Судьба в наследство. 1. Письмо, с которого все началось - Елена Александровна Ковалевская

ценю вашу аллегорию, но пойти против решения командора - это значит, открыто объявить ему войну. Максимум что я могу сделать - воздержаться. Решение все равно будет принято не в пользу нынешнего адмирала. Мой голос не будет решающим.

- А как остальные ваши доверенные? Как проголосуют они?

- Противоположно моему решению.

- Так вы в меньшинстве?

- Увы, увы... Высокий рост и наличие громких побед считается в боевом ордене большей благодетелью, нежели светлый ум и ясность взгляда.

- Ладно, придется довольствоваться малым, - вздохнула Саския. Поджав губы, она немного помолчала и продолжила: - А теперь обсудим ваш хлев. Свинки Джованне и Сисварий в последнее время меня весьма раздражают. Первый своей неуемной жадностью, которая может спорить лишь с его глупостью. А второй - лишь одним фактом своего существования! Я не потерплю, чтобы подобные люди имели хоть какое-нибудь отношение к Единой Церкви! - теперь женщина почти кричала, распалившись лишь от темы разговора.

- Здесь я с вами заодно, Благочестивая, - поддержал Констанс, видя в какое негодование приводят ее рассуждения о них, и делая себе легкую пометку об этом в уме.

- Значит, в вас я не ошиблась и верно разгадала ваши маневры, - Саския тут же успокоилась и продолжила прежним тоном. - Так что даю вам полную свободу выбора методов борьбы с этими НЕ людьми. И я на многое закрою глаза, заодно и прикрою их Слушающим, дабы они вам активно не досаждали. Насколько знаю - и у того, и у другого, есть прикормленные люди в этом ордене. Но смотрите епископ, времени у вас до весны, а там сами знаете, что начнется. Я бы предпочла видеть возле Престола верных, преданных и умных людей, а не скопище безмозглых идиотов. К тому же если удастся сместить Джованне - место будет свободным. Вы меня понимаете?

- Превосходно, ваше благочестие, - заверил ее Констанс.

- Вот и отлично! Я помогаю вам, а вы помогаете мне. Церковь перед лицом грядущих бед должна быть сильна, как никогда! Кстати, в некоторых вещах вы можете ссылаться на меня, но постарайтесь этим пользоваться только в случае крайней необходимости и не злоупотреблять понапрасну, - резко оборвав разговор, Саския поднялась со скамьи, расправила бесформенную хламиду и подошла поближе к участку, засаженному красными гладиолусами. - Посмотрите, разве они не прекрасны? Кровь, что течет у нас в жилах, и та не может быть краснее, чем эти цветы. Полюбуйтесь ими еще некоторое время епископ, - выдав неожиданное пространное замечание, она развернулась и быстрым шагом покинула оранжерею.

Констанс же остался сидеть и размышлять о нежданно свалившейся на него удаче. Заполучить в союзники родную сестру Папы - счастье, о котором можно только мечтать, но это же и большое неудобство. Обращаться с ней придется как с красивейшей, но оч-чень ядовитой змеей.

При воспоминании о том, как Саския непрозрачно намекнула, что ей все известно о надвигающейся войне, его снова прошиб холодный пот. Подобного поворота событий он не ожидал. Этим знанием Благочестивая держала его на крючке, сорваться с которого было практически невозможно. И чтобы в дальнейшем иметь влияние на свою судьбу, а не быть игрушкой в чужих руках, зависящей от любой прихоти, ему просто жизненно необходимо стать 'Голосом Папы'.

Внеочередное собрание конвента прошло в точности, как и предполагал Констанс. Когда больной адмирал Форсин не смог присутствовать на совете, его большинством голосов заочно сняли с занимаемой должности. За свое долгое правление глава Ордена Святого Иеронима нажил себе множество врагов, и его смещение было обусловлено скорее не политическими, а в большинстве своем личными мотивами заседающих. Командор Ордена Святого Варфоломея Карающего главный маршал Сикст был недоволен позицией, которую занял епископ, но ничего с этим поделать не смог. И де-юре и де-факто первый достойный доверия был прав - калека не может стоять у руля, но от осознания этого, злость на его преосвященство не уменьшалась.

Выходя из зала заседания конвента, Констанс шел позади маршала, стараясь лишний раз с ним не пересекаться. Епископа сопровождал брат Боклерк. Впрочем, только стоило им выйти в соседнюю галерею, ведущую к главному выходу, как командор Сикст обернулся и обратился к епископу.

- Сын мой, раз вы все еще здесь, то чтобы не утруждать вас вызовом в мой кабинет, нам не мешало бы перемолвиться парой фраз.

- Раз вы настаиваете, ваше высокопреосвященство... - нехотя ответил епископ.

- Настаиваю. Я имею на это право, поскольку являюсь вашим командором! Потрудитесь следовать за мной! - безапелляционно заявил он и, развернувшись, направился через анфиладу залов.

Констанс скрипнул зубами и, сделав знак рукой секретарю - не отставать, двинулся за маршалом.

Они шли по залам дворца, который изнутри был не менее роскошен, чем снаружи. В его многочисленные узкие, но высокие окна лился свет, и, преломляясь в разноцветных стеклах, создавал причудливые узоры на каменном полу. Стены из зеленоватого мрамора то тут, то там были украшены мозаичными медальонами с изображенным на них белым флагом с золотыми крестом, посохом и митрой - символом главы Единой Церкви. Потом прошли по длинной открытой галерее, свод которой поддерживался ажурными арками. В каменных цветочных вазонах, что стояли у подножия аркадных колонн цвели гайлардии и карликовые хризантемы. Затем пересекли еще пару коридоров, и вышли на веранду, с которой можно было спуститься в замковый парк. Маршал Сикст сел на одну из скамеек, расположенных у невысоких перил, наконец-то соизволив обратить свое внимание на епископа. Ему, похоже, доставляло удовольствие доводить Констанса до бешенства, игнорируя его. Впрочем, его преосвященство не собирался доставлять подобного наслаждения командору и показывать свои эмоции.

- Итак, сын мой, я весьма недоволен вашими действиями на сегодняшнем заседании конвента, - без предисловий начал Сикст. - Вы как primus fidem merens обязаны поддерживать решения главы своего ордена, а вы что вытворяете? В последнее время мы совсем не понимаем друг друга. Поэтому я предлагаю вам оставить пост доверенного лица!

Вот так, без обиняков, маршал сразу взял быка за рога. Но на подобное заявление Констанс никак не прореагировал, разве только что слегка изогнул бровь, как бы спрашивая - а не ошибся ли он. Затем преспокойно уселся на скамью рядом с маршалом, с издевательской тщательностью расправив складки сутаны на коленях. И лишь спустя пару минут переспросил тихим, слегка шипящим голосом.

- А вы