Последняя роза Дивеллона - Вера Платонова

“…И мои старания не пропали даром. Так или иначе, я отыскал нечто существенно важное. Имя светлого веда – ключ к упокоению аторха, Иммериль. И поименный список, включающий в себя тысячи ушедших в Колыбель ведов, сыскался в Храме под полкой с гербариумами, куда сто лет никто и не думал заглядывать. Это так в нашем Храме учат траволечению!…”

На этой строчке я и вовсе хохотнула, приподнимаясь в подушках, и Айв с любопытством заглянул мне через плечо, чтобы удостовериться, что жена улыбается письму родного отца, а не запискам наглых поклонников. Я выдернула листок из-под его носа и продолжила чтение:

“… Мастер Идарион был так любезен, что переместил меня на Другой конец мира, и я познал честь увидеть Колыбель своими глазами. Ушедшая под землю, она огромна и поражает даже самое искушенное воображение.

Я пытался читать вслух древние сентенции, перемежая их с именами потревоженных ведов, выдумывал собственные заклинания, пока сама Бледная Госпожа не возникла в Колыбели и не указала мне своей дланью верное направление.

За большой колонной обнаружилась надпись, содержание которой не могу привести дословно, вдруг это письмо попадет не в те руки? Прочтя ее вслух и дополнив первыми именами из списка, я заметил, что произошло нечто чудесное: несколько аторхов вернулись и заняли места в Колыбели. Тела их посветлели и расслабились, на очеловеченных лицах появилось выражение благости и покоя. И я понял: так должно быть.

День и ночь я зачитывал список, и Бледная Госпожа стояла со мной, всем своим видом выказывая покровительство, пока Колыбель не заполнилась в полной мере, а в списке не осталось лишь имя моего провожатого, которого когда-то ты привела в Долину.

Я вернулся домой. Собрал совет старейшин и назначил их заниматься ведением государственных дел, покуда ты или мои будущие внуки не заявят свои права на правление Дивеллоном.

Затем обошел Великий Дом и отдал последние распоряжения по садам и храму, возложил розы своим дочерям и супруге, перед которыми по сей день чувствую свою вину…”

А теперь сердце сжала тревога. Что он там удумал?

“…Написал письмо тебе. И уже совсем скоро я протяну руки своему новому другу. Чтобы произнести его имя и остаться в Колыбели навсегда.

И пока я дописываю это письмо, Бледная Госпожа стоит за моим плечом и я знаю: все наши долги перед ней оплачены.

И я не хочу, чтобы ты плакала обо мне, ведь нет большей чести для потомка святых ведов, чем занять место в Колыбели среди наших светлых предков.

Единственное, о чем сожалею, что не дождался своего внука и не омыл его в водах ведовской купели, чтобы укрепить тело и душевные силы. Но, надеюсь, когда ему минет три месяца, ты сделаешь это сама.

Прощай, Иммериль, и знай, что мы сделали все верно. Мы сделали все так, как должно быть.

С любовью, правитель Священных Земель,

владыка долины Сиреневых роз

и твой отец

Иммерион”.

Эпилог

Поздним летом розы в моем дивеллонском садике благоухали так сильно, что густой и благородный аромат разносился по всему Излаумору. Сиреневые розы здесь не приживались, как и раньше, ими можно было любоваться, лишь преодолев несколько дней конного путешествия, в Садах Долины.

Я провела пальцем по черной шероховатой поверхности камня предков. Камень давно молчал. Ему совершенно нечего было мне сказать. И это к лучшему.

В одной из скал, окружавший сад, я распорядилась разместить обсидиановую плиту. На черной глянцевой поверхности умельцами были высечены имена, которые с течением времени пополнялись все новыми.

Тиуло Сварох (Туман)

Килиан Борх

Руног Десволин

Цхата Да Деценна…

Я прикасалась к тем, кого знала лично, и следом за именами в памяти всплывали лица одно за другим.

– Она казнила Ворона. Я всякое видала, но от этого до сих пор мурашки по коже…

Я вздрогнула от знакомого голоса за спиной и обернулась. Айна! Посмуглевшая, с выгоревшими на солнце бровями, углубившимися морщинками вокруг глаз, чуть огрубившаяся… Но Айна, собственной персоной. Я ее ни разу не видела с того момента, как мы расстались в лесу у Демарфии.

– Деценна не позволила мне даже коснуться его. Все сделала сама. И только потом упала, истекая кровью.

Я вспомнила, что говорили об останках Ворона, найденных в лесу, в том месте, которое я примерно указала. И решила, что подробностей того, как это происходило, мне знать совсем не хочется.

Простерла руки к Айне и сказала:

– Жаль, муж на охоте, он был бы рад тебя видеть, я уверена.

– И хорошо, что его нет. Наблюдать за вашим семейным счастьем у меня нет никакого желания, – Айна похлопала меня по плечу. – Хотела только взглянуть одним глазком на маленького Айва.

– Смотри сколько угодно, – улыбнулась я и махнула в сторону.

Там, в плетеном кресле сидела Флора, державшая на руках своего младшего, еще грудного малыша. Неподалеку от нее играла кучка детей разного возраста.

– Девчонка! – подняла брови Айна.

Не отыскать среди Флориных детей, всех до единого поцелованных солнцем, одну русоволосую малышку с яркой сиреневой прядью, небрежно заложенной за ухо, было бы слишком сложно. Девочка с серьезным лицом варила “зелье” из травы и грязи, которым упорно пыталась исцелить мертвую муху.

– Можешь прислать ее ко мне в Дедру на обучение, разумеется, когда станет постарше. – сказала Айна. – Конечно, если хочешь, чтобы в отличии от хлипкой матери, она могла за себя постоять в трудное время.

– Айволин меня убьет за это! – я рассмеялась.

Айв до одури трясся над своей малышкой, не позволяя ей играть даже с моими безобидными заколками для волос. Сложно было представить, что он добровольно позволит дочери отправиться в школу воительниц к Волчице, где ей придется взять в руки меч.

– Но я пришлю, – добавила, немного поразмыслив.

КОНЕЦ