Последняя роза Дивеллона - Вера Платонова

– Скорее, где ход? – запыхавшаяся Айна бежала ко мне.

Мы вдвоем с трудом подняли крышку лаза и Айна первая туда запрыгнула, затем помогла мне, удерживающей в руках небольшой факел, спуститься. Нарастающий шум со стороны крепости говорил о том, что торопимся мы не зря.

– Тут должна быть одна дорога, куда она ведет, туда мы и поворачиваем, никаких дверей, – объясняла я, будучи не совсем уверенной в своих словах.

– Ты страшный человек, – говорила мне Айна на бегу. – Я сразу поняла, что под этим до зубовного скрежета сладким видом скрывается чудовище. Убить человека кинжалом в ухо!

– Убить? Ты думаешь я его убила?

– Разве это важно? Важно то, что ты не позволила схватить себя.

– О, ужас!

Мы бежали из последних сил, уставшие, перепачканные грязью, как загнанные звери, пока Айна не уперлась в небольшую дверь, ведущую в подполье мельницы в Ингве, а я, спешившая следом, не воткнулась Айне в спину.

– Ну же, быстрее! – поторопила ее. – Открывай!

– Закрыто! – отчаянно толкала дверь Волчица. – Там словно с той стороны что-то привалили тяжелое.

О, святые предки! Ход был закрыт. Как я могла об этом не подумать! Что его просто закроют с той стороны! И теперь мы были в глухой подземной ловушке. У меня снова повторилось неприятное чувство в животе и я невольно приложила руку.

– Я была лишена возможности испытать это чувство на себе, – сказала Айна, устало прислоняясь к земляной стене. – Но мне кажется, что сейчас у тебя болеть еще не должно.

Я закрыла глаза от отчаяния: уже почти сутки тревожные мысли об итак не отпускали… Происходило что-то неправильное.

– Ладно, – начала Волчица, вынимая меч из ножен и готовясь к своему последнему бою. – Мы попытались. Попытка вышла неудач…

– Тихо! – шикнула я на нее.

По ту сторону двери послышалась какая-то возня и шум.

– Неужели они так быстро добрались до Ингвы? – шепотом спросила я.

Женский голос что-то ворчливо произнес, нечто громоздкое протащили по полу.

Дверь внутрь подпола распахнулась и в свете факела мы увидели Деценну, которая вскрикнула, не признав в нас поначалу и людей-то, затем замахнулась коротким широким мечом, но пригляделась получше и отпрянула.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, отступая назад. – Что происходит в Излауморе?

Поодаль лежал тяжеленный жернов, весивший, наверное, с половину быка.

Мы с Айной посмотрели друг на друга.

Глава Двадцать девятая. Принцессы, нежные и ранимые

Деценна не заплакала. После того, как Айна повторила свой рассказ обо всем увиденном, она крепко сдвинула челюсти, подошла к жернову и, широко расставив ноги, уперлась в него руками и придвинула к двери. На меня это действие произвело большое впечатление.

– Нужны лошади, – коротко бросила Айна, отыскивая грубо сколоченную лестницу и приставляя ее к выходу.

Мы стали одна за другой выбираться наружу.

– Можете взять мою, привязана у крыльца, – Деценна отряхнула руки от грязи.

– А ты что же? – спросила я.

– А я останусь здесь, на мельнице, подожду этот кусок собачьего дерьма, – ответила демарфийка.

– Ну и дура, – Волчица не отличалась красноречием. – Ворон, может, сам даже не пожалует сюда. Он хитер и осторожен. Отправит с десяток конных, и будь ты трижды силачка и принцесса демарфов, они тебя просто задавят.

– А почему ты вообще решила пойти этим ходом в Излаумор? – меня этот вопрос мучил с самого начала.

Деценна не стала на него отвечать, верно, не расслышала. Но Айна его подхватила:

– Ты сама тут что забыла? – громко спросила она воительницу.

– Не хотела, чтобы Килиан знал о том, что я в крепости, – после некоторой заминки объяснила она все же. – Думала пробраться потихоньку. Неважно.

Айна хмыкнула. Я промолчала. Все-таки, Деценна только узнала весть о гибели своего возлюбленного жениха, нужно было проявить понимание.

Она все же надумала идти с нами, отвязала красивую тонконогую черную лошадь от столба и мы, озираясь по сторонам, отправились на поиски очередного прибежища и коней для меня и Айны. Только рассвело и на подворьях вовсю разголосились петухи. Чуть погодя мы наткнулись на полуразвалившийся сарай на задворках села и решили там устроить короткий совет.

– Борх был прекрасным воином, – решила я выразить свое сочувствие и положила руку Деценне на рукав, – и преданным другом Айволину. Он спас меня…

Но та фыркнула и резко сбросила мою ладонь со своего плеча.

– Ты что, сочувствуешь мне? Это я написала записку и втолкнула тебя в клетку с аторхами в надежде, что чернозубые разорвут тебя на лоскуты! А её оклеветала! – она ткнула пальцем в Айну. – Думаете, жалею?

– Вот тварь! – рявкнула Волчица, хватаясь за меч.

– Ну давайте убьем теперь друг друга! – взвизгнула я. – Все изменилось сейчас. Насколько я понимаю, от головы дочери Цхатаса Вальд тоже не станет отказываться. Про нас с Айной итак все ясно… Нам всем бы выжить, потом уже разберемся, кто кого ненавидит.

– Твое предложение? – вперилась в меня Деценна своими темными и пытливыми глазами.

– Добраться до нашего войска, отыскать Айволина и сообщить ему об измене. А он что-нибудь придумает.

– Пф! – снова фыркнула Деценна. Айна хохотнула.

– Что же он сделает? – с издевкой спросила дочь Цхатаса. – Попросит аторхов обождать с нападением, пока его величество освобождает свою столицу?

Я тоже фыркнула, обиженно задрала нос и демонстративно поджала губы.

– Тогда ваши предложения.

Но ничего толковее они сами не смогли придумать. И в итоге мы все равно решили держать путь к нашим войскам. Но для начала Айна тайно сбегала к дому Береза, старосты Ингвы, разбудила старика и до жути перепугала известиями и своим внешним видом, но добыла не только лошадей, но и кое-что из еды.

Когда лошади всадников, посланных за нами в погоню подняли пыль в самом начале села, мы уже благополучно миновали Ингву и, свернув с большака, ехали по узенькой дорожке среди леса. Тряска в грубом и жестком седле усугубляла мое самочувствие.

Я понимала, что Айна, несмотря на показную грубость, сопереживает мне. Она даже вынудила Деценну, поменяться со мной лошадьми, чтобы я могла ехать на более удобном седле и вышколенной кобыле. Но это не особо мне помогало.

Я же нет-нет, да и приглядывалась к лесу, но не из-за страха преследователей, а в поисках темных теней, которые без сомнения должны были появиться, как это происходило всякий раз, как мне случалось покидать отчий дом или Твердыню на продолжительное время.

– Мне требуется привал, – заявила я,