Дуэт с герцогом сирен - Элис Кова

– Полагаю, ты чист, – признаю я.

– Просто «чист»? И ты «полагаешь»? – Он подплывает ближе. Мы висим в толще воды, заполненной крошечными светящимися медузами, из-за чего темный океан вокруг нас напоминает море звезд. – А ты не слишком стремишься признавать мои заслуги.

– Не хочу, чтобы ты зазнался.

– Уверяю, рядом с тобой мне это не грозит, – сухо замечает он, но на губах играет легкая улыбка. – Зачем ты приплыла в мою комнату? Все нормально?

Неподдельное беспокойство в его голосе застает меня врасплох. Очевидно, герцога искренне волнует моя безопасность. Хотя мне ли не знать почему.

– Мне приснился кошмар, и я испугалась, что вернулись духи. Но вроде бы все тихо. Просто у меня еще остались мрачные воспоминания, которые стоило бы заменить словами древних. Нужно продолжать занятия магией. – Я тихо усмехаюсь. – Теперь, когда я рассказала тебе, все это кажется глупостью.

Я ведь не ребенок, который боится темноты и ищет защиты под собственным одеялом. И почему я бросилась именно к Ильриту?

– Для меня это вовсе не глупость. – Склонив набок голову, он ловит мой взгляд. – Может, расскажешь, что тебе приснилось?

Герцог смотрит пристально, и я не в силах отвернуться. Мои барьеры рушатся один за другим, спадает броня. Я так долго и усердно выстраивала их, но… разве важны они сейчас? Ильрит никогда не познакомится ни с моими родными, ни с друзьями, и не расскажет им о моей слабости. О том, как со мной бывает тяжело.

– Мне приснилось, что ты ушел, – с дрожью в голосе отвечаю я, не решаясь перед ним раскрыться. Ведь на самом деле это ложь, снилось мне другое. Однако в моих словах есть правда. Отчасти именно поэтому я оказалась в его комнате – испугалась, что он оставит меня здесь. – Я боялась, что ты уплывешь во впадину за серебром для моей семьи без меня.

– Виктория… – Герцог вглядывается мне в лицо. Мелькает мысль, что он способен видеть меня насквозь, и от накатившего ужаса я не могу пошевелиться. – С чего мне уплывать без тебя?

– Потому что я буду тебя только задерживать? – Пожимаю плечами, силясь скрыть, насколько тяжелы для меня эти слова. – Ведь я – всего лишь обуза.

Ильрит медленно тянется вперед и сжимает мои ладони. В этом жесте нет ни притворства, ни напряжения, никакой неловкости. Так мог бы повести себя близкий друг.

– Я бы никогда не оставил тебя здесь. Ты слишком важна.

За его словами кроется гораздо больше.

И все мои прежние мысли, скрытые тревоги и желания, которые я подспудно прятала даже от себя самой, вновь всплывают на поверхность. В груди возникает узелок, который я тут же пытаюсь развязать.

Мне знакомо это ощущение – маленький пузырек привязанности, что возникает внутри и разрастается все больше, а в конце концов почти погружает в волны страстного увлечения. Но я не позволю себе поддаться очарованию его добрых глаз и привлекательной улыбки. Нельзя терять бдительность ни с ним, ни с кем-то другим.

После Чарльза я целых три года стойко сопротивлялась притягательности мужских взглядов, а теперь намерена беречь собственное сердце до конца жизни. Я больше никогда и никому не позволю обращаться с ним небрежно. И поскольку меня в буквальном смысле приговорили к смерти, вряд ли будет трудно сдержать эту клятву.

– Из-за моей магии? – уточняю я.

– Из-за тебя самой, – выдыхает он и быстро добавляет: – И я не хочу лишать тебя возможности защитить свою семью.

– Конечно. – Можно притвориться, что причина только в этом, и больше ничего не происходит. Однако, даже зная, что нужно отстраниться, я не двигаюсь с места. И это точно не «практичное прикосновение».

– Завтра мы поплывем вместе, я ведь тебе обещал. – Ильрит ослабляет хватку и медленно скользит по моей руке кончиками пальцев. Интересно, сам он сознает, что делает и к чему это может привести? Вряд ли, иначе наверняка бы остановился. – Так что отдыхай спокойно, Виктория.

– Спасибо.

Герцог отпускает меня, и морская вода сразу холодит пальцы.

– А теперь я вернусь в кровать. Ты меня утомила, – сухо бросает Ильрит, заставляя лопнуть плавающий в груди маленький пузырек тепла, и я непроизвольно растягиваю губы в улыбке. Как он умудряется так легко успокаивать меня и в то же время приводить в замешательство, да еще при этом выглядеть очаровательно в своем раздражении?

– Я тебя утомляю? – восклицаю, когда он поворачивается ко мне спиной.

– Определенно. Кажется, в последнее время ты забираешь всю мою энергию и внимание. Я не могу думать ни о чем, кроме тебя.

Он удаляется в свою спальню и, больше не поворачиваясь в мою сторону, ложится на кровать и снова устраивается в гнездышке из водорослей, обвивая вокруг себя хвост, почти как кошка. Выглядит до странно… восхитительно. Тряхнув головой, прогоняю эту мысль и плыву обратно в свою комнату.

Ложусь в постель и вновь пробую заснуть, однако в голове вдруг мелькают слова: «Я не могу думать ни о чем, кроме тебя». И сказаны они не резким, требовательным или мрачным тоном Чарльза, а глубоким, теплым голосом Ильрита, который успокаивает так же, как и его руки, сжимающие мои ладони.

Восемнадцать

Остаток ночи проходит спокойно. Кошмары меня больше не мучают.

Я лежу в какой-то полудреме – не погружаюсь в полноценный сон, но и не бодрствую. Мне уже не требуется так много спать, как раньше, а без пищи я вообще могу спокойно обойтись. По мере того, как тело все больше покрывается узорами древних богов, его физические потребности снижаются.

Однако в какой-то миг сознание все же ускользает, так что, ощутив чье-то присутствие рядом с кроватью, я испуганно вскакиваю с губчатого матраса и бросаюсь в другой конец комнаты.

– Своей реакцией ты ранила меня в самое сердце. – Ильрит складывает руки перед собой.

– Ты меня напугал! Нельзя же просто так врываться в мою спальню без предупреждения. – Прижимаю ладонь к груди. Этот мужчина подобными поступками доведет меня до третьей смерти.

– Почему нет? Ты же прошлой ночью без проблем прокралась ко мне в спальню. Я решил, тебе понравится такое приветствие, хотя и не понимаю подобных людских обычаев. – Он старается сдержать ухмылку. Наверное, забавляется моей реакцией. А может, прекрасно знает, что у людей таких обычаев вовсе нет.

– Люди не заходят в чужие спальни без приглашения, – фыркаю я, допустив, что он на самом деле не в курсе.

– Но ты…

– Да, знаю, – закатываю глаза. – Но для вас, сэр, я сделала исключение.

– Вот это везение, – шутливо замечает он, не выдавая истинных чувств по этому поводу, однако вскоре вновь становится серьезным. – Нужно пораньше начать приготовления. По ночам духи особенно опасны, поэтому необходимо отправляться в путь, пока солнце еще высоко.

Вот, наконец,