Опасное положение - Екатерина Началова

— Мы благодарны, — сказал за нее отец.

Они замерли на несколько секунд в поклоне, и у меня вдруг остро защипало в глазах.

Больше никто ничего не говорил, не было смысла: я знал, за что именно они благодарны, они знали, что я знаю. Когда Вороны улетели, я почувствовал как простое шерстяное одеяло становится для меня дороже любых сокровищ королевства.

Из книги пророчеств великих родов:

...и придет самый сильный ворон, возрождённый из пепла и крови; и накроет он своим крылом землю, превращая день в ночь, не будет ему равных, ни на небе, ни на земле, ни в пространстве, ни времени, и обратит он в кровь собственный род и возродит его, как возродился сам.

...и еще кое-что

...и еще кое-что

— Только не связывай его слишком крепко! — не выдержала Катя, глядя как я упаковываю сына. Навыки по фиксации давали о себе знать — я освоил пеленание гораздо быстрее жены и кулёк у меня получался ровный, гладкий, крепкий, не вырваться, не вывернуться.

Катя ещё работала над навыками.

Хлоп, хлоп, готово!

Осознав, что его зафиксировали, сын разразился возмущенным ревом, и я поспешно сдал его жене, которая занялась своей работой. Спал Рейтор неспокойно, мог разбудить сам себя ручками, поэтому пеленание требовалось.

Приложившись к груди, он быстро засопел. Катя тихо напевала, укачивая сына, а я смотрел на них. Сейчас они были так крепко связаны, будто их все еще соединяла пуповина, теперь невидимая. Катя была недовольна — сын тоже капризничал и наоборот. Она слышала его, каким-то образом понимая и угадывая желания. Я смотрел на них и мне не давала покоя одна мысль...

— Катя, — тихо позвал и жена посмотрела на меня лучистыми глазами. Я невольно улыбнулся: так ярко она сияла. — Хочу задать вопрос.

— М? — она издала свой традиционный вопросительный звук, и я опять улыбнулся.

«Это же мой птенчик... Глупость придумал».

— Неважно... Хотя постой! — все же решил спросить. — Моя Сила... Я же получил ее от Алисы?

Я ожидал, что она не поймет вопроса или удивится, а может скажет: «От кого же еще?!» Но Катя захлопала ресницами сначала недоуменно, потом растерянно, затем смущенно и прежде чем она начала говорить, я уже знал ответ. На лбу выступила испарина.

— Наверное от Алисы... — очень неуверенно сказала Катя и спрятала глаза. — Я в какой-то момент пожелала тебе Силы и что-то почувствовала, но не знаю точно, сработало ли. Если и сработало, ты же не будешь теперь сердиться?

— Не буду. Я понял, — я едва удержал голос ровным. — Когда? Когда ты... пожелала?

— Когда ты прилетел с собрания... — застенчиво сказала она. — Ты был так измотан... Я поняла, что не помешает... Мы вместе старались, — она поцеловала сына в нос и аккуратно положила на кровать.

...я смотрел на свою жену и на меня накатывало осознание.

Хаос...

Я не все говорю ей... А она делает вид, что не все знает.

Я читаю ее... А она знает меня лучше всех.

Я контролирую ее... А она меня?

Стоило мне задуматься, как жена взвизгнула, и бросилась ко мне, ища защиты.

По полу к ней медленно полз чудом сохранившийся ветласский жук, поблескивая крупными, с ноготь, сизо-синими крыльями и шевеля длинными усами.

— Яр...

«Спаси», — услышал я беспомощное, спокойно поднялся, поднял жука и отправил его засыпать в сугробе. Растеряв всю смелость, дочь Хаоса жалась ко мне, нервно оглядываясь по сторонам. Я привлек ее к себе.

«Эх ты, мой храбрый птенчик, повелитель хаоса, ужас порядка. В крайнем случае, тебя можно загнать в угол парой комаров».

«Я люблю тебя».

Конец