Последняя роза Дивеллона - Вера Платонова

широком простенке, и, если хорошо ощупать здесь пол, то можно было найти что-нибудь полезное из предметов, оставленных здесь Тарой. Я здесь уже бывала пару раз, однако заходила со своей лампадкой и видела валявшиеся остатки соломы и ветоши, и, благо, отложила уборку на потом.

– Борх убит? Как ты узнала? – негромко стала я ее расспрашивать.

– Вот как, значит, призраки передвигаются по Излаумору! – с долей восхищения в голосе произнесла Айна одновременно с моим вопросом. Друг друга мы не видели, только слышали. – Я надеялась сегодня распрощаться с проклятой Твердыней. В посте у комнаты сегодня дежурил один мой приятель. Ты видела его, вероятно, среди мертвых тел у стены.

– Ты убила их, чтобы сбежать? – ахнула я, прикрывая рот руками.

– Хвосты Теволенны! – возмущенно шикнула Айна. – Ты вообще соображаешь хоть иногда? Не я! Они убили! Предатели.

– Где-то под ногами должны быть свечные огарки и что-то вроде огнива, – потрогала я ее рукой, попав в спину.

И мы склонились, ощупывая пол, иногда сталкиваясь лбами, пыхтя и мешая друг другу. Нечто упитанное прошмыгнуло по моей руке, пощекотав кисть, и судя по короткому визгу, Айна тоже испытала это на себе.

– Крыса! – шепнула я, передергивая плечами от отвращения, а затем нащупала нечто твердое и сообщила. – Я нашла кусочек кремня! У тебя что-то есть? Айна?

Со стороны Айны послышался шумный выдох.

Мне стало ясно: она боялась крыс. Не могу сказать, что я их очень жаловала, но все же находиться здесь в кромешной темноте было не по себе. Пересилив себя, я снова наклонилась и стала искать и трогать все, что попадалось, стараясь не думать о том, какой должен быть наощупь мышиный помет, и других малоприятных вещах. И вот, все недостающие части для получения огня были найдены, и я ударила кресалом, стараясь держать его над кусочком ветоши. После некоторой возни сухая тряпка вспыхнула, и небольшая оплывшая свечка в моих руках осветила наше скромное пристанище. Дальше от входа простенок чуть расширялся и был даже немного обустроен кое-чем из скромной мебели.

– Ух, – я только успела поставить свечу на пол, как тут же ухватилась за живот, который противно потянуло.

– Неудачно поужинала? – хмыкнула Айна, зажигая вторую свечу.

Я промолчала, усаживаясь на маленькую колченогую табуретку.

– В общем, – продолжила она начатый разговор, – на выходе из крепости я едва нос к носу не столкнулась с очень странной компанией и решила подождать в укромном уголке, когда путь будет свободен. Но… Да что с тобой не так? – она раздраженно взглянула на меня, а потом умолкла, пораженная собственной догадкой.

– Рассказывай дальше, – попросила я.

– А дальше я увидела, как Ворон всадил Килиану меч в спину и открыл двери крепости перед Иттеросом. А потом Вальд велел идти за тобой.

– О, светлые веды, – обхватила я голову руками. – Как же так? За что он так с Борхом? Они же были, как братья.

– Зависть, – задумчиво ответила Айна. – Я думаю, что зависть. Он устал быть вечно третьим, даже не вторым после Айва, а третьим… Правой рукой был Борх, а Ворон – всего лишь левой. Наверное, это как-то уязвляло его.

Мы немного помолчали, усваивая каждый новые сведения.

– А зачем ты меня спасла? – нарушила я молчание первой.

– Случайно, просто потому что тебя угораздило выбежать встречать дорогих гостей. Поверь, сражаться за твою жизнь с половиной дюжины иттеросийцев у дверей вашей опочивальни, я бы не стала.

В этом я не сомневалась.

– Айна, надо бежать, Ворон очень скоро догадается о нашем убежище.

– Ну беги, – флегматично протянула та. – У единственных ворот сейчас толпа вооруженных чужаков. Для них теперь самое главное, чтобы и муха не вылетела из Излаумора с весточкой для короля. Со стороны крепость наверняка выглядит как обычно: тихо и спокойно.

– Подземный ход в Ингву, – сказала я, вставая и разминая тело аккуратными наклонами в разные стороны.

– Чего? – воззрилась на меня Волчица.

Айна заняла мою табуреточку и стала внимательно слушать историю про проклятый садик и ход под камнем предков.

– Но… – завершила я. – Ворон и о нем прекрасно знает.

И тут Айна ткнула пальцем в мой тощий живот, скрытый под одеждами, и прямо спросила:

– Маленький Айв?

Я обреченно кивнула.

Она эмоционально выругалась, затем опять протяжно вздохнула, отвязала от пояса ножны с увесистым кинжалом и бросила мне в руки.

– На. Я буду обходиться мечом. Пойдем в Ингву.

– Айна, я не воительница. И без меня у тебя шансов выбраться отсюда много больше.

– Пфф, ну и что, что не воительница? Тычь ножом, куда придется, главное, в меня не попади. Целься в шею, туда где доспех сочленяется, еще лучше в пах и внутреннюю сторону бедра. Все мы сначала не воительницы. Выходим к концу ночи, ближе к рассвету.

Знать бы, когда рассвет…

Я прикорнула у стены, видя сумбурные сны в которых Вереск вдруг превращалась в Бледную Госпожу и обратно и тянула руки к моему чреву, пока не подскочила в холодному поту, разбуженная Айной.

– Время пришло! – шепнула она. – Идешь за мной тихонько, под ногами не путаешься. Поняла?

Мы перебежками добрались до выхода в садик. Айна аккуратно приоткрыла дверь и тут же закрыла:

– Трое, – тихо сказала она больше самой себе, чем мне.

Тут у меня и вовсе все внутренности скрутило в тугой узел от мысли, что мы сейчас вдвоем совершенно серьезно намереваемся напасть на троих рослых мужчин.

– Капюшон набрось, – это было уже мне.

Она вынула меч из ножен, тихо открыла тяжелую дверь и проскользнула на террасу. Доска под ее ногой предательски скрипнула. В ночной тиши этот звук показался мне оглушительным.

Сразу послышался мужской окрик и звук вынимаемых мечей. Я поняла, что тихое нападение не удалось, и сейчас воинов станет не трое, а много больше, и торопливо подсунула в широкую скобку дверной ручки увесистый брусок из тех, что здесь оставили нанятые мной мастера по дереву. Пусть наши вероятные преследователи замешкаются со входом.

У Айны вышло сразу серьезно ранить одного из стражников и сейчас она билась со вторым, третий бежал ко мне, размахивая своим оружием. Я обнажила кинжал, чтобы храбро сражаться, но в последний миг передумала и побежала вокруг камня предков, зияющего черным пятном, перепрыгивая белеющие в темноте доски, поскальзываясь в грязи и древесной стружке. И пусть мой противник был более длинноног, одет он был тяжело.

Его подвели скользкие сапоги.

В тот момент, когда он растянулся плашмя, неудобно подогнув одну ногу под себя, я развернулась и попыталась нанести ему удар в шею, но получилось в ухо. Наверное, это