Будь он замешан во всем этом, зачем ему тогда предлагать встречаться со мной?

– Потому что именно этого от него ожидают люди, – ответил мужской голос у меня за спиной.

Я сидела на кровати, повернувшись спиной к двери, уже одетая и готовая уйти.

Алекс вошел в палату, пока не оказался в поле моего зрения, встав рядом с Мэгги, которая внимательно изучала его.

– То есть ты исключаешь такой вариант, что он не виноват, да? – спросила его моя подруга.

Алекс секунду смотрел на нее, но, отвечая, устремил свои карие глаза на меня.

– Он – единственный в этой истории, у кого есть логичный мотив.

– Логичный? Что же логичного в том, чтобы убить мою семью?

– Так он сможет все унаследовать, – спокойно ответил парень. – Люди совершают настоящие безумства ради денег.

– И что же тогда делать? Ты все же встретишься с ним? – снова спросила Мэгги, в ее голосе слышались недоверие и нервозность.

– Да, – ответила я.

– Нет, – одновременно со мной возразил Алекс.

Наши взгляды снова встретились.

Мэгги наблюдала за нами, будто мы были на теннисном корте.

– Я должна пойти, – мне пришлось настоять. – Он невиновен, пока не будет доказано обратное.

– И ты собираешься рискнуть своей жизнью в надежде, что он невиновен?

– Он мне ничего не сделает. Цель того, чтобы все это стало достоянием общественности, состояла как раз в том, чтобы остановить того, кто хотел меня убить. И если я встречусь с ним, мы сможем выяснить, что он скажет.

– Алекс прав, Никки, это опасно, – сказала Мэгги.

– Не ходи, – повторил Алекс.

В ответ лишь устало вздохнула.

– Может, хочешь пойти со мной? Так тебе будет спокойнее? – спросила я с раздражением.

У нас все было совсем не гладко. Мы почти не говорили о нас. Я не забыла ни о лжи, ни о том факте, что его «девушка» прервала нас, когда мы возвращались из парка в ночь стрельбы. Мы ни о чем не говорили, потому что с момента выстрела все происходило как во сне, и мне пришлось отдыхать в ожидании выписки.

– Я бы пошел с тобой на край света, Николь, но не забывай, что до недавнего времени для всего мира единственным виновником этой авиакатастрофы считалась моя семья, – ответил он, игнорируя мой снисходительный тон.

Точно.

Я поднесла руки к лицу, чувствуя себя измотанной. Как же устала от всего этого цирка, устала думать, и думать, и думать, пытаясь смириться с тем, что в тот момент моя жизнь была в такой же опасности, как и некогда жизни моих родителей.

– Прямо сейчас не могу больше думать об этом, – призналась я, медленно опускаясь на кровать.

Алекс сделал шаг вперед, заметив, как я пошатнулась от боли.

– Все в норме, – успокоила его и тут же посмотрела на подругу. – Мы уходим?

В то утро меня наконец-то выписали после того, как я пролежала в больнице больше недели, восстанавливаясь после операции.

Мэгги засомневалась на несколько секунд, снова переведя взгляд на Алекса.

– Никки, мне кажется, Алекс прав, тебе небезопасно встречаться с ним…

«Снова по новой», – подумалось мне.

Я смотрела этому человеку в глаза, желая собственноручно убить его.

– Ты идешь со мной, Николь, – объявил парень, скрестив руки.

– Я не собираюсь переезжать в твой дом, мы это уже обсуждали, – пришлось повторить в пятый раз.

– Хочешь вернуться в то место, где в тебя стреляли? Без защиты? Я могу обеспечить тебе безопасность, предложить тебе…

– Я не перееду к тебе.

Мы что, сумасшедшие? Как мне переехать в его дом, к нему, к его вещам, к его не-девушке?..

Алекс открыл было рот, однако моя подруга прервала его.

– Вчера Нейт предложил мне остаться на некоторое время в люксовом номере его отеля… Уверена, он не стал бы возражать, если бы и ты тоже там осталась, Никки, – сказала Мэгги, пытаясь не дать нам убить друг друга прямо там. – В отеле им будет труднее добраться до нее.

Алекс несколько мгновений обдумывал вариант моей подруги.

– Хорошо, – в конце концов согласился парень. – Но вы возьмете с собой Фрэнсиса и Мэлвина.

Горилл.

Тех самых людей, которые занимали столько же пространства, сколько и шкаф, и которые не отходили от двери моей палаты в больнице.

– Теперь, когда все прояснилось, мы уже можем идти? – спросила, не обращаясь ни к кому конкретно.

Алекс довез нас до внушительного пятизвездочного отеля, расположенного в центре города. Он проводил нас до люкса, номера, который скорее можно было бы назвать квартирой, поскольку в нем было две спальни и кухня. Мы находились на двенадцатом этаже, и из витражных окон от пола до потолка открывался самый захватывающий вид на город.

Мы оставили чемоданы и вещи в холле, и Мэгги, понаблюдав за нами несколько секунд, извинилась, сказав, что ей нужно поговорить с мамой по телефону.

Она исчезла в одной из комнат, и мы с Алексом остались наедине посреди небольшой прихожей.

Мы смотрели друг на друга, и на несколько мгновений это чувствовалось так, словно мы были двумя незнакомцами, как будто мы не знали друг друга, как будто мы не лежали в объятиях друг друга в течение нескольких дней, целуясь до тех пор, пока окончательно не лишились воздуха…

– Мне не нравится то, как сейчас обстоят дела между нами, – признался он, сосредоточившись на моей реакции и в то же время озвучивая мои собственные мысли.

– Мне тоже, но мы ничего не можем сделать.

Я была строга с