Полный творческий контроль - Джоанна Чамберс

уже некоторое время, ведя бесконечный, гулкий монолог. «...и, в сущности, наша

задача состоит в том, чтобы действительно расширить эту область». По крайней

мере, было похоже, что он ползет к развязке. «Задействовать ту же разнообразную

аудиторию, которую «Пиявки» собирают на европейском рынке, но адаптировать ее

для американского потребителя. С учетом их культурных особенностей и

моральных ценностей, да?»

«Звучит здорово», - сказал Тони, вклиниваясь в разговор, прежде чем Чарли успел

сделать еще один вдох. Льюис тем временем опустил голову, ожесточенно чертя на

бумажной копии, которую дал ему Аарон. Тони продолжила: «И мы полностью

согласны с тем, чтобы действие происходило в США. Мы думали, что Нью-Йорк

будет идеальным вариантом, ведь это один из старейших городов с богатой

сверхъестественной историей».

Чарли постучал пальцем по виску, а затем указал на нее. «Великие умы, Тони.

Отличные мысли. Но я думал о Бостоне? Потому что тогда мы могли бы назвать его

«Брамины» - как «Бостонские брамины». Что скажешь?»

Льюис вскинул голову. «Ты хочешь изменить название шоу?»

«Все на столе». Чарли развел руки в стороны, улыбаясь своей акульей улыбкой.

«Мы бросаем все в воздух, Льюис, и смотрим, куда оно приземлится. Не пойми

меня неправильно, я люблю «Пиявок», они великолепны, но, может быть, немного

банальны? У Браминов есть ощущение чего-то эксклюзивного и элитного, так что

это имеет смысл, верно?»

«Нет, это вообще не имеет смысла. Что за хрень - бостонские брамины?»

Чарли поднял бровь. «Социальная, политическая и культурная элита Америки -

аристократия Новой Англии».

«Никогда о них не слышал». Льюис нахмурился и откинулся в кресле, сложив руки

на груди. «В любом случае, «брамины» не заставляют думать о вампирах. С таким

же успехом можно было бы назвать его «Тоффс». Название должно быть звучным.

Оно должно вызывать сильную, непосредственную связь с аудиторией. Для начала

они должны знать, что, черт возьми, оно означает».

«Думаю, большинство образованных людей знают, что оно означает», - коротко

ответил Чарли. «Но давайте пока оставим это на потом. Хотя должен сказать, что

команде СМИ это понравилось. Они придумали несколько фантастических

графиков. Думаю, ты будешь в восторге от них».

Аарон почувствовал, как Льюис напрягся, услышал его резкий вздох.

«Отлично!» Тони быстро вскочила. «Мы посмотрим на них позже. Но давайте не

будем отвлекаться от главного вопроса, который мы должны решить в эти

выходные». Ее взгляд остановился на Льюисе и застыл там. «Изменение

сексуальной ориентации Фаолана и введение романтической линии между ним и

Эми».

Аарон выпрямился, приковав к себе внимание. Это был тот пункт, по которому

Льюис не хотел идти на компромисс, та скала, о которую разобьется корабль Чарли.

Несмотря ни на что, Аарону не терпелось посмотреть на крушение. Он просто

надеялся, что это не приведет к срыву сделки.

Рядом с ним Льюис сдвинулся с места, обменявшись долгим взглядом с Тони. Он

промолчал, и через мгновение она добавила: «Мы обдумали эту идею».

И мы думаем, что это дерьмо, - закончил за нее Аарон.

«И у нас есть пара идей, которые мы хотели бы обсудить».

Аарон нахмурился. Каких идей? Насколько Аарон знал, Льюис был категорически

против изменений. Он взглянул на него, но Льюис снова хмурился в своих записях, выводя на бумаге кроваво-красными чернилами резкие зигзагообразные фигуры.

«Круто, круто, круто», - сказал Чарли. «Я открыт. Я слушаю. Дай мне послушать, к

чему ты клонишь».

«Фаолан - важный персонаж по многим причинам», - сказала Тони, пристально

глядя на Чарли. «Не в последнюю очередь потому, что он открытый гей, счастливый и гордый своей сексуальностью. И Льюис - то есть все мы в компании -

считаем, что важно сохранить это позитивное представление в сериале».

Аарон облегченно вздохнул.

«Абсолютно», - серьезно сказал Чарли, сцепив руки по центру груди. «Абсолютно, черт возьми, абсолютно».

Выражение лица Тони стало жестче. «Хорошо, я рада это слышать, Чарли. Итак, мы

предлагаем сделать Фаолана бисексуалом». Она подняла одну руку, когда Чарли

открыл рот, чтобы заговорить. «Это позволит ему испытывать романтический

интерес к Эми, не превращая его в натурала».

Сердце Аарона протестующе забилось. Это было неправильно. Льюис этого не

хотел. Они много раз говорили о романтических отношениях Ская и Фаолана - ну, ладно, о «романтических отношениях». Льюису это нравилось. Он написал его, ради всего святого. Он знал, что это центральный момент в сериале.

«Во-вторых, Льюис хочет защитить дружбу между Скаем и Фаоланом», -

продолжила Тони, - «и он считает, что романтический треугольник может оказаться

под угрозой из-за того, что сюжетная линия Фаолана будет направлена в сторону от

Ская. Поэтому мы хотим ввести нового мужского персонажа, который возьмет на

себя роль друга Ская, в то время как сюжетная линия Фаолана будет развиваться в

романтический треугольник с Эми».

Чарли издал несколько звуков одобрения, но Аарон их почти не услышал. Казалось, он ничего не слышит сквозь ударную волну, словно от сотрясающего взрыва у него

зазвенело в ушах.

Это не могло быть идеей Льюиса. Тони говорила о том, чтобы разорвать Фаолана на

части. Уничтожить его полностью. Буквально вырезать романтический элемент

отношений Фаолана и Ская и отдать его Эми, в то время как остатки их

напряженной связи будут жить в каком-то безымянном новом персонаже.

Это было... Это было глубоко личное. Это было похоже на нападение.

И это разжигало ярость в его животе. Уставившись на Льюиса, Аарон ждал, что тот

возразит, скажет Тони, что она ошиблась. Ждал, что он станет защищать отношения

Фаолана и Ская, расскажет правду о том, что они значат для шоу. Для Льюиса. Но

он молчал, яростно строчил в своих записях и не поднимал глаз.

«Значит, этот новый персонаж может быть, скажем, еще одним вампиром?» говорил

Чарли. «О, может, он, например, полностью гей? Так мы сможем сохранить ЛГБТ-линию без необходимости мутить воду вокруг сексуальности Фаолана. Он все

равно может быть натуралом. Мне это нравится! А что, если вампир-гей - это друг

из далекого прошлого Ская, которого он когда-то предал...»

«Нет».

К удивлению Аарона, это слово прозвучало в его собственном голосе. Возможно, в

обычной ситуации он бы не стал говорить об этом, но сегодня утром он чувствовал

себя шатко и неуверенно, словно ему больше нечего терять.

А может, и нет.

Может, «Пиявки» и Скайлан - это все, что у него было на самом деле. Может быть, они были единственными настоящими вещами в его жизни. И если это правда, он

собирался сражаться за них.

«Энди», -